он, и Анна поворачивается ко мне, ее глаза дикие.

Я протягиваю руку и хватаю ее за лицо, страстно целую, прежде чем прижать ее лоб к своему.

— Все будет хорошо, — говорю я ей, глубоко сглатывая. — Я люблю тебя.

Ее глаза расширяются еще больше, когда Итан берет ее за руку и уводит от меня. Все это время она наблюдает за мной, спотыкаясь о свои ноги. Поворачиваясь обратно к Коулу, я рычу, но его внимание сосредоточено на приближающейся к нему богине. Когда она достигает платформы, она начинает бороться с хваткой Итана.

Коул смеется и манит к себе руками.

— Иди к папочке, принцесса.

Глава 37

Анна

Я так шокирована признанием Акселя, что даже не обращаю внимания, когда Итан тянет меня к платформе. Только когда я слышу смех Коула, мое внимание возвращается к происходящему.

— Иди к папочке, принцесса, — говорит он, раскрывая объятия, и я борюсь всерьез.

Хватка Итана железная, и я не могу отодвинуться, когда он тянет меня к Коулу. Когда я смотрю в глаза Итана, я вижу раскаяние, в то время как в глазах Коула заявление о правах и обещание насилия. Когда я стою перед ним, он протягивает руку, чтобы обхватить мою грудь, и я вздрагиваю, отступаю назад и плюю ему в лицо.

— Гребаная сука! — Кричит он, вытирая оскорбительную субстанцию со своего лица, прежде чем ударить меня наотмашь.

Я рефлекторно вскрикиваю, падая на землю.

Черт, он сильно бьет.

— Чертов трус, — кричит Акс с другого конца двора, и я вижу, что другой мужчина теперь сдерживает его.

Глаза Коула прищуриваются при виде Акса, но он быстро переводит взгляд на меня.

— Давай покончим с этим, — говорит он, идя вперед.

Я смотрю, как Акс освобождается от удерживающих его рук. Он хорошо старается казаться невредимым, но я вижу напряжение в его теле и пот на лбу. Я знаю, что даже стоять прямо это вызов. Мое сердце падает, и внезапно вся наша подготовка кажется напрасной.

Он ни за что не сможет победить в этой битве.

“Джош пожертвовал собой ради тебя, потому что любил тебя”.

“Все будет хорошо, я люблю тебя”.

Нет.

— Коул! — Кричу я ему в ответ, все еще в грязи, с пульсирующей щекой.

Крики и приветствия вокруг нас затихают от моего голоса. Я стою, не сводя с него глаз.

— Я бросаю тебе вызов. — Встаю я, поднимая подбородок.

Коул поворачивается ко мне, шок искажает его лицо, пока он не смеется.

— Хорошая попытка, принцесса, — говорит он с улыбкой, прежде чем повернуться ко мне спиной.

— Трус! — Выплёвываю я, подзадоривая его:

— Ты бы предпочел драться с раненым мужчиной, чем с женщиной, потому что ты знаешь, что я, блядь, уничтожу тебя.

Он останавливается, и я жду, затаив дыхание, прежде чем он обернется.

— Правила Гробницы, — продолжаю я, — ты не можешь отказаться от вызова.

Заключенные вокруг нас недовольны этим новым поворотом событий, но я полностью сосредоточена на Коуле. Я смутно слышу, как Аксель кричит на заднем плане, кричит на нас с Коулом. Никто из нас не обращает внимания, когда мы смотрим друг на друга. Наконец, на его лице появляется ухмылка.

— Я хотел подольше поберечь тебя, но если ты настаиваешь, — издевается он, протягивая руку к яме. — Вызов принят.

Какофония звуков вокруг меня тускнеет после слов Коула, и я переключаю свое мышление в боевой режим. Джош хорошо обучил меня, и раньше я убивала более крупных людей, чем он, хотя и не голыми руками. Я могу это сделать. Мое внимание переключается на Акса, который пытается добраться до меня с другого конца двора. Со всей грацией и достоинством, на которые я способна, я направляюсь к нему, демонстративно игнорируя Коула, когда прохожу мимо. Все взгляды устремлены на нас, на меня. Акс перестает сопротивляться, когда я подхожу к нему, улыбаясь.

— Я тоже тебя люблю, — говорю я ему, нежно целуя его в губы.

— Не делай этого, Анна, — говорит он, в его голосе звучит паника. — Это моя битва. Не жертвуй собой. Забери вызов обратно.

Я качаю головой, все еще улыбаясь.

— Я не буду мученицей, — говорю я ему. — Я могу это сделать.

Без дальнейших проволочек я подхожу к Яме.

Когда я смотрю вниз, в пустынную дыру, звук возвращается, рев сотен людей, скандирующих и приветствующих. Я глубоко сглатываю, когда смотрю на двадцатифутовую или около того пропасть. Другой человек, который пришел с Итаном, чтобы забрать нас, подходит и протягивает мне тяжелую веревку с узлом на конце, кивая головой вниз. Я прижимаюсь к земляным стенам и спускаюсь, когда меня опускают в яму.

Здесь, внизу, звуки снова кажутся более тусклыми, но я не знаю, то ли это акустика помещения, то ли моя собственная голова. Тяжело дыша, я смотрю, как Коула опускают на другую сторону. Я осмеливаюсь бросить последний взгляд вверх, на Акселя, прежде чем снова обратить свое внимание.

— Я не могу дождаться, чтобы изнасиловать твой гребаный труп на глазах у всей этой тюрьмы, — подстрекает он, когда его ноги касаются земли.

Я сужаю глаза и расставляю ноги, не позволяя его насмешкам добраться до меня. В моей голове роятся идеи о том, как я могу его одолеть. Что бы ни случилось, я не могу позволить ему завладеть мной. Он слишком большой и сильный. Тогда это будет защита, пока я не получу свой шанс.

Я вижу момент принятия решения за долю секунды до того, как он наносит удар. Не понимая, почему официального объявления о начале не было, я на мгновение впадаю в панику и ныряю влево. Я быстро поднимаюсь, не поворачиваясь к нему спиной. Слава богу, я быстрая.

— Давай, девчушка, ударь меня, черт возьми!

Пот струится по моему лицу, щиплет глаза. Я уклоняюсь и уклоняюсь от атак Коула, позволяя своему телу взять инициативу в свои руки. Уроки Джоша теперь инстинктивны: «Держите руки поднятыми, защищай голову! Нет, нет, нет, немного наклонись, чтобы твои предплечья были параллельны. Опусти подбородок. Вот так!»

— Ты не можешь держаться от меня подальше вечно, — снова насмехается он, когда я снова уворачиваюсь от него. Мне удается поднять локоть, ударяя его по лицу, но недостаточно сильно.

Я опять вспоминаю наставления Джоша: «Стремись к мягким местам, а не к жестким. Ты навредишь себе больше, чем противнику. Используй свои шишковатые части, например как локти».

Он медленнее меня, но не намного. Вчера мы оба были потрёпаны, и не требуется много времени, чтобы наше дыхание стало прерывистым. Он прекращает свое нападение только на минуту. Я сохраняю напряжение и готовность. Когда вижу, что он снова двигается, я не готова к этому. Я не могу уйти достаточно быстро. Его кулак соприкасается с моей челюстью, и я отступаю, но это больше, чем мимолетный взгляд. Прежде чем я успеваю прийти в