подальше набираю отца. Сердце снова сбивается с ритма, оно еще от ударной дозы никотина не отошло, а тут снова… Не берет. Меня домой не пускают.

Проверяю все мессенджеры, сообщения, звонки — ничего, ни единого пропущенного от них. Пока меня не было — взяли и сменили.

Этот момент рискует навсегда в моей памяти остаться, как один из тех, когда жизнь разделилась на до и после. Это случилось раньше чем я думал, ну что ж… и здесь выплыву.

— Привет. — после пятого гудка наконец-то слышу сонный голос, — Могу приехать? — успеваю сказать и телефон гаснет.

34

Мила

— Мил, спускайся! — голосит снизу мама. А я звездой на кровати растянулась и лежу с самого утра сраженная.

Солнце заливает всю комнату желтым светом и теплом, впитываю и купаюсь в нём наслаждаясь. Написал.

А засыпала тучей чёрной, а какие еще мысли в голове крутиться могут, когда парень после такого поцелуя тебя игнорить начинает? Всё уже, точку поставила. "Дела" у него и пропал!

Целый день как зомби по дому ходила, места найти себе не могла. Во вторник экзамен первый, а у меня мысли только об Олеге. Каждую секунду когда о нём думала, мелкие иглы в сердце втыкалась и безжалостно колоть начинали.

Симпульсировала, Федя, как всегда, что не день, то "Это не свидание, просто на чай давай выйдем". Будто чувствовал, когда написать надо, ответила, согласилась. Что дома киснуть, пока у кое-кого "дела" вершатся. С Тимом поиграла и пошла, а что мне?! Думала, что насчет того поцелуя, особо обольщаться и не стоит, да только по щелчку ж не выключишь.

А на прогулке, даже яркие речи весельчака Феди словно помехи на радио: раздражали безумно и из себя выводили. Слушала пока совсем уши вять не стали. Такой он… болтун и позёр. В каждом слове и до кончика волос — высокомерный зазнайка.

Раньше не замечала как-то, а сейчас чётко: при каждом знакомом кичится, деньгами разбрасывается о предстоящих перспективах неумолимо распинаясь. Да только его заслуг в этом не много — всё папочка, мягкое и теплое место еще с пеленок приготовил для единственного и любимого сынка.

А потом пришла домой, а в голове и листок на двое делить не надо, и так всё понятно, кто засел и всё собою занял. Немногословный, но чёткий, уверенный и добрый, чертовски красивый и притягательный, а эти губы…

Не удержалась. Написала снова. Страшно было, вид у него… не похож он на того, кто в отношения ныряет. Но он так смотрел, так в руках держал. Плюнула и что думала то и написала. Может слишком откровенно получилось, но тогда показалось что норм.

Среди ночи проснулась и удалять полезла, сном неприятным навеянная, а там от него ответ.

Жду теперь обед, как дурочка, обещал заехать, сказал одеться поудобнее. Кино какое-то. Не верю.

— Ми-и-ил? Завтрак остыл! — снова торопит мама заставляя с подогретого пьедестала подняться.

— И-иду!

Что может быть удобнее джинсовых шорт и топа? Правильно- ничего! Перебрав все имеющееся платья и сарафаны, ни одно нельзя было отнести к разряду — удобное, поэтому выбираю всё тот же беспроигрышный вариант, из которого летом не вылезаю.

"Через пятнадцать минут буду, готова?" присылает, а я уже, как уж на сковороде — извелась вся. Мамин вкуснейший и нежный омлет впервые полностью осилить не смогла. Мы же не гуляли с ним, это впервые. Волнительно, аж дух перехватывает. В окно всё выглядываю. Пусто.

"На месте. Купальник возьми" читаю, улыбаюсь, и в пятый раз расчесав волосы хватаю джинсовку, на случай неожиданного похолодания и вылетаю. Не привыкла еще, что лето сюда раньше приходит.

— Мам, я гулять! Пока. — уношусь, но у двери в спину расспросы вонзаются.

— Куда и с кем? — Вытирая полотенцем вилку спрашивает мама.

— Со знакомым хорошим. — губы поджимаю и на месте устоять не могу, от предвкушения пританцовываю.

— Мил, телефон заряжен-то? Мне уже волнительно за тебя… после того случая.

— Все заряжено, я вечером буду. Не волнуйся! Смотри как жарко на улице.

— Но мы в центр собирались, все вместе… — все вместе, это тот редкий случай, когда и папа присутствует, но впервые мне хочется другого, до дрожи хочется.

— Я уже пообещала, мам! До скорого. — ответа не дожидаюсь и бегу к воротам. Пока они разъезжаются, еще раз не добрым словом папу вспоминаю.

А потом вижу его улыбающегося в открытом окне и несусь со всех ног, позабыв о том, что обещала себе не напирать, и так то сообщение лишним считаю, один поцелуй еще ни о чём не говорит.

— Запрыгивай. — кивает он и перегнувшись открывает для меня дверь, в которую я быстро юркаю и оказываюсь на соседнем сидении. Слишком быстро. Вдыхаю глубже. Ну привет.

Олег смотрит на меня улыбаясь, даже не смотрит, а рассматривает, скользит по всем участкам лица, и бегло ниже. А потом тянется и запечатывает поцелуй. Вкушаю, пробую, мягкостью его упиваюсь. До дрожи его поцелуи, оказывается, даже когда языки при каждом остаются всё равно офигенно ощущается.

— На Фиоленте была? — спрашивает отстранившись, но еще на моей стороне находясь.

— Нет… я же недавно переехала… думали летом туда съездить. Говорят там красиво.

— Очень! Купальник взяла? Ты не ответила.

— Да. — улыбаюсь. Как он сечет всё.

— У тебя настроение хорошее. — резюмирую, выглядит он сегодня по-другому. Всё та же сдержанность, но глаза горят и весельем обдают.

— Да! Сегодня отмечаем. — улыбается он так, как я еще не видела.

— Правда? Что? — разворачиваюсь к нему вся во внимании внимать и упираясь в консоль голыми коленками. Он тут же замечает, смотрит туда, сглатывает.

— Я в магаз сьездить не успел, вместе поедим, ок?

— Хорошо. А что купить надо? Много? Ато я без списка не хожу, всегда не то, что надо в корзине оказывается. — шучу я и снова замечаю как он съедает мою улыбку и лицо глазами. Кладет ладонь на коленку и чуть сдавливает вдыхая глубже.

Каждое его