Я встал и посмотрел на Шей.

– Ты не пожелаешь мне сломать ногу[25]?

– Вперед, – кивнула она. – Сломай обе.

Грубо, Цыпа.

И мне это нравится.

Шей

Черт, этого я не ожидала.

Лэндон поднялся на сцену и выступил просто блестяще. Он был неоспоримо лучше всех остальных парней, которые пробовались на роль. Его игра была такой легкой и непринужденной, словно он провел на сцене всю свою жизнь.

Даже мистер Таймс вскочил на ноги и начал хлопать.

– Браво, мистер Харрисон, браво! – крикнул он. – Кажется, мы только что нашли нашего Ромео!

Ради всего святого, это же несправедливо. Лэндон не мог быть настолько потрясающим актером, не приложив к этому никаких усилий. Могу поспорить, что он выбрал фрагмент для прослушивания накануне. Это неправильно. Нельзя быть таким красивым, таким богатым, таким популярным и таким талантливым. Интересно, какому демону он продал свою душу?

Вернувшись к своему месту, Лэндон снова ко мне наклонился.

– Ты что-то говорила насчет того, что я не твой Ромео? – прошептал он.

– Укуси меня, все это не может быть правдой.

– С удовольствием. – Он наклонился еще ближе, его губы нежно коснулись края моего уха. – Просто скажи мне, где именно.

– Я все знаю. Ты думаешь, что тебе каким-то образом удалось найти способ проводить со мной время, но я еще не получила роль Джульетты. Твоей напарницей может стать другая девушка.

– Пошли, Веснушка, – прошептал он, качая головой. – Ты была создана, чтобы быть Джульеттой. Тут нет никого лучше.

Новое прозвище мне понравилось. Большинство людей даже не замечали мои веснушки. Нужно было присмотреться, чтобы их увидеть.

Однако я не стала об этом говорить. Я не хотела доставлять ему удовольствие.

Я прищурилась.

– Правда или игра? – спросила я.

– Что?

– Это правда или это просто часть игры? Ты снова пытаешься вести себя мило, чтобы заставить меня в тебя влюбиться?

– А ты как думаешь? – спросил он.

Наши глаза встретились, и его взгляд показался мне таким искренним. С другой стороны, он мог просто дурачить меня, пытаясь пробраться в мои мысли.

Если да, то у него получилось.

Черт возьми, у него и правда получилось. Время от времени он отпускал грубые комментарии, но затем вставлял несколько приятных и нежных слов, и мое сердце таяло как масло. На секунду я чуть не влюбилась, едва не поддавшись его напускной доброте.

Но знаете, что бывает, когда ваше сердце превращается в растаявшее масло?

Закупорка артерий.

Вот, что сделал со мной Лэндон, – закупорил мои чертовы артерии.

* * *

Спустя неделю мистер Таймс утвердил окончательный список актеров. Каждый день ожидания ощущался как бомба замедленного действия, и я была уверена, что в конце концов провалюсь. К моему удивлению, все получилось. Несмотря на то, что мое выступление показалось мне недостаточно сильным, Лэндон оказался прав – я стала его Джульеттой. И, как бы трудно ни было это признавать, он был идеальным Ромео.

Узнав об этом, я поспешила домой, задыхаясь от радости. Я знала, что это глупо, но сыграть Джульетту было моей сбывшейся мечтой. Я вложила в это всю душу и первым делом хотела поделиться новостями с человеком, который помог мне подготовиться к прослушиванию.

– Папа! Папа! – закричала я, ворвавшись в дом и бросив рюкзак на пол.

Обыскав все комнаты, я поспешила вниз, в его писательский чулан, где он сидел за своим компьютером и лихорадочно печатал.

– Папа… – Я сделала паузу и приподняла бровь. – Ты снова пишешь?

Он обернулся, чтобы посмотреть на меня, провел ладонью по голове и одарил меня глупой улыбкой.

– Да, пишу.

– Я думала, ты прекратил писать, потому что… знаешь…

Казалось, что ты не способен писать без сигареты в руке и без стакана виски.

– Я знаю, но я почувствовал вдохновение, а когда художник вдохновлен, он должен творить. Ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой.

Это правда. Без искусства творец обречен на пустую, одинокую жизнь.

– Не хочу отнимать у тебя слишком много времени, но я прошла! – закричала я, не в силах сдержать волнение. – Я получила роль Джульетты!

– Конечно, – сказал он спокойным голосом. – Было сразу ясно, что ты получишь роль. Ты проделала большую работу, потратила время, и это принесло свои плоды.

– Без тебя я бы не справилась. Спасибо, что помог мне с репетицией монолога.

Он дважды мне кивнул.

Он гордился мной.

Он не говорил, но я это видела.

Мои чувства все еще бушевали от волнения, и я подбежала к отцу, чтобы его обнять. Когда я заключила его в свои объятия, он слегка отвернулся от меня, но было уже поздно.

Я почувствовала запах.

Виски.

Мое сердце мгновенно упало, и я сделала несколько шагов назад. Широко улыбаясь, я пыталась сдержать рвущиеся наружу слезы.

– Больше не буду тебя отвлекать. Я просто хотела сообщить тебе хорошую новость.

– С нетерпением жду возможности снова увидеть тебя на сцене. Ты со всем справишься.

Виски. Виски. Виски.

Может, мне показалось? Это ошибка? Или он вернулся к старым привычкам?

– Спасибо. Спокойной ночи. Увидимся утром.

Я поспешила в свою спальню, закрыла дверь и выключила свет. Забравшись в кровать, я натянула одеяло на голову, и слезы сами собой потекли из моих глаз.

Папа снова взялся за старое… Я почувствовала запах – или, по крайней мере, мне так показалось. Достаточно скоро мама и Мима тоже это заметят. Начнется война. Будут крики. Будет ненависть.

Будут слезы. Будет драма. Будет боль.

Так. Много. Боли.

Я так устала оттого, что эта история повторяется каждые несколько месяцев. Я так устала от этого уставать. Я ненавидела себя за то, что часть меня все еще верила, что папа изменит свое поведение, но, судя по всему, даже после тюрьмы он остался прежним. Возможно, люди не меняются. Может быть, это возможно только в сказках.

Я лежала в постели и оплакивала своего отца, который был все еще жив. Я оплакивала того человека, которым он однажды мог стать. Я оплакивала свои мечты о его будущем. Я оплакивала потерю доверия. Может быть, когда-нибудь и мама начнет его оплакивать.