– Тише, Николай Федорович, он всё слышит, – буркнул я.

– Думаешь, понимает?

На всякий случай мы отползли от костра (согрелись уже, вся кровь к голове прилипла), сидели, оробевшие, в обнимку с автоматами, держали под наблюдением чудовище и вход в пещеру. А «орк» словно забыл про наше существование, хлопотал по хозяйству. Стащил с себя половину шкур, выбил их, взметнув тучу пыли, уселся на колени, начал что-то колдовать в полумраке. Раздавались рубящие удары, явно не вносящие в душу успокоение. Зажурчала вода. Заинтригованные, мы смотрели, как он подбрасывает сушняк в костер, мостит над огнем – в лучших традициях пещерного века – приспособление для жарки мяса, приматывает к нему зелеными негорючими стеблями освобожденные от шкуры куски туши неизвестного животного. А вскоре потекли слюнки, и в голове зародился резонный вопрос: а все ли присутствующие участвуют в трапезе?

Подъехала туша – снова стало не по себе. Я еще не был уверен, что внешний облик не соответствует внутреннему содержанию. Но этот деятель даже не смотрел на автомат, который я машинально упер ему в пузо. Он протянул мне увесистый кусок обгорелого мяса, такой же Коровичу и валко убрел в свой полумрак, откуда вскоре понеслось утробное урчание и чавканье.

– Боже правый, надеюсь, это не человечина… – прошептал Корович.

Судя по вкусу, это была косуля, попавшая в ловушку. Косули водятся в лесах, отсюда следовал вывод, что чудище промышляет не только в горной местности, но и делает вылазки в тайгу. Напрашивался и второй вывод: существо отчасти разумное, поскольку предварительно обмазало продукт солью. Впрочем, будь оно неразумное, предложило бы нам поесть? И третий вывод: определенную связь с внешним миром (вследствие той же соли) существо поддерживало.

– Мать честная, вкуснотища-то какая… – впился в мясо Корович.

Несколько минут мы жадно чавкали, позабыв про наличие «большого» человека. Потом «большой» человек нацедил в глиняную плошку из какой-то странной емкости, затянутой шкурами, воды, выставил на середину пещеры. Вода была чистой, родниковой, а то, что плошку никогда не мыли, можно было проигнорировать.

Мы срыгивали, переваривали косулю. Потянуло в сон, но с этим нужно было бороться. Поросят, прежде чем забить, сытно кормят. Но существо не проявляло враждебных намерений. Мы уже насытились, а оно все еще чавкало, пило воду, снова чавкало.

– Спасибо, уважаемый, – неуверенно произнес я, – за хлеб, за соль, как говорится. Было очень вкусно.

Существо молчало, но я чувствовал, как оно из своего полумрака исподлобья нас рассматривает. Я набрался смелости, нужно было что-то говорить (чтобы не молчать).

– Просим прощения за вторжение, – начал я, откашлявшись. – Мы никому не желаем зла и на вашу жилплощадь не претендуем. Заблудились в этом подземном царстве. Мимо шли, но вспугнули странные господа в монашеском одеянии… ну, или в индейских нарядах, кому как видится… От них исходила не вполне комфортная энергетика…

Я замолчал, почувствовав, что несу какую-то дичь. Но нужно было продолжать, раз уж взялся.

– В общем, заблудились, уважаемый. Но дело не в этом. Позавчера наш вертолет был сбит над болотами раскольниками Питирима. Мы не злодеи, а люди подневольные… Погибли многие пассажиры… да, собственно, все и погибли, за исключением нас с коллегой и еще одной женщины, которую похитили. Мы не знаем, кто похитил, но эти люди не отличаются добродушием манер, носят темные одежды, стреляют из автоматов, хотя и не сказать, что очень резвы. Возможно, это секта, опорный пункт которой находится недалеко от этих мест. Если таковые здесь водятся, вы должны о них знать. Мы приняли бой, убили несколько человек… – на этом месте мне показалось, что полумрак напротив как-то одобрительно шевельнулся. – Но они пленили женщину. Эта женщина… дорога мне. Какие у сектантов планы на нее, мы не знаем, но каковы бы ни были, нас они не устраивают…

– Послушай, Михаил Андреевич, у тебя не возникает ощущения, что ты разговариваешь сам с собой? – подал голос Корович.

– Я должен найти логово тварей и забрать свою женщину, – «триумфально» заключил я. – Мешкать не хочу, прямо сейчас и отправлюсь. Время уходит. Но где я буду искать, кого я буду искать? И как отсюда, главное, выбраться? Вы хороший человек, уважаемый, мы это чувствуем, если не сложно, выведите нас отсюда и хотя бы намекните, в какой стороне искать. Можете не говорить, если не умеете, намекните другим способом…

– Ты еще расплачься, – буркнул Корович.

Я выдохся, не знал, что еще сказать. Время уходило, а я, хоть тресни, не знал, что можно сделать. Текли минуты, потрескивал костер, разбивалась о плиты вода, а чернота напротив хранила гробовое молчание. Похоже, чудище даже чесаться перестало. Я вздохнул.

– Ну что ж, спасибо, мил человек, за гостеприимство…

– У них шабаш сегодня… – натужно, скрипучим басом исторгла темнота. Я чуть не поперхнулся. Сердце застучало, ускоряясь. Чудовище оказалось говорящим!

– Вам трудно говорить? – осведомился я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

– Отвык… Редко приходится разговаривать… – голос существа был ужасен, слушать его без нервного утомления было невозможно, но я обрадовался, как ребенок.

– Пожалуйста, любезный… Мы не хотим вторгаться в вашу частную жизнь, но что вы можете сказать по существу предъявленных… – я запнулся, неужели от волнения во мне проснулся прокурор? Что за чушь я несу?

– Ты еще приговор ему зачитай… – хмыкнул Корович.

– Я отведу вас к их деревне… – сообщило, подумав, существо. – Идти версты две… Это плохие люди… их не было в наших краях еще три года назад… Они пришли откуда-то с юга… Они не такие… как должны быть люди… Они секут своих женщин… они принимают дурманящие отвары… они молятся непонятно кому, стреляют из автоматов… а в полнолуние устраивают шабаши у Рогатой скалы… где убивают своих людей, чужих людей… Они пляшут, ведут себя, как ненормальные…

– Оргии, короче, – пробормотал Корович. – Ничего нового. Бьются в экстазе, лбы расшибают, жертвоприношения чинят…

– Сегодня полнолуние… я слышал в лесу, как шли толпой люди из их деревни, говорили, что сегодня ночью будет большой праздник…

– Бежим, – всполошился я. – Не позволим свершиться празднику.

– Не спешите… – проскрипело существо. – Раньше полуночи они не начнут… Вы не сможете ничего им сделать до полуночи… Они все видят, все слышат, их специально тренируют подмечать любую мелочь… Но вот после полуночи, когда их вожак даст команду, когда они напьются дурманящего зелья, когда ослабят бдительность…

Мне не могло показаться. Пещерное существо имело в лексиконе слова, которые может использовать только человек со средним (как минимум) образованием! Из князи в грязи, господин орк?

– Ложитесь спать, вы очень устали… я разбужу, когда… придет время… Да не бойтесь… – нечто вроде усмешки прозвучало в голосе несчастного, – не нападу я на вас…

Предложение поспать звучало неплохо. Что до Коровича, то он мгновенно последовал приглашению и уснул прямо на полу. А я лежал, смотрел на костер, в который человек-гора подбрасывал дров, и удивлялся, в какие же странные переулки может завернуть жизнь.