Я едва ли не визжу от восторга.

–В квартире есть пустая комната- можешь там оборудовать себе место для творчества…

Как я и предполагала, следующая наша остановка- квартира. Он прощается со мной в машине, наверх не поднимается, ссылаясь на то, что дела зовут. А я нежно целую его в губы и срываюсь с места наверх, как ребенок, думая лишь о том, как сейчас открою коробки с карандашами и кисточками, как все оборудую в комнате. Я сейчас дико, по-настоящему, искренне впервые в жизни счастлива…

Кто бы знал, что спустя всего каких-то пару часов меня накроет такой же силы боль…

***

Психологи говорят, что человеческий мозг изначально устроен так, чтобы оправдывать поступки тех, кому мы благоволим, решать все сомнения в пользу того, кого любим. Критическое мышление попросту отключается… В народе это называется «розовыми очками». По-научному это объясняется игрой гормонов, которые влияют на наше восприятие мира больше, чем даже органы чувств… Наверное, этим можно было оправдать то, почему я изначально всего этого не видела… Не видела того, как дозированно он пускает меня в свою жизнь, насколько изолирована я была от его друзей, приятелей, компании… Как шифровал он от меня свой телефон, как удалялся в соседние комнаты всякий раз, когда разговаривал- и часто делал это односложно, так, чтобы я, даже если что-то услышу, не поняла контекста. Даже это его «малютка»… Интересно, он ее тоже так называл? Я слышала от Райки, что мужчины специально придумывают универсальное уменьшительно-ласкательное обращение к жене и любовнице для того, чтобы не оговориться ненароком, назвав одну именем второй.

Только у Алана была не жена. Это, наверное, еще больше меня деморализовало, смущало, вводило в полную фрустрацию и отчаяние… В отличие от женатых мужчин, на которых любовь к другой может свалиться, как снег, на голову, у Алана изначально был выбор между нами двумя… И он меня не выбрал…

Почему? Почему он все еще с ней, если… А если что? Сама осекла себя, вытирая очередные потоки слез, которыми уже можно было бы наполнить ванную, действительно, «А если что»? Он не признавался мне в чувствах, он не называл меня своей «девушкой», он не взял никакой ответственности после того, как лишил меня девственности, хотя… Здесь я слукавила. Я хожу по квартире, которую снимает мне он… Я ем еду, которую заказываю на его деньги… На мне даже трусы- и те купленные за его счет… Вот и ответ… Мою девственность он купил. Меня он купил… А я, лохушка, даже толком и не поняла, что даже не торговалась, говоря рыночным языком. Нет, я не о том, что продешевила. Наоборот, это как раз тот случай, когда «без меня меня купили», перефразируя известную фразу… В день после нашего первого секса, когда он приехал «поговорить» и когда меня, правда, где-то на подкорке смутил его деловой, как на бизнес-встрече, тон при обсуждении моего обустройства здесь, я интуитивно попала в цель, только, опять же, отогнала эти тревожные, неудобные для себя мысли прочь. Мне хотелось верить в образ благородного спасителя, прекрасного принца, который теперь пришел в мою жизнь и будет жить со мной долго и счастливо… Да, я боялась даже помыслить категориями брака, но не потому, что не хотела этого… Просто мне казалось, между нами такая близость, что все и так будет… Что просто об этом пока нет смысла даже говорить, раз уж у нас изначально в силу обстоятельств все началось шиворот-навыворот, и он, такой крутой и красивый, чудом обратил внимание на такое ничтожество, как я…

Да, в одном я была права. Я правда была ничтожной в своем Богом забытом поселке. Я стала еще более ничтожной в огромном мегаполисе, занимаясь недостойным делом, которого по сути стеснялась. Я осталась ничтожной… Ничтожной для Него, потому что если бы я хоть что-то значила для Алана, то сейчас бы по правую руку от него на фото красовалась в вечернем платье я, а не она…

Правда жизни очень сурова… Она похожа на тяжелую, неизлечимую болезнь. Ее сначала можно долго игнорировать, даже вид делать, что ничего не происходит, храбриться, а потом она все равно тебя настигнет и не пощадит. И, как правило, самым неожиданным, самым решительным и беспощадным образом…

Окрыленная своими эмоциями после проведенного с ним совместного времени, наполненная восторгом и вдохновением, я решила его нарисовать своими новыми грифелями… Наверное, опытные художники делают это по памяти. Я же не была художником. Какой у меня был опыт? Мне было страшно даже перед самой собой вот так, с головы, вспоминать его черты, а совместных фото у нас не было. Он и не стремился их делать, а я… Слишком я была поглощена новыми обстоятельствами своей жизни, чтобы думать о фото… Я проживала сказку, а не пыталась ее слепить из постановочных кадров, чтобы смотреть после, как это делают многие…

Я забила его имя в интернете, понимая, что какое-нибудь фото да высветится- он был уже довольно известным борцом, сыном известных родителей. Мало ли, сейчас даже на соцсети легко можно отыскать ссылки… Я и отыскала… Клики сами увели меня на личную страницу красивой брюнетки с длинными волосами по имени Милена. А дальше- как открытая книга. Мы же нынче сами готовы открывать всему миру о себе все детали еще в статусе к аватарке… Она училась на третьем курсе Медицинского, любила розовые пионы, делала красивые постановочные фото из кафешек с кофе латте и круассанами и у нее был жених… Мой Алан… Я смотрела на свежую фотографию, размещенную всего два часа назад, успевшую набрать более двухсот лайков ее друзей, и не могла понять, я все еще жива или во мне что-то разом отмерло… Просто потому, что внутри было так щемяще пусто, что становилось страшно… Наверное, что-то похожее я уже испытывала, когда умерла Айза… Понимаю, просто кощунственно сравнивать эти два события, но… Кто любил, тот поймет… А я именно сейчас отчетливо осознала, что любила… Я любила Его… Я страдала по нему. Я нуждалась в нем… И мне было дико, невыносимо, до крика больно от того, что его «дела»– это вот так стоять на премьере фильма про бои и обнимать за талию эту восточную красавицу.

Она была лучше меня. Благороднее, статнее. Я бы постеснялась вот так позировать на камеры. Я бы не смогла вот так открыто улыбаться объективам, потому что мои зубы были кривоваты. Я бы… Да зачем вообще об этом говорить. Меня бы не было там… Меня изначально не должно было быть в его жизни, если бы не роковое стечение обстоятельств…

Телефон зазвонил в сотый раз и я, наконец, опустила на него глаза… Внутри грудной клетки мое наивное, избитое проклятой правдой сердце отчаянно все это время надеялось при каждом писке айфона, что это он… Дуры… Какие же мы дуры… Мы всегда обманываемся, надеемся, верим… Потом я много-много раз еще буду испытывать все эти три чувства, понимая их и еще сильнее начиная себя ненавидеть за слабость… Конечно, звонила Снежана.

Услышав мой голос и получив от меня краткий ответ на вопрос, как дела, через сорок минут она уже звонила в дверь. Я не хотела, чтобы она приезжала, но подруги на то и подруги, чтобы по одной нашей интонации понимать, что на самом деле нам нужно.

Вопреки моим ожиданиям, подруга не стала меня успокаивать и говорить нелепые слова утешения. Напротив, в тот день она раскрылась для меня с совершенно иной стороны, которую я никогда в ней не знала.