«ВАЖНО

К моей 2005/4 не всем адресатам и моей 1357/8.

a. «Ришелье» в данный момент нейтрализован, а «Жан Бар» не может быть достроен еще очень долго даже при работах на верфи-строителе.

b. Дальнейшее поддержание напряженных взаимоотношений между французским флотом и нами крайне нежелательно и может привести к войне с этой страной.

c. Правительство ЕВ поэтому пересмотрело свою политику в отношении французского флота и решило не предпринимать никаких дальнейших действий в отношении французских кораблей в колониальных и североафриканских портах. Однако мы должны сохранить право атаковать французские корабли, если они направятся во вражеские порты. В отношении подводных лодок мы должны следовать правилам, которые были приняты на Нионской конференции и которые действовали в настоящей войне в отношении итальянских подводных лодок, когда эта страна еще оставалась нейтральной. Эти правила гласят: 1. подводная лодка, обнаруженная в подводном положении за пределами определенных зон, будет считаться вражеской; 2. подводные лодки на поверхности за пределами тех же зон будут считаться вражескими, если их не сопровождают французские надводные корабли.

d. Желательно, чтобы основные направления этой политики, как они изложены в параграфе «с» были доведены по каналам флота до французского адмиралтейства. Главнокомандующий Средиземноморским флотом, а в его отсутствие командир 3-й эскадры крейсеров должен проинформировать адмирала Годфруа и попросить французов указать районы учений подводных лодок, если они намерены проводить таковые. Другие адресаты не должны предпринимать никаких действий.

В зависимости от дальнейших инструкций следует быть готовыми атаковать при встрече французские корабли, но не следует, повторяю, не следует стрелять первыми».

Но 12 июля последовала поправка к данной телеграмме:

«В настоящий момент французские корабли, находящиеся под контролем французского правительства, должны считаться военными кораблями нейтральной страны в случае приближения к обороняемому порту».

Сторонники Норта вполне резонно утверждают, что важнейшей фразой параграфа «с» данной телеграммы является: «Мы должны сохранить право атаковать французские корабли…» Однако она не является приказом Норту атаковать французов, хотя Адмиралтейство позднее настаивало именно на такой трактовке. Снова начались разночтения. Вероятно, военный кабинет полагал, что такое заявление ясно даст понять французам: англичане не допустят подобных передвижений, и в случае попытки выполнить их они встретят противодействие силой. В качестве угрозы это заявление сработало. По крайней мере, французы никогда его не оспаривали и не пытались совершить ничего подобного. Но такое могло случиться, и Норт был обязан с этим считаться. Именно поэтому Адмиралтейство полагало, что его гнев совершенно справедлив.

Норт немедленно передал телеграмму британскому генеральному консулу в Танжере для передачи французскому адмиралу Оливье, чтобы тот был в курсе новых намерений англичан.

«СРОЧНО

Пожалуйста, постарайтесь как можно быстрее доставить следующую телеграмму адмиралу Оливье тем способом, который вы сочтете наиболее подходящим для ослабления имеющегося напряжения. В то же время, если французские власти не дадут публичных заверений, рекомендуется тайно разгласить содержание этой телеграммы в Касабланке максимально широко.

Я уполномочен моим правительством информировать вас о его намерении не предпринимать дальнейших действий против французских кораблей в колониальных и северо-африканских портах.

В связи с этими заверениями я желал бы добавить, что никто более Королевского Флота не сожалел о болезненных, но необходимых мерах, принятых в Дакаре и Оране. Мы не забудем, что еще совсем недавно Франция была нашим союзником и нашей единственной целью является разгром Германии, нашего общего врага».

10 июня Италия вступила в войну, и это резко повысило важность противолодочной завесы в проливе, организация которой стала одной из главных задач кораблей под командованием Норта. Итальянцы вскоре решили попробовать надежность британской обороны, и 5/6 июня из Кальяри вышли 2 подводные лодки, чтобы попытаться прорваться в Атлантику. 13 июня «Финци» незаметно прошла проливом и некоторое время крейсировала в районе Канарских островов. 6 июля она прошла пролив в обратном направлении и 13 июля вернулась в базу. Второй лодке повезло меньше. 14 июня «Капеллини» была обнаружена и атакована одним из траулеров, подчинявшихся Норту. К охоте подключился эсминец «Рестлер», и поврежденная лодка была вынуждена искать убежища в нейтральной Сеуте, где простояла с 15 по 24 июня. После этого она выскользнула из порта и вернулась в Кальяри.

Пройти через пролив в подводном положении оказалось вполне возможно даже для больших итальянских лодок. Когда это выяснилось, немцы начали требовать помощи от своего союзника. Летом 1940 года Германия имела слишком мало готовых подводных лодок, хотя уже началось выполнение обширной кораблестроительной программы. Зато Италия начала войну, имея в составе флота более 100 подводных лодок. Поэтому был подготовлен план создания в Бордо базы итальянских подводных лодок, и 1 сентября эта база BETASOM действительно была организована. Первая волна из 8 лодок вышла в путь с 27 августа по 6 октября, и все они прибыли в Бордо, благополучно преодолев Гибралтарский пролив. Вскоре итальянцы начали действия в Атлантике.

Вскоре стало ясно, что силы Норта слишком малы, чтобы остановить это движение, поэтому Адмиралтейство приняло меры, постаравшись перебросить туда современные эсминцы с большой дальностью плавания. Для Их Лордств это была совсем не легкая задача, так как большинство современных кораблей находилось в это время в Англии, чтобы отразить вероятную попытку вторжения. (6 сентября в Англии прозвучала первая тревога, но вторжение не состоялось ни в этот день, ни позднее.) Много эсминцев стояли на верфях, ремонтируя повреждения, полученные в Норвегии и у Дюнкерка. Однако Соединению Н было выделено подкрепление — 7 современных эсминцев 8-й флотилии под командованием капитана 1 ранга Де Салиса. Но, разумеется, их главной задачей было прикрывать корабли Соединения Н во время различных операций. В действительности эсминцев не хватало обоим адмиралам, поэтому Адмиралтейство проинформировало Норта и Сомервилла, что они должны передавать эти корабли друг другу по мере необходимости.

«СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

Относительно параграфа 4bмоей 1724/28. вы должны информировать Адмиралтейство о своих намерениях в части операций против итальянского побережья.

13-я флотилия эсминцев отдается в ваше распоряжение для любых операций, для которых не подходят эсминцы, находящиеся под вашим командованием.

Когда Соединение Н находится в гавани, приданные ему эсминцы должны помогать патрулировать Гибралтарский пролива, если этого потребует командующий морскими силами Северной Атлантики».

Эта система прекрасно работала, как вспоминает капитан 1 ранга Де Винтон:

«Когда в конце июня 1940 года прибыло Соединение Н и Сомервилл был назначен его командующим, он привел с собой из состава Флота Метрополии 6 или 7 эсминцев типов Е и F, которые возглавлял «Фолкнер». Капитан 1 ранга А. Ф. Де Салис и я в свое время учились вместе, и поэтому мы хорошо знали друг друга. Адмиралы Норт и Сомервилл пришли к соглашению, что последний будет брать на операции столько эсминцев, сколько нужно и сколько сможет выделить Норт. В мое время мы никогда не испытывали с этим ни малейших проблем. Для операции против Мерс-эль-Кебира 3 июля я вышел на «Кеппеле» вместе с эсминцами «Эктив», «Рестлер», «Вортигерн» и «Видетт». Де Салис имел 6 кораблей 8-й флотилии, поэтому соединение имело вполне нормальное прикрытие из 11 эсминцев. Это же происходило во время последующих операций и «вылазок на природу», как мы называли переброску подкреплений на Мальту».