– А знаете, почему звезды мерцают? – спросил Майлз.

– Нет, – ответил Джо.

– Их лучи преломляются в атмосфере и кажутся нам монохромным серебристым светом, – пояснил Майлз, – но на самом деле у звезд есть цвета. Мы просто не можем увидеть их человеческим глазом.

– Почему? – спросила Роуз.

– Из-за палочек и колбочек, – сказал Майлз. – У нас есть два вида световых рецепторов. Колбочки чувствительны к цвету, палочки не различают цветов, но помогают видеть при слабом освещении.

Прыгающее пламя оставляло зазубренные тени на земле. Роуз наблюдала за его сумасшедшими плясками. Затем она уловила в ночи какой-то блеск. Диско-шар? Нет, конечно, нет. Динь-Динь во всей красе своей волшебной пыльцы. Роуз тихонько охнула.

– Что такое? – спросила Сьюзан.

– Динь-Динь.

– О чем это ты?

– О Дженни.

– Той шестикласснице?

– Ага. Помнишь вакуум власти? Дженни его заполнила.

– Боже милостивый, ты права. Только погляди на них!

Кэрри с неоново-синей прядью в волосах, за ней – Лиза, а затем – Дженни.

– Она подражает Лизе, да? – прошептала Сьюзан.

– Она заполучила диадему из блесток, но пока не корону, – ответила Роуз. – Как кронпринцесса, которая ждет, когда же можно будет занять место подле Злых Королев.

Роуз уставилась на мерцающий огонь. В нем было что-то завораживающее, но заманчиво опасное. Она почувствовала, что сама поддается радости этого огня, но ее почти парализовало от страха. Что она будет делать, если Сара продолжит лезть не в свое дело? Что, если ее привяжут к колу посреди костра? Она оторвала взгляд от огня и посмотрела в сторону озера. Лед был еще твердый. По крайней мере, она на это надеялась, потому что там, на коньках, каталась Брианна. Казалось, ее вела невидимая сила. Она высоко подняла правую ногу, сделав ласточку, и поехала дальше. Острие поднятого конька пронзило небо. Затем она опустила ногу и рванула очень быстро, потом еще быстрее, на почти невероятной скорости. И подпрыгнула в воздух, сделав тулуп. Ее рука поднялась к небу, как будто она хотела схватить звезду. «Можно ли порезаться о звезду?» – задумалась Роуз. Она понимала, что никогда раньше не видела ничего подобного. Неужели Роуз единственная заметила, как катается Брианна?

* * *

Когда в тот вечер они вернулись домой, аромат дыма от костра пропитал их одежду. Это сильно обеспокоило Роуз.

– Не возражаешь, если я открою окно, чтобы выветрился дым?

– А, нет, вовсе нет. – Марисоль вздохнула.

– Что случилось?

– Я просто волнуюсь: документы и все остальное, необходимое, чтобы… обезопасить меня, чтобы твоя бабушка стала моим опекуном, так долго делаются…

– Думаю, все из-за снега. Многие городские учреждения были закрыты. И дела, сама понимаешь, стопорятся.

– Стопорятся?

– Тормозят, идут медленно.

– Мне до сих пор так страшно! Сегодня я видела заголовок в газете. В нем говорилось, что более ста тысяч человек из Сальвадора отправляют обратно на родину.

Роуз молчала. Она не знала, что сказать. Было бы нелепо говорить «не волнуйся». У Роуз возникла странная мысль. Если у Марисоль ничего не выйдет, за ней приедут сотрудники миграционной таможенной службы и Сьюзан предупредит их до того, как те появятся прямо у их парадной двери по адресу: 4605, Норт-Меридиан-стрит, сумеет ли Роуз укрыть Марисоль? Смогла бы она спрятать Марисоль в прошлом, за океаном, в Англии? Или это было бы похоже на прыжок из огня да в полымя? Еще одно любимое выражение ее мамы. Теперь от него мурашки бежали по коже.

Марисоль была католичкой, Кельвин по воскресеньям возил ее на мессу. В Англии ей было бы хорошо, безопаснее, чем Фрэнни. «Вот это да, – подумала Роуз. – Как так вышло, что я подвергла риску двух подруг?» Бонусные очки за использование слов из списка.

Но опасность будто сгущалась вокруг нее. Тревога витала в воздухе так же ощутимо, как и запах костра. Вскоре в комнате стало прохладно, поэтому Роуз закрыла окно.

– Спокойной ночи, Марисоль.

– Спокойной ночи, Роза. То есть Роуз.

– Ничего страшного. Мне нравится, когда ты называешь меня Розой. Еще раз спокойной ночи.

Почему-то фраза «сладких снов» казалась неуместной.

Роуз не знала, как долго спала, но почувствовала на лице что-то мягкое. Она открыла глаза.

– Сентябрина, как ты сюда попала? Где ты была? И как оказалась тут?

Сентябрина прищурилась и фыркнула, как бы говоря: «Серьезно? Как я сюда попала?» Затем кошка кивнула на окно и громко замурлыкала. «ПРЕЗРИТЕЛЬНОЕ мурлыканье», – подумала Роуз. Очевидно, она не полностью закрыла окно. Сентябрина легко спрыгнула с кровати на пол. Стоя у двери, кошка наклонила голову. Теперь стало ясно, чего хочет Сентябрина: чтобы Роуз пошла за ней в оранжерею и вернулась в то время, когда вот-вот зажгут костры. Роуз боялась, но знала, что должна снова увидеться с отцом и Фрэнни. Она вылезла из постели и как можно тише надела халат и пушистые тапочки. «Вот опять», – подумала она. И бросила взгляд на прикроватные часы. Было три минуты первого ночи. Ей пришла внезапная мысль. Почему бы не взять с собой айфон? Как было бы здорово, сумей она что-нибудь сфотографировать! Роуз переносила вещи туда и обратно через границы времени: сапог Лысой Джейн, потом крем от угревой сыпи для принцессы Елизаветы и, конечно, ненужные воротники. Вероятно, можно взять с собой и айфон. Без проблем. Она сунула его в карман халата.

Роуз ненадолго остановилась у пересаженной дамасской розы.

– Ой, надо же! – пробормотала она. Та немного увяла.

Роуз вспомнила, как бабушка говорила, что розы «налегают на питание». Ее нужно покормить. Калий! Она помогала раскладывать «леденцы», как бабушка называла калийные палочки, в горшки к другим розам, но то были не пересадыши или привитые кусты, а взрослые растения. Не хотелось ее пересытить. Роуз подошла к полке, где в коробке хранились леденцы. Сентябрина мяукнула.

– Минутку, Сентябрина. Я должна позаботиться об этом пересадыше.

Она достала из кармана халата айфон и с помощью фонарика прочитала инструкцию. «Для саженцев используйте половину палочки». «Хорошо», – подумала она, откладывая телефон. Роуз подошла к раковине и намочила палочку, которая должна была медленно выделять калий.

– Удачи, – пробормотала она растению.

И затем переместилась и оказалась на лужайке, раскинувшейся между сторожкой и дворцом Бьюли. Стоял яркий солнечный майский денек. Она увидела приближавшуюся блестящую лысую голову шута Джейн.

– Тебе надо наносить крем от загара, Джейн, иначе голова сгорит.

Как только эти слова прозвучали, Роуз поняла, что совершила серьезную ошибку.