class="p1">“Спускайся жду тебя. И я никуда не уеду. Если сама не спустишься через пять минут. Сам поднимусь.”

Поднимаю взгляд вверх и замечаю голубоватый отблеск в окне и мелькнувшую тень. Значит прав я. Дома она одна. Заметила мою машину. Выключила свет и теперь наблюдает за мной прикрываясь темнотой.

Не проходит и минуты телефон снова разрывает вибрация. Вот, черт! Все таки решила пойти трудным путем. Придется подниматься самому. Открываю смс по дороге.

“НЕ СМЕЙ! УЕЗЖАЙ ЖЕНЯ! ТЫ ТОЛЬКО СДЕЛАЕШЬ МНЕ ХУЖЕ!

Замираю на месте. Ноги как будто врастают в промерзшую землю. Я будто слышу ее крик через капслок.

“ЕСЛИ У ТЕБЯ ЕСТЬ ХОТЬ КАПЛЯ ЧУВСТВ КО МНЕ И … СОВЕСТИ УЕЗЖАЙ! ПОЖАЛУЙСТА!”

Во мне как будто что-то надтреснуло, токами понеслось по нервам гулким скрежетом, что аж челюсти свело от горечи и боли, которой было пропитано каждое слово. Не верю. Не верю в то, что она все это говорит от сердца. Мне нужно поговорить… Увидеться с ней лично. Пусть все мне скажет в глаза. Я не верю тому, что сейчас прочитал. Она врет. Все врет.

От экрана меня отвлекает короткий сигнал, который вылетает из динамика домофона. Поднимаю глаза. В проеме появляется средних лет женщина. Вот он мой шанс. Стремительно приближаюсь к двери, но женщина преграждает мне путь.

– Эй, погоди! – черт я узнаю этот голос сразу: хриплый прокуренный – это соседка Марины.

– Потом. Дай дорогу, – пытаюсь ее обойти, но она железной хваткой впивается мне в предплечье.

– Я от Марины, – коротко осаживает мой пыл. – Она просила передать вот это, возьми, – в мою ладонь ложиться небольшой сверток. – Марина не спустится. И сказала, что если ты будешь и дальше тут стоять, вызовет полицию.

– Вот значит как, – сжимаю пальцы в кулаки и в той что находиться небольшой сверток с сувенирчиком–безделушкой, который подарил Марине на Новый Год, что-то хрустит ломаясь.

– Не серчай друг. Ну… – женщина хлопает меня смачно по плечу. – … Ну не знаю, если тебе некуда идти пойдем ко мне. У меня и выпить есть и закусить. Сегодня котлеты жарила…

– Хм, котлеты значит, – фыркаю, когда в нос ударяет запах гари. – Не хочется. Вот передай это ей обратно. И скажи чтобы не переживала, больше я ее не побеспокою.

Круто развернувшись направился в сторону припаркованного спорткара. Выходкам Марины меня будто хлесткая пощечина отрезвели. Привели в чувства. Унижение конечно можно стерпеть раз, во второй можно тоже переступить через себя, но чтобы вот так, издеваться осознанно над собой и надо мной за компанию – это чересчур. Мне такого опыта хватило.

Любовь. Забавная штука. Она делает человека подвластным другому. Лишает своего мнения. Ломает. Корежит все человеческое что есть в тебе. Превращая в сломанную куклу. В ненужный хлам. Мне становится интересно на какой из этих стадий я и, на какой Марина. Хотя по поводу девушки и гадать не нужно, там к бабке ходить не нужно, все яснее ясного. Она уже давно сломана.

Глава 9

Глава 9

Приоткрыв дверь в зал, окидываю взглядом помещение. Морщусь, так как в нос ударяет насыщенный запах спиртного, смешанного с сигаретным дымом.

– Миша, нам нужно поговорить.

Предпринимаю очередную попытку достучаться до мужа, потому как мне невыносимо сидеть в комнате и думать о том, как будут выстраиваться дальнейшие отношения между нами. Но по замутненному алкоголем взгляду осознаю, что разговаривать не с кем. Миша в ауте.

– Заходи, че встала, как не родная? – подхватив бутылку за горлышко, он откидывается на спинку дивана и, запрокинув голову, отхлебывает приличный глоток виски.

– Ладно – это не к спеху. До завтра подождет.

– Иди сюда, говорю, – я не сразу соображаю что происходит в следующую секунду, но все же чисто интуитивно отклоняюсь в сторону и прямо перед моим лицом пролетает бутылка, ударяется в стену, рикошетит и с грохотом катится по полу, разбрызгивая янтарную жидкость.

Сердце в груди заходится. Гулко сглатываю страх, сковавший горло, перевожу взгляд на мужа. И от того, как он свирепо на меня смотрит, мне становится до жути не по себе.

– Иди. Садись. Выпей со мной, а то ты меня трезвая бесишь, – кривит рот, указывая на место возле себя.

– Миша, я не думаю, что это хорошая идея, – переминаясь с ноги на ногу, делаю короткие шажки в сторону двери и стараюсь не подавать вида, что боюсь его до жути.

– Думает она, – передергивает, иронизируя мои слова. – Да ты хоть когда-то думала? Только и умеешь, что своими ножничками чикать. Иди сюда говорю. С такими отцами, как у тебя, думать и не нужно. Только ноги надо раздвинуть перед нужным человеком, чтобы заманить его в ловушку.

– Миша, ты пьяный и несешь чушь. Я не хочу это слушать. Ты слишком мерзкий.

Все же не сдерживаясь, обрываю мужа.

– Я мерзкий? Да кто бы говорил. Кто из нас шалава? Правильно ты… не я. Так что не выпендривайся, Марин. Иди лизни коньячка и жизнь заиграет новыми красками. Вспомним прошлое. Иди сюда.

Миша продолжает молоть дикую чушь, смешивая ее с оскорблениями и грязью.

Сдавливаю челюсть… а пальцы в кулаки сжимаются инстинктивно.

– Прошлого больше нет и не будет. Ты больше не мое прошлое. И как помнишь, я хотела бы с тобой развестись. Да, и нечего так смотреть на меня. Ты убил во мне все чувства, которые только мог. И сейчас, оскорбляя меня, ты почему-то забываешь о том, что сам не чист на … – выдерживая красноречивую паузу, опускаю взгляд ему на пах, – передок.

– Не смеши меня, Марин, – злая усмешка искажает губы мужа. – И не сравнивай. Мужик есть мужик. Его блядью не назовут. А вот бабу… Ну, что я тебе рассказываю, ты и сама должна это чувствовать.

Меня переполняют ярость и ненависть одновременно. Я прикладываю немало усилий для того, чтобы не броситься на Мишу с кулаками. Язык разбухает от невысказанных оскорблений, которые крутятся в голове.

– Что? Язык проглотила? Сказать нечего? Да и правильно, молчи. О чем с тобой можно разговаривать