Дяде Патону и детям.

   После того как все познакомились, Мистер Юбим объяснил, что они собираются навестить их соседа Мистера Гектора Биттермауса.

   — Вы опоздали, — сказал молодой человек, которого звали Даррен, — он переехал неделю назад вместе с половиной соседей. Кто захочет жить в таком месте, на пороге тьмы, — он махнул рукой в сторону улицы Пимини.

   Эмма очень расстроилась. Она возлагала на адвоката большие надежды. Но тут Чарли вспомнил, что у Гектора Биттермауса есть брат, Мистер Барнаби Биттермаус, который живет в доме номер десять по Тигровой улице.

   — Чарли, у тебя оказывается отличная память, — удивленно заметил Дядя Патон.

   — Есть вещи, о которых нельзя забывать, — пробормотал мальчик.

   Даррен приблизительно знал, где находится это место. Он указал рукой в сторону Соборной площади, объяснив, что за ней берут начало маленькие переулки.

   — Конечно, я могу ошибаться, — задумчиво сказал мужчина, — но мне всегда казалось, что у Тигровой улицы есть другое название, что-то вроде Проезда Тигрового Поля, или Переулка Тигриных Шагов, и тому подобное.

   Они попрощались с Люси, Дарреном и Грейс и пожелали им удачи на новом месте, а затем направились к Соборной площади.

   Проезжая мимо Книжного магазина, Дядя Патон хотел остановиться и заглянуть к Мисс Инглдью, но Эмма вцепилась ему в руку:

   — Не сейчас, Мистер Юбим. Давайте сначала найдем брата Мистера Биттермауса.

   Дядя Патон нахмурился. Было похоже на то, что девочка чего-то не договаривает.

   — С твоей тетей все в порядке? — заволновался он.

   — Да, но..., — Эмма колебалась, говорить ему, или нет, — ее вчера чуть не ограбили.

   — Что? — Патон застыл на месте, — почему ты ничего не сказала мне раньше? Я должен немедленно к ней пойти!

   Он выпрыгнул из машины и быстрыми шагами направился в сторону Книжного магазина.

   — Нет! — завопила Эмма, — Тетя Джулия не хочет Вас сейчас видеть. Она отдыхает. Ничего же не украли…

   — Говори яснее, — потребовал Патон, — ее ограбили, или нет?

   — Нет, — неубедительно ответила Эмма, — просто в магазин ворвались два хулигана. Но она в порядке. Пожалуйста, давайте поедем на Тигровую улицу.

   Чарли прыгал с ноги на ногу, обхватив себя руками и пытаясь хоть как-то согреться:

   — Я совсем замерз, очень холодно, Дядя Патон. Здесь висит запрещающий знак, дальше придется идти пешком.

   Они миновали Соборную площадь, Эмма шагала рядом с Чарли. Дядя Патон держался поодаль и выглядел встревоженным.  

   — Напрасно Эмма сказала ему, что ее тетя не хочет его видеть, — подумал мальчик. 

 Пройдя через небольшие кованые ворота, друзья оказались на дороге с необычным названием «Путь Палача». Чарли помнил, что здесь в одном из темных переулков, берущих начало от улицы Палача, когда-то держали Билли Грифа. Эмма тоже это помнила. Она содрогнулась при мысли о бедном Билли, удерживаемом силовым полем в Покойном доме зловещего человека по имени Мистер Эшер де Грей и его жены Флоренс.

   — Кажется, нашел! — объявил Дядя Патон. Он указал на знак на стене, в которой виднелась кривая щель шириной не более нескольких футов.

   — Тигровый переулок, — прочитал Чарли.

   — Должно быть, это то самое место, — неуверенно сказал Патон.

   Они перешли дорогу и встали у входа в сомнительный пролом.

   — Это не похоже на улицу, — Эмма скептически посмотрела на каменные ступени, ведущие вверх в непроглядную темноту.

   Островерхие крыши домов наклонялись под таким углом, что, казалось, почти соприкасались друг с другом.

   Чарли начал подниматься по ступеням. Они шли плечом к плечу, их шаги гулко отдавались в замкнутом пространстве, и казалось, что это единственный звук на всю округу.

   Мальчик проверял таблички с цифрами на толстых дубовых дверях. Некоторые номера вообще отсутствовали, но их он тоже учитывал.   

   На доме шестнадцать висела табличка, потом ничего, наконец, дошли до двенадцатой, напротив которой виднелась одиннадцатая.

   — Вот! — крикнул Чарли, — дом номер десять.

   Бронзовые цифры и дверной молоток в виде головы тигра не чистили годами, и со временем они покрылись зеленой патиной. Чарли осторожно постучал. Никто не ответил. Он постучал еще раз, потом еще.

   После третьей попытки дверь приоткрылась на дюйм, будто приглашая их войти.

   — Она даже не заперта, — заметил Дядя Патон и толкнул скрипучую дверь, которая нехотя отворилась, впуская их внутрь небольшой прихожей, облицованной мраморной плиткой.

   — Привет!  — громко сказал Мистер Юбим, — есть кто-нибудь дома?

   Ответа не последовало.

   По позвоночнику Чарли пробежала дрожь предчувствия. В этом доме явно произошло что-то плохое. Может быть, незваных гостей ожидала встреча с привидением, или с чем-нибудь похуже?

   Дядя Патон шагнул вперед, и остальные последовали за ним. Они открыли дверь в конце коридора и заглянули в маленькую кухню, где в раковине стояли грязные кастрюли и сковородки.  Коричневый заварочный чайник был теплым на ощупь, окно запотело от пара, похоже, кто-то недавно готовил чашку чая.

   По другую сторону прихожей находилась уютная гостиная, где возле камина стояли потертый кожаный диван и кресло. За кованой решеткой в очаге медленно остывали угли.

   — Возможно, Мистер Барнаби Биттермаус просто вышел за газетой и забыл запереть дверь, — предположила Эмма.

   — Возможно, — согласился Дядя Патон.

   В конце коридора они увидели деревянную лестницу, которая вела на второй этаж.

   — У адвоката должен быть письменный стол, — задумчиво рассуждал Патон, — и ему полагается стоять наверху в кабинете Мистера Биттермауса.

   — И старенький адвокат мог заснуть над своими книгами в кабинете, — Эмма продолжила развивать его мысль, — старики часто так засыпают.

   Дядя Патон бросил на нее осуждающий взгляд:

   — Заснуть над книгой можно в любом возрасте.

   — Давайте поднимемся, — девочка поставила ногу на первую ступеньку, — Эй! Есть кто-нибудь наверху?

   Когда они поднимались по лестнице, деревянные ступени жалобно скрипели и стонали под их тяжелыми шагами.

   Последним шел Чарли. У него гудело в ушах, а ледяное предчувствие, сжимавшее сердце, становилось все сильнее и сильнее.

   На лестничную площадку выходили три двери, а дальше лестница вела на третий