печальным концом сквозь стиснутые зубы. — Юпитер Наилучший Величайший, прошу тебя позаботиться о моей Петронелле. И Катоне, и его мальчике, и всех ребятах из когорты…

Он почувствовал, как чья-то рука сжала правое запястье, а затем другая схватила его за левое, и, моргнув, он увидел, как лицо Корбулона напрягается на фоне ясного неба.

— Держись, Макрон. Я схватил тебя.

Один из преторианцев появился рядом с командующим и взял Макрона за левую руку, и мгновением спустя веревка перекинулась через край разрушенного моста рядом с ним.

— Вставь ногу в петлю, — приказал Корбулон.

Макрон посмотрел вниз и увидел, что его калиги болтаются в воздухе. Он протянул руку к веревке и надежно вложил левую ногу в петлю.

— Тащим его!

Пока полководец и преторианец крепко держали Макрона за запястья, он был поднят над краем обломков. Он откатился от обрыва и какое-то время лежал, пытаясь перевести дыхание, его конечности дрожали, а сердце стучало по ребрам. Командующий опустился рядом с ним на колени и положил руку ему на плечо. — Ты все еще с нами, центурион. Перед тем, как попытаться встать, отдышись, а? — Он встал и поднял свой хлыст, прежде чем отойти, чтобы осмотреть повреждения.

Во рту Макрона пересохло, и он не решился связно ответить, поэтому просто кивнул. Через минуту он сел и наклонился вперед. Он почувствовал тошноту, и на мгновение он был уверен, что ему сейчас станет плохо. Однако после нескольких глубоких вдохов это чувство начало проходить, он поднялся на ноги и направился к своему командиру.

Промежуток между двумя оставшимися секциями моста широко зиял над потоком внизу. Большая часть свай и бревен проезжей части лежали запутанной грудой на камнях у подножия каменных опор вместе с разбитыми останками повозки и разобранного онагра. Центурион, отвечающий за инженеров, бросился вперед к дальней стороне пропасти и теперь прижал ладони ко рту, крича через него.

— Командир, господин! С вами все впорядке?

Корбулон кивнул, глядя поверх обломков, через реку в сторону обозного поезда, обдумывая свои следующие шаги. Неспособность отремонтировать мост разделила его армию. Хотя авангард и основная часть колонны были на пути к Тапсису, осадный эшелон, припасы и вспомогательная пехота сирийской когорты префекта Орфита были отрезаны на дальнем берегу реки. «Это была трудная ситуация», — подумал Макрон. «Корбулон стоял перед выбором: остановить наступление, чтобы остановиться и отремонтировать мост, одновременно отражая дальнейшие попытки повстанцев помешать работе; или продолжать наступление с войсками, которые уже переправились через реку, полагая, что они смогут найти свежие припасы по линии марша. Третий вариант был наименее приятным: переправить большую часть армии через брод, чтобы присоединиться к обозу перед тем, как отправиться гораздо более длинным маршрутом через горы к Тапсису. К тому времени, как он сможет атаковать повстанцев в городе, он может потерять целых полмесяца. А время, как он ясно дал понять с самого начала, непозволительно дорого, чтобы его терять».

Командующий наполнил свои легкие и громко позвал своего начальника инженеров. — Мы продолжим наступление. Я хочу, чтобы ты нашел префекта Орфита. Скажи ему, что он теперь командует обозным поездом. Он должен вернуться туда, где останавливалась колонна прошлой ночью, и ждать дальнейших приказов. Ты понял?

Центурион кивнул.

— Очень хорошо. Прикажи повозкам развернуться, а затем найди Орфита.

Мужчина отсалютовал и повернулся, чтобы вернуться к ожидающим повозкам и их возницам, и погонщикам мулов, которые вели свои небольшие группы животных, нагруженных мешками ячменя и свернутыми палатками. Корбулон повернулся спиной к пролому моста и встретился взглядом с Макроном.

— Не очень то хорошее положение вещей, Макрон.

— Не особо, господин.

— Что ж, нет смысла терять время зря. Поднимай эскорт: мы возвращаемся к основной колонне. Мы разобьем лагерь, как только догоним авангард.

— Да, господин, — ответил Макрон. Хотя легионеры несли кирки на маршевых ярмах, палатки и колья для частокола были на повозках. Ночь обещала быть неприятной, и мужчинам придется экономно расходовать свой рацион. Колонна уже была разделена, две трети ее численности не имели основного снаряжения, одновременно ступив на территорию противника.

Он отвернулся и зашагал выполнять приказ. Командующий Корбулон был прав: это не было счастливым положением дел. Если их судьба не изменится в ближайшее время, ситуация могла стать отчаянной.

Глава XII

Они пересекли Евфрат до рассвета, чтобы убедиться, что парфянские разведчики не увидят их, наблюдая за Бактрисом. Держась близко к реке, Катон ушел вниз по течению на пять километров, прежде чем они подошли к вади, врезавшемуся в крутой берег. Они свернули от Евфрата и последовали за высохшим водотоком, вьющимся вглубь парфянской земли. Тростник, трава и деревья, росшие вдоль великой реки, быстро уступили место бесплодному холмистому ландшафту, где низкорослые кусты усеивали каменистый ландшафт. Когда над пустыней взошел рассвет, они остановились у края вади и спешились. Катон взял Аполлония с собой к краю и осторожно поднялся, чтобы осмотреть окрестности.

Не было никаких признаков жизни, кроме далекой дымки на севере, в направлении Бактриса.

— Похоже на костры, — решил Катон. — Вероятно, парфянское прикрытие, охраняющее свою сторону брода.

Аполлоний кивнул, а затем указал на восток, щурясь на восходящее солнце, освещавшее безжизненную пустыню огненно-красным сиянием. — И это, кажется, дорога, которую мы ищем.

Катон прикрыл глаза и увидел отдаленное движение. Напрягшись, он смог различить верблюдов, движущихся вперед и назад. Некоторые из животных были оседланы, и среди них ходили погонщики, чтобы караван двигался в стабильном темпе и не допускал появления брешей.

— Как ты можешь быть уверен?

— Я уже путешествовал по ней раньше. Она следует по общему направлению Евфрата от Самосаты до Ктесифона. Это хорошо используемый торговый путь, который служит нашим целям. Мы можем ехать параллельно ему, не привлекая слишком много внимания со стороны тех, кто находится на дороге. Они решат, что мы парфянский патруль, прикрывающий реку. Мы будем в порядке. Пока мы не столкнемся с настоящим парфянским патрулем.

— Совершенно верно, — ответил Катон. — Но я хочу установить некоторое безопасное расстояние между нами и любыми нервозными парфянскими военными отрядами, охраняющими границу и охочими пустить стрелу, прежде чем я успею раскрыть наше присутствие и объявить, что мы — дипломатическая миссия, направленная командующим Корбулоном. Надеюсь, к нам будут относиться достаточно хорошо, пока нас будут сопровождать в Ктесифон.

— Безусловно, если, конечно, они не убьют нас на месте.

Катон посмотрел на него. — А такое вероятно?

— Если бы я так думал, меня бы здесь не было, трибун. Но я научился никогда не принимать вещи как должное. Из предыдущего опыта я знаю, что парфяне уважают дипломатические тонкости.