– Я больше не могу сидеть в стороне, когда речь идёт о жизни маленьких детей. – Тигрица положила свою узловатую руку ему на плечо. – Не волнуйся, Наследник Воина Барана. Восхождение на Гору начинается с маленьких шагов. Мы начали возвращать Сокровища. Мы будем спасать детей. Будем делать то, что в наших силах.

– Да, – решительно сказала Сару. – Мидага уже достаточно натерпелась от него. Начать с того, что он сделал со своим Сокровищем…

– Да, кстати… – Тупа вытащил из складок своей монашеской одежды небольшой шёлковый мешочек и со стуком высыпал его содержимое на стол. – После нескольких месяцев поисков я узнал, что Сокровище Воина Дракона хранится в дворцовом храме. Красть, да ещё из храма, конечно, нехорошо… – Он опять улыбнулся своей широкой улыбкой.

Все сгрудились вокруг – на столе лежали две огромные жемчужины величиной с орех – одна белая и сверкающая, другая – угольно-чёрная. Шёлковый шнурок, на который они нанизаны, был перетёртым и наполовину истлевшим. Рядом сверкали несколько осколков чёрного нефрита.

– Ожерелье Земли и Моря! – взвизгнул Нэзу. – Ты нашёл его!

– То, что им было, ты хочешь сказать, – поправил Ину. Он протянул руку и дотронулся до осколков нефрита. – От Земли почти ничего не осталось.

Усаги смотрела на искалеченное ожерелье – Сокровище Синего Дракона. Почему он решил его уничтожить? Теперь он правил островом, но ничего не принёс ему кроме страданий и смерти.

Тупа посмотрел на Тигрицу.

– Думаете, его можно будет восстановить?

Старая Воительница подержала остатки ожерелья в своей узловатой руке и прижала их к сердцу.

– Если нет, то и Мидаге уже не бывать. – У неё дрогнул подбородок. Но она тут же сжала губы в одну суровую линию и ссыпала остатки ожерелья в шёлковый мешочек.

Усаги приоткрыла дверь в библиотеку: наследники и Тигрица были уже здесь и совещались над разложенными свитками и книгами. С возвращения Тупы прошла неделя, и они проводили здесь по многу часов, продумывая и обсуждая план спасения. На низком столе стоял поднос с песком, маленькими деревянными блоками и каменными кубиками. Тупа склонился над подносом, передвигая кубики и вычерчивая палкой линии на песке. Заметив её, он улыбнулся.

– Кролик, иди помоги нам, а то мы что-то запутались.

Она шагнула вперёд. Хоранги и остальные о чём-то оживлённо спорили и почти не обратили на неё внимания. Длинная комната, пахнущая соломой и пыльной бумагой, была застелена толстыми тростниковыми циновками. На них вдоль низких столов лежали плотные подушки. Все стены от пола до потолка занимали полки с тысячами книг и свитков. Многие из них были старше Хоранги – с пожелтевшими краями и выцветшими обложками из шёлка, кожи и черепашьего панциря. Усаги остановилась возле нескольких свитков, расстеленных на полу.

Здесь была карта довоенной Мидаги с городами и селениями, сосредоточенными вдоль Главной дороги. Столица, обозначенная на ней как Крепость, находилась в самой северной точке острова, где начиналась и заканчивалась Круговая Дорога. На других свитках Усаги увидела подробные карты разных провинций и городов. Она сразу нашла Златоклык и провела пальцем до того места, где раньше находился их дом.

Последний свиток оказался самым длинным – длиной во всю комнату. На нём был план дворца со всеми прилегающими территориями и постройками и красочные рисунки, изображающие сцены из повседневной жизни королевского двора. Король в окружении своих советников выслушивает двух поспоривших горожан. Повара ощипывают цыплят во дворе королевской кухни. Конюх задаёт корм лошадям. Жрец раскуривает благовония у алтаря в окружении поющих монахов. Королевский лекарь перебирает целебные травы. Писари занимаются каллиграфией. Служанки готовят платье королевы, пока сама она прихорашивается перед позолоченным зеркалом.

– Этой живописи больше двухсот лет, – сказал Тупа, показав на изображение воинов в шлемах, сделанных в виде разных животных. – Это жившие в то время Воины Двенадцати. Раджа – Воин Обезьяна, Зуми пятый – Воин Крыса, Бэйя – Воин Лошадь. Теперь такого не увидишь. Двор кишит слугами Короля-дракона.

– А где находится Академия Дракона? – спросила Усаги.

Но ответить Тупа, к её разочарованию, не успел.

– Кролик, – подозвала её Хоранги. На столе из эбенового дерева, инкрустированном перламутром, возвышалась гора чистых свитков. Рядом на тонкой нефритовой подставке помещались сосуд с кистями, мисочка с водой, чернильные палочки и чернильный камень.

– Живопись! – Усаги не видела чернильного камня с последних дней войны, когда ей пришлось продать все отцовские инструменты и принадлежности, чтобы купить им еду и одежду. Она уже не надеялась увидеть всё это снова.

– Не совсем так, – отозвалась Хоранги. – Каллиграфия. Ты знаешь свои иероглифы?

– Мама показывала мне их, – гордо сказала Усаги. – А отец научил готовить чернила.

– Вот и хорошо, – сказала старая Воительница. – Значит, две вещи ты уже прошла. Приготовь-ка для начала чернила.

Усаги кивнула. Она была и польщена, и озадачена. Так, значит, урок каллиграфии? Она налила немного воды в углубление чернильного камня, потом выбрала тонкий чернильный брекет и неуверенно потёрла его конец о намоченный камень. Как давно она занималась этим в последний раз: помогала отцу готовить чернила и краски. Это было одним из её любимых занятий. Знакомый царапающий звук чернильной палочки, её круговые движения по чернильному камню. Смотри, папа. Вода загустела и сделалась тёмной – чёрная блестящая жидкость в маленьком каменном колодце.

– Думаю, готово, – сказала Усаги.

Старая Воительница выбрала кисть и обмакнула её в чернила. Посмотрела, как капли стекают обратно в чернильный камень.

– Сойдёт, – буркнула она себе под нос. Положила на стол войлочную подкладку, расстелила поверх неё пустой свиток, разгладила его ладонью и прижала с одного края тяжёлым мраморным бруском. Потом остановила взгляд на Усаги.

– Хороший каллиграф рождает движение внутри себя и передаёт его энергию кончику кисти. – Левой рукой Тигрица придерживала рукав, а правая, с кистью, скользила по бумаге. – То, как ты держишь кисть, и скорость, и плавность – всё будет влиять на результат. – Красивые чёрные мазки ложились на чистую белую поверхность бумаги, превращаясь в затейливые иероглифы, а они, в свою очередь, складывались в изящные строки. Заканчивая каждое слово, Хоранги читала его вслух. – Честь. Долг. Мужество. Истина. Уважение. Верность. Любовь. – Взгляд её проникал Усаги прямо в душу. – Вещи, без которых нет настоящего воина. Они важнее любого оружия. – Она протянула Усаги чистую кисть. – Сделай её своим мечом.

Воительница положила перед Усаги свиток с только что написанными словами и указала пальцем.

– Теперь напиши «честь». – Она снова села на подушку. – Начинай.

В другом конце библиотеки Наследники продолжали обсуждать, как незаметно увести детей из дворца.