– Распорядитесь насчет бренди, мисс Дадли, и не беспокойтесь по поводу моего визита, – успокаивающе улыбнулся Каслри, – он неофициальный и долго не продлится.

Увидев его в дверях, Питер привстал, обозначив почтение к старшему по возрасту, и снова опустился в глубокое кресло.

– Прошу простить мне мое внезапное вторжение, – произнес Каслри, устраиваясь напротив, и, машинально отмечая, что извиняется за недостаток манер уже второй раз за четверть часа. Хотя как раз его манеры были безупречны, в отличие от хозяйских.

– Странный визит, Руперт, – произнес Дадли, демонстрируя свое знаменитое отстраненное спокойствие, – насколько я помню, в последний раз ты был гостем в этом доме лет шесть назад… когда еще был жив отец. Мне оказана честь, или… впрочем, в любом случае мне оказана честь. Прошу… – Дадли указал жестом на изящный столик из черного дерева, который странный слуга, больше смахивающий на разбойника, сервировал весьма умело.

Бренди у графа Шрусбери был превосходным. Каслри охотно отдал ему должное, тем более что разговор, похоже, предстоял трудный. Молодой Дадли был явно не в духе. Впрочем, проигрыш шести тысяч фунтов без малейшей надежды погасить долг пусть даже в отдаленном будущем – веская причина для сплина. Но, как хороший дипломат, Каслри не собирался действовать «в лоб».

– Я встретил мисс Дадли, – осторожно произнес он, – девушка изумительно выглядит. Это пребывание на природе или долгожданная помолвка?

Услышав такое вступление, Питер заметно расслабился и в первый раз открыто взглянул на виконта.

– Сомневаюсь, чтобы этот брак был таким уж счастьем для Вивиан, – заметил он, – его устроил дядя. Она согласилась – а что ей было делать? Двадцать девять, сидит в глуши, из общества – одни крестьяне и их овцы, и еще неизвестно, кто из них больше достоин называться обществом. При таком раскладе любое предложение – дар небес. Но – младший сын, чуть меньше пятидесяти фунтов годового дохода… Не совсем то, чего я хотел бы для сестры. Впрочем, как говорится, чья бы корова мычала… Мое положение сейчас тоже далеко не радужное.

Оговорка? Или намек?

– Ты испытываешь серьезные затруднения? – еще более осторожно спросил Каслри, – прости, если лезу не в свое дело, но…

– Я испытываю серьезные затруднения уже пять лет, – Дадли пожал плечами, – с тех пор, как принял после отца полностью разоренное хозяйство и кучу долгов. Только не говори мне, Руперт, что для тебя это новость.

– Долги бывают разные, – с предельной осторожностью заметил Каслри, – есть те, которые могут ждать годами, есть и такие, которые ждут поколениями…

– И все равно однажды их предъявляют к оплате, – хмыкнул Дадли. – А еще есть долги, которые можно погасить свинцом вместо золота… загнав себе хорошую круглую пулю между глаз.

В первый раз за весь вечер виконт встревожился. Молодой граф Шрусбери не шутил. А если и шутил, то как-то уж чересчур мрачно. От такой шутки до фамильного склепа гораздо ближе, чем до клуба… или даже до буфета с выпивкой.

– Есть долг чести, – так же меланхолично продолжил Питер, не обращая внимания на лицо виконта, которое все больше вытягивалось, – не заплатить его – такой же позор, как не явиться на дуэль…

– Сынок, – Каслри покачал головой, – есть долги, платить которые такая же глупость, как являться на некоторые дуэли…

– О-о-у! Я и в самом деле слышу дворянина?

– Ты слышишь потомка портного, который пришел в Лондон пешком, имея за плечами котомку со сменой белья, ножницами и полутора фунтами, завернутыми в тряпочку. Поверь мне, я знаю, что такое тяжелые времена. Все Каслри это знают. Но в тяжелые времена всегда находятся хорошие друзья. Иногда там, где ты их совсем не ждал.

– «Мой кошелек, моя шпага и моя кровь…» – процитировал Дадли. Второй раз за день Руперту напоминали старый девиз его рода. – И что из всего этого ты готов предложить своему заблудшему другу?

– То, в чем ты нуждаешься, – твердо сказал Каслри и встретился глазами с молодым графом, – тебе стоит только попросить. Ломать гордость не нужно, не тот случай, мы ведь старые друзья. Только сказать, что ты решил.

Питер кивнул. Взгляд его был серьезен.

– Спасибо, Руперт. Я это запомню, и, может быть, даже воспользуюсь твоим предложением. Когда и в самом деле что-то решу.

– Питер… Я не звездочет, но у любого, кто часто бывает при дворе, со временем вырабатывается что-то вроде чутья на опасность. Это такое легкое покалывание между лопатками. Я хорошо знаю это ощущение, и привык ему доверять. Послушай меня – не тяни с решением. Я спиной чую начало большой игры, в которой пешкой можешь оказаться не только ты, но и я. А ты не хуже меня знаешь, для чего существуют пешки…

Глаза их встретились. На секунду Каслри показалось, что молодой граф сейчас расскажет все. Но секунда прошла. Питер моргнул, наклонил голову, и Руперт понял, что визит окончен. Ничего он не узнает. Капкан, в который попал его приятель, зажат гораздо крепче, чем думали он и Бикфорд.

Садясь в экипаж, виконт был мрачен. Почуяв его настроение, кучер тронул с места как можно мягче и, не торопясь, покатил вдоль Бедкейдж-уок. Но сразу за поворотом экипаж неожиданно дернулся и остановился.

– Что случилось? – недовольно спросил Каслри.

– Простите, ваша милость, но она просто бросилась под колеса!

– Она? – переспросил виконт, уверенный, что неловкий кучер переехал бродячую собаку.

– Простите меня, я… – голос пресекся, девушка тяжело дышала.

Корсет не предназначен для бега, снова подумалось Каслри, да и вообще, зачем нужно женщине это орудие пытки?

– Что случилось, мисс Дадли? – мягко спросил он, приоткрывая дверцу. Торопливо оглядываясь, девушка рыбкой нырнула внутрь. Это было вопиющим нарушением всех приличий.

– Я знала, что вы поедете этой дорогой, и так бежала, чтобы успеть вас перехватить, – все еще задыхаясь, проговорила Вивиан Дадли, – у меня очень мало времени. Мое отсутствие могут заметить.

– Что-то случилось? Впрочем, что я спрашиваю. Конечно случилось. Иначе благородная девушка не стала бы бежать через весь парк сломя голову, чтобы перехватить карету старого помощника министра.

– Вы совсем не старый, – нелогично запротестовала красавица и снова смутилась.

– Но я помощник министра, этот факт вы оспаривать не будете? Нет? Тогда поделитесь своими опасениями. Вы ведь чего-то опасаетесь, я не ошибся? – Вивиан торопливо кивнула. – У меня большие возможности. Уверен, что смогу вам помочь, что бы с вами не случилось. Вам угрожают?

– Не мне, – помотала головой девушка, – Питеру. Брату.

– Кто?

– Этот новый слуга. Честно сказать, я и сама его побаиваюсь. Какой-то он странный… Понимаю, что это звучит невероятно…

– Не так уж невероятно, мне случалось слышать истории и позаковыристее, – поощрил девушку Каслри, – продолжайте же. Итак, вы услышали, как слуга угрожает графу?