что ты не узнал девчонку? – склонившись над Харео, вопрошал он.

– Да как я должен был ее узнать? Я ее даже не рассматривал! Она обычная служанка, каких куча в таверне, она просто подавала нам еду. Я даже не сразу понял, что девушка убежала и все из-за нее всполошились. Сколько раз я еще должен это повторить, чтобы вы наконец поверили?

– Пока не убедишь меня, – отрезал Фергюс.

Харео поджал губы. Несмотря ни на что, советник поверил ему.

– Ладно, оставим это, – сжалился Фергюс. – Как ты объяснил все Маргарет?

Харео насупился. Сложил руки на груди, и рубашка пошла волнами на сгибах. Под его глазами, смотревшими угрюмо, темнели круги – признаки усталости.

– Никак, она со мной не разговаривает, – пожаловался он. – После того как Ник рассказал ей все подробно про беглянку, Маргарет решила, что я как-то связан с этой девушкой. А я еще раз повторяю: не связан я! Я во время нападения на карету не видел ничего, кроме кулаков! Но Маргарет не хочет меня слушать! – вполне искренне всплеснул руками Харео.

– Что ж, тебе придется хорошенько постараться, чтобы помириться с ней.

Харео молчал и, прищурившись, рассматривал Фергюса.

– Помириться? А вы разве не собираетесь выгонять меня из Монт-д’Эталя? – уязвленно спросил он.

Фергюс вздохнул. Разумеется, он хотел бы избавиться от Харео, но…

– Пока не вернется Димир с хорошими новостями – нет. Нам все еще могут понадобиться твои деньги. И никаких больше сделок с тавернщиком! Мои призраки разберутся с ним и с его «клиентами».

На загорелом лице Харео задергались желваки. Ему постоянно приходилось смотреть на советника снизу вверх, и он то и дело устало разминал затекшую шею.

– Но тогда у меня будут денежные проблемы, – сказал Харео, уткнув взгляд в пол.

Сквозняк пробежался по лысине и по спине Фергюса, а затем резко свернул в сторону, и старик приметил, как шелохнулась запертая до этого дверь.

– Проблемы? Значит, ты не настолько богат, как смог уверить в этом Димира? – холодно спросил советник.

Он вытянул шею и рассмотрел в дверях незваного гостя, который подслушал если не весь разговор, то хотя бы его часть.

Харео поник. Он открыл было рот, чтобы поспорить, но Фергюс опередил:

– Иди, друг мой, иди. И помни: если мне что-то не понравится, то я мигом выставлю тебя из Монт-д’Эталя, даже если ты успеешь помириться с Маргарет.

– Не угрожайте мне. У меня есть достоинство, через которое не стоит переступать, – оскалил зубы Харео. – Я умею сопротивляться и, уж поверьте, если что – смогу доставить вам с Маргарет хлопот.

– О как! – хмыкнул советник.

Часто он слышал скулящие оскорбления завистников за спиной, а этот хотя бы оказал честь выдать все в лицо. Впрочем, терпеть словесные плевки Фергюс вовсе не собирался.

– Друг мой, не пытайся менять правила игры, в которую не умеешь играть. Проиграешь с позором, – предупредил он и указал на выход. – Разговор окончен.

Харео наверняка хотел обменяться еще парочкой колкостей, но, увидев человека в проеме приоткрытой двери, делать этого не стал. Он гневно отшвырнул стул, который случайно преградил ему дорогу, и метнулся к выходу. На прощание Фергюс получил от него взгляд грубый и резкий, как выстрел из пистолета, и дверь с грохотом влетела в стену. Старик усмехнулся. Он спокойно сидел на месте и слышал, как Харео, не оборачиваясь, спешно преодолел коридор на этаже и побежал по лестнице Королевской башни. Звук его шагов вскоре стих, и Фергюс остался наедине с тишиной.

– Ну же, – громко сказал советник, – заходи, раз пришел!

В коридоре раздался тихий кашель, и на пороге кабинета появился принц.

– Подслушивал? – спросил его Фергюс.

– Ни капли.

– Чего ты хотел?

Никос прошел в кабинет и уселся за стол перед советником. С тех пор как в Эфлее объявился неведомый зверь, интерес принца к государственным делам расцвел. Фергюс только радовался такому запалу, хоть и не без удивления. Он думал, что юный принц еще долго будет скучать по учебе и привыкать к жизни в замке. Но Ник освоился, и воспоминания о прошлой жизни, судя по всему, уже не тянули его обратно.

– Я хотел знать, не нашли ли вы ту девушку.

Принц облокотился на стол, в глазах плясал огонь азарта.

– Нет, – расстроил его Фергюс. – В деревне ее больше нет.

– Надо искать за деревней. В лесу и дальше по округе. – Ник сильнее налегал на стол и скреб ногтями ладонь. – В девушке что-то есть, с ней все не так просто. Тогда, в лесу, повстанцы исчезли без следа, и она сама будто бы испарилась в воздухе. Что-то тут не так. Понимаете?

Фергюс кивнул:

– Понимаю. – В голосе Ника ему послышалась некая загадка, уклон в сторону, будто бы тот что-то недоговаривал. – Девушку будут искать везде.

– Давайте я тоже поеду ее искать? Я хорошо запомнил, как она выглядит, я сразу узнаю ее, если увижу.

– Нет, друг мой. Это небезопасно. Оставь дело призракам.

– Это нечестно! – заспорил Ник. – Они бы не обратили на нее внимания, если бы не я. Давайте я поработаю призраком?

– Нет. – Слишком часто советнику приходилось произносить это слово, и каждый раз он с унылой готовностью противостоял настойчивости собеседника. – Быть призраком не так легко, как тебе кажется. Это не просто в серой одежде гулять по подвалам инквизиции, вытягивать тайны из людей и искать преступников. Это вечная опасность, холод ночных розысков и голод долгих ожиданий в засаде. Это постоянные угрозы и лишения. Призракам приходится отказаться от многого, от личной жизни, например…

Никос отпрянул от стола и крепко сжал руки на груди. Он исподлобья смотрел на Фергюса, скрывая свои мысли в глубокой тьме.

– …А ты молод, у тебя сейчас другое должно быть на уме, – с улыбкой закончил советник.

Губы принца дрогнули в попытке улыбнуться в ответ.

– Но вы же хотели, чтобы я нашел себе какое-нибудь полезное дело. И вот я нашел.

Ник склонил голову набок и долго, не отводя взгляд, смотрел на старика.

– Я советую тебе все же хорошо подумать, – улыбнулся Фергюс.

– Я подумаю, – кивнул Ник.

Глава 22

Выбор

– Так ты считаешь, что любишь Димира?

Адрен окинул принцессу пытливым взглядом, но она не спешила отвечать на вопрос. Сказать, что любит, – так это ложь; сказать, что не любит, – Адрен возомнит о себе невесть что. Лишь по просьбе отца Карленна дала арнестскому королю возможность проявить себя, так пусть он приложит все силы,