возможности и дальше обманывать себя:

— Иначе меня бы здесь не было, — вот, что сказал Артеменко.

И не давая более ни секунды на раздумья, нагло обхватил за талию и повел на сцену.

Все, что происходило дальше, походило на странный и крайне нереалистичный сон.

Артеменко вел. Уверенно и напористо. Касался так… крепко и нагло, словно имел на это право. На глазах у всего зала! А я не могла сказать и слова против, ведь это все чертов танец. Показуха, нацеленная на то, чтобы спровоцировать меня на эмоциональный всплеск. Он хотел выбить из колеи, раздразнить, показать мне и остальным, что вполне способен заявить права на такую, как я.

Однако, мне хватило выдержки не дать ему и повода для улыбки. Кого вообще возбудила бы морда-кирпич напротив?

"Я кремень, меня не сломить", — мысленно повторяла, отсчитывая ритм танца и задерживая дыхания, когда парень совершал поддержку.

Это было несложно. Ровно до момента, пока я не столкнулась взглядом с тем, кого в целом после произошедшего не рассчитывала увидеть в качестве зрителя на концерте.

Волков. Он сидел на первых рядах. Как только сумел отвоевать там место? Сидел и следил за каждым моим движением. Прожигал взглядом те места, которые касался Артеменко. И столько огня было в его полыхающем взгляде, что дыхание у меня таки сперло. Ладошки вспотели, а я ненароком вспомнила тот его поцелуй в тесной ниже коридора.

Он хотел меня. Как женщину. Нет, как равную. И одним своим взглядом ставил метку принадлежности, стереть которую я бы не посмела. Ведь даже и не мечтала о таком.

— Сосредоточься, — неожиданно раздраженный голос Артеменко вывел меня из секундного оцепенения.

Действительно, что это я? Разве мне достаточно того, чтобы Волков хотел мое тело? Увы и ах, учитель, ваши клыки ещё недостаточно сточены о собственные локти!

Кивнув своему напарнику, отвернулась от зала и приготовилась к финальной позиции танца. Это должно было произвести фурор. Особенно, на одного конкретного человека, посчитавшего, что пара поцелуев даёт ему право иметь на меня виды.

— Я готова, — одними губами сказала Костей, но вид его больше не выглядел воодушевленный.

Лишь кратко кивнув, он крепко обхватил меня за талию и исполнил тот самый трюк, что мы отрабатывали долгие недели.

Зал ахнул. Надеюсь, не потому что один конкретный парень смог поднять одну конкретную девушку. Музыка пошла на спад, танец завершился, и мы все вместе под аплодисменты полного зала поклонились. Не в стойке, разумеется, а уже после того, как закончили связку.

Мной руководило безграничное счастье. У нас получилось. Получилось! И ничего я не деревянная. И даже не оловянная…

— Что это было? — Костя, пожалуй, слишком резко дёрнул меня за руку, стоило оказаться нам за кулисами. — Между тобой и Волковым во время танца.

— Не припомню, чтобы танцевала с ним, — прикинулась дурочкой, все ещё пребывая в эйфории.

— Ты понимаешь, о чем я, — только сейчас я заметила, насколько Артеменко был не в духе.

Брови сведены у переносицы, ноздри трепещут от еле сдерживаемой злости.

Что это с ним? Недоволен танцем? Или тем, что я не восприняла его заявления всерьез?

— Ладно, не бери в голову, — кажется, парень заметил мою оторопелость не прошла мимо его внимания. Он несколько раз вдохнул и выдохнул, вновь растянув свои губы в очаровательной улыбке. — Твои очаровательные глазки должны смотреть только на меня.

— Чего?! — тут я уже окончательно ошалела.

Что он несёт, черт возьми? Я, что, его случайно пяткой ударила во время танца и последние мозги отшибла?

— Я передумал сдаваться, — заявил он мне, отступая. — Знаешь, не привык проигрывать.

— Значит такой ты друг? — разозлилась.

И почему в самый ответственный момент все всегда идёт через ж… то самое место?! Мне казалось, что мы все обсудили в прошлый раз. На прогулке, после квеста. Но, выходит, то был лишь стратегический ход?

Мало того, что ещё не привыкла добиваться мужчин, так теперь мне предстоит и отбиваться? Каким образом?!

— Френдзона не для меня, — криво ухмыльнулся Артеменко и, развернувшись на пятках, ускакал в закат.

Забыв, естественно, поинтересоваться моим мнением на этот счёт. И тем, что я уже придумала, чем буду отбиваться от него. Палки же подойдут? Просто если нет, то придется добавить в уравнение ещё и то, что выходило из того самого места, через которое пошла вся пляска.

Глава 16.1.3

Дима

Кровь в венах закипала. Куда администрация вообще смотрит, допуская такие мероприятия ко всеобщему просмотру?

Сожалений на тему того, что я остался, не было. Это действительно было более чем впечатляющее зрелище. Так бы смотрел и смотрел… не будь там одного раздражающего фактора.

— Понравился танец? — оскалился Артеменко в самодовольной улыбке, заранее считая себя победителем.

Я едва удержался от того, чтобы закатить глаза. Ждал его на парковке, возле своей машины, где и назначил нашу встречу, уже добрых полчаса. Да, каюсь, воспользовался своим негласным преподавательским авторитетом, выклянчив номер у куратора его группы, но… оставлять все, как есть, до безумия не хотелось.

— Отвратительное зрелище, — слукавил, вновь возвращая внимание молодому ловеласу.

Чувство уважения, что я испытал к нему ранее, удивительным образом куда-то испарилось. И мне прекрасно было ясно отчего так вышло. Все же не просто так в истории были прецеденты, когда войны начинались из-за женщин.

— Только Саше так не скажи, — криво ухмыльнулся мальчишка, искренне считающий себя альфа-самцом. — Она девчонка довольно ранимая, может и расстроиться. Нужно быть довольно осторожным… со словами.

— Учить меня вздумал? — тут уже я не смог сдержать смеха.

Да, мальчишка, определенно имеет стальные причиндалы, раз предполагает, что за подобное ему ничего не будет. Или, наоборот, нарывается?

— Что ты! — картинно покачал он головой. — Нет, я до такого ещё не докатился. Зачем звал? Хочешь врезать — врежь. Или кишка тонка сделать это на глазах всего универа? Так можем отойти за уголочек.

Я вздохнул. Всё-таки Артеменко накрывался. Причем так глупо и бесхитростно, что мне хотелось лишь вытащить мобильник и вызвать санитаров.

Что Исаева вообще нашла в этом недоразумении?

— Я не собираюсь марать руки о такой мусор, — хотел бы выразиться словом и покрепче, но остановил себя. С этого придурка станется записать наш разговор на диктофон. А так… Ну, за легкое мужское оскорбление ответить, в случае чего, я готов. — Вы с ней не пара, — а вот эти слова уже вырвались сами собой.

Я прикрыл веки, мысленно пристыживая себя за подобный поступок.

Кого или что вообще в этом мире можно считать идеальной парой, если даже носки обрели