Олимпию и увидела в ее взгляде смятение, явную борьбу между безопасностью семьи и чем-то большим.

– Эти роботы под моим управлением. – Итан показательно поднял руку, усыпанную датчиками, что были соединены общей сеткой с закрепленным на предплечье мягким экраном. – Они отведут нас со всеми выжившими прямо в центр распределения, а так как Эхо чудом умудрился доказать свою полезность, то это мой билет на встречу с Данактом. И нет, ты к нему не идешь, у тебя – не верю, что это говорю, – другая важная задача.

– У нас действительно есть план. – Ксения убеждала как Соломона, так и Эхо.

– А у него моя семья.

– Они не пострадают.

– Не вижу поводов верить вашим словам.

– Ты чем недоволен вообще?! – Итан почти вышел из себя, вновь столкнувшись с ним лбами. – Пока ты сидел в своей норе и ныл, как жалкая тварь, мы с Ксюшей совершали долбаную революцию в науке – и все ради спасения человечества! Вы так и не поняли еще?! Если мы сейчас отступимся или проиграем, то все, конец! Я бы мог распинаться о том, что сделал не так, а что так, как было трудно там и что жизнь моя ни разу не сахар, – но как-то не вижу в этом практического применения! – Итан задумался, посмотрел на сочувствующую Ксению и сказал уже смиреннее: – Мы столько пережили не для того, чтобы сдаться, ясно? Мы зашли так далеко лишь потому, что иначе не можем. Каждый кого-то потерял.

– А что будет потом? – Соломон смотрел на Итана с особым интересом, удивившим не только Олимпию, но и Ксению.

Итан подошел к нему ближе:

– Я был бы рад все изменить, но не могу, я мог бы извиниться перед тобой, но знаю, тебе это не нужно. – Он посмотрел на шокированную Олимпию и детей, улыбнулся им и вновь обратился к Соломону: – Ты хороший муж и отец, а главное – человек, вряд ли у меня есть шанс стать таким. Поэтому я и хочу дать тебе возможность не просто спасти тех людей, а стать лидером, которого они заслужили. – Их взгляды показали больше, чем они могли бы сказать. – Да и, буду честен, не на Эхо же мне оставлять будущее.

Итан кратко улыбнулся и развернулся обратно к Ксении и Эхо. Сам Соломон переживал такой наплыв чувств и мыслей, что нуждался в поддержке Олимпии и детей.

– Что будет, когда Данакт увидит не меня, а тебя? – Эхо успокоился, но все же не доверял Итану, открыто выискивая повод для претензии. – Напомню, у меня там жена и ребенок.

– Подожди, у тебя же нет детей? – Ксения была всерьез удивлена, даже переглянулась с Итаном, будто бы готовясь к провокации.

– Ребенок не доношен, на искусственной поддержке.

– Данакта оставь мне, – многозначительно отрезал Итан, сверля глазами Эхо. – Заканчиваем препирания, у нас полно работы!

– Мы остаемся. – Все обернулись на Соломона, как бы он ни старался, глаза все же выдавали сопереживание. – Ты прав, Итан, мы в самом конце, но именно это и дает нам возможность восстановить наш дом, здесь. Армия закончила свой поход, сейчас вы уйдете – и мы начнем все сначала, зная, что сюда больше не посмотрят. Мы маленькие люди, все, что нам важно, – безопасность наших детей. Думаю, если бы вы пришли раньше, жертв было бы меньше, но раз уж нам повезло, более я удачу испытывать не собираюсь. – Олимпия смотрела на него с развивающимся сомнением, а после того, как он закончил, развернула его к себе и, смотря прямо в глаза, заговорила очень лично, будто бы никого вокруг и нет:

– Сейчас ты выступаешь не как отец и муж, а как лидер нашего племени, всегда открытого для любого потерянного создания, каким когда-то ты и был. Я знаю причину твоих страхов и твоего неверия этим людям, и я разделяю их. Любовь и доверие неразрывны, мы с тобой знаем это. Наше будущее в обоих вариантах скрыто, но раз у этих людей есть некий замысел и исполнение, то я знаю, что именно ты не дашь им ошибиться. Ты сам видишь, как важен человек чистой мысли и веры, живущий ради других, а не себя, в этом твоя сила – самоотверженность. Пока я здесь с детьми, ты обезопасишь нас там. А оставшись тут, любовь моя, мы лишь продолжим жить в страхе, как это было много времени назад. Наши дети должны жить в будущем, а не бежать от настоящего.

Соломон утопал в ее глазах с четким понимаем правоты ее уст, осознавая прилив сил в борьбе с прошлым, внезапно возникшим болью от подобной ситуации, когда он пытался сделать все ради безопасности людей, а в итоге… Олимпия обняла его, а после он обернулся к детям и присел попрощаться с ними:

– Девочки, обязательно слушайте маму, помогайте тем, кто нуждается в помощи, будьте честными и сильными. Майя, Кристина – вы мои дочери, и я люблю вас. Никогда не забывайте, ради чего мы здесь!

В этот момент все наблюдали, но Олимпия довольно быстро обратилась к остальным, тем самым еще и стараясь не мешать эмоциональному прощанию:

– Я хочу знать ваш план.

– Погрузка ваших людей уже почти закончилась, мы должны смешаться с… – Но резкий порыв Итана был осажен Ксенией, сделавшей шаг навстречу Олимпии:

– Итан и я идем к Данакту и изолируем его от сети, в этом время Соломон и Эхо под защитой этих роботов доберутся до людей и запустят отключение от Коллектива. Все должно быть синхронно и взаимно, ибо Данакт тоже не дурак. И Итан прав, у нас больше нет времени, сейчас мы должны погрузиться и под прикрытием пересечь всю оборону Данакта. Это опасно, да, но я заверяю – иного пути нет.

Олимпия и Ксения были очень противоположны друг другу: природная выглядела этаким чистым и чуть ли не девственным созданием с безграничной мудростью в глазах, а вот напарница Итана походила на сурового воина с темными волосами и прожженными глазами, что лишь подчеркивало ее необычную красоту.

– Я знаю, каково это – терять семью, но еще я знаю, каково жить с чувством вины за то, что когда-то сделала недостаточно. Каждый здесь пережил слишком много, чтобы сейчас сдаться, это и отличает нас от Данакта и дает преимущество над ним – мы, в отличие от него, остались людьми. – Ксения закрепила эту мысль не только в угоду правоты их пути, но и для себя самой, ибо, видя семью Олимпии, не могла не представить себя на ее месте перед таким