Ученики Дж. Кришнамурти и некоторых западных логиков подвергали шакта-йогу критике, называя ее практикой самогипноза. Этот метод действительно похож на гипноз, но на самом деле он значительно глубже. Загипнотизированных людей заставляют забыть о личных представлениях и принять новые установки, отвечающие желанию гипнотизера. Становятся ли люди от этого сильнее, здоровее и мудрее, зависит, конечно же, от уровня гипнотизера (или же используемого материала), и от того, как они собираются применить свою силу. Всегда существует опасность, что один набор иллюзий просто заменит другой. Но, согласно шиваитской философии, все мы уже загипнотизированы воздействием майи и мыслями о наших ограничениях и недостатках. Практика шакта-йоги, как говорилось выше, помогает устранить гипнотическое воздействие майи посредством углубления видьи, правильного знания. Шакта-йога внушает нам представления о нашей безграничности, вечности, божественности, могуществе, и т. д., и развеивает ложные ограничивающие понятия, навязанные майей. Это скорее напоминает процесс, выводящий из состояния гипноза, так как он устраняет гипнотическое воздействие наших ограничений (майя) и возвращает нас к нашей подлинной и сущностной природе.

Эта йогическая практика известна под разными именами. Шахта-йогу, в частности, называли практикой викальпасамскары (очищения мышления), т. е. процесса постепенного совершенствования правильного концептуального знания человека (Тантралока, IV. 2, 3). Шакта-йогины должны усвоить два понятия, присущих их истинной природе: чистое трансцендентальное единство и божественность Вселенной (Тантрасара, 21). Это надлежит осуществить посредством нескольких видов глубокого и непрерывного созерцания, символически известного как жертвоприношение (яга), воздаяние (хома), повторение мантры (джапа), обет (врата), союз (йога) и т. д. Все эти действия метафоричны[44]. Другое метафорическое или символическое название шакта-йоги — саттарка (там же, 23), или йога правильного рассуждения. Саттарка — такого рода логический ход мысли, который не основывается ни на объективном опыте обычных людей, обманутых майей, ни на правилах и доводах, выдвинутых ими. Это логика, пробужденная непосредственной реализацией Я с помощью Я, логика совершенных существ — сиддхов. Еще одно из ее имен — бхавана. Корень «бху» означает «быть», а слово «бхавана» значит «порождать что-то», «приводить к существованию». Шакта-йога — бхавана, порождающая правильное понимание истины о том, что майя, с помощью вызываемой ею забывчивостью, «сталкивает в пропасть небытия» (Тантрасара, 21). Бхавану Трика-йоги не следует путать с бхаваной, о которой говорится в философских текстах школ Мимамсы и Ньяи.

Особый вид шакта-йоги носит название калиная. Он был создан неким Шивананданатхой, о котором почти ничего не известно. Он передал ее трем своим ученицам по имени Кеюравати, Кальяника и Маданика. Нам известно, что Говиндараджа принял этот метод от Кеюравати, а затем передал его великому шиваитскому философу Сомананде. Калиная дошла до Джаяратхи через длинную цепочку учеников. Маданика обучила ей Бхануку. Калиная пришла к Абхинавагупте через линию Уджаты, Удбхаты, и т. д. Эраканатха, ученик Кальяники, был занят стяжанием сверхъестественных сил и не посвятил в эту практику ни одного ученика. Сведения о происхождении и распространении калинаи были даны Джаяратхой в его комментарии к Тантралоке (III, 192–203). Источником этих сведений служит Крамакели Абхинавагупты, и Джаяратха приводит длинную цитату из этого сочинения (Тантралока, V. 192–93). Отрывки из Кашмира-апабрамша, приводимые Абхинавагуптой в Тантрасаре и Паратриишкавиваране возможно были взяты из изречений или работ вышеупомянутых трех наставниц. Эти три высоко почитаемые йогини, вероятно, предпочитали давать учение на языке простых людей, как это делала Лаллешвари[45]в XIV в. н. э. Шивананда, пра-пра-учитель Сомананды, жил приблизительно в VIII в. н. э. Точная датировка затруднена, так как йогины эти отличались долголетием, и поэтому время их жизни нельзя точно высчитать, исходя из расчета двадцати пяти лет на одно поколение.

Термин калиная можно истолковать следующим образом: «пая» можно считать словом, означающем доктрину, а Кали в Кашмирском Шиваизме — имя, данное энергии Абсолютного Бога. Эта сила называется кали, так как она осуществляет калану, проявление всех божественных действий. Калану не следует путать с кальпаной. Кальпана — сила представлений ума, а калана — разновидность преображения, осуществляемая божественной сутью (Тантралока, IV. 172-76). Это внешнее проявление внутреннего явления.

Калиная практикуется следующим образом: В шакта-йоге, Кали визуализируется в четырех аспектах. Она выполняет все божественные действия в сферах (1) абсолютного единства, (2) единства в многообразии, (3) полного многообразия. Это три основных аспекта, но существует еще четвертый (4) всепронизывающий аспект. Каждый их этих аспектов Кали следует созерцать, поскольку они относятся к божественным действиям созидания, сохранения и поглощения. (Пример созидания: (1) абсолютное единство творения, (2) абсолютное многообразие творения, (3) единство в многообразии творения, (4) всепронизывающий аспект творения, а также сохранения и поглощения. Таким образом, число Кали достигает двенадцати. Эти Кали составляют шактичакру, или круг божественных энергий (Тантрасара, 28). Кали, олицетворенные богини, прославлены в Крамастотре Сиддханатхи, некоторых стотрах (гимнах, посвященных божеству, прим. пер.) Абхинавагупты, в Чидгаганачандрике Шриватсы (ошибочно принимаемого за Калидасу), и в сочинении под названием Панчашатика, цитаты из которого приводит Джаяратха. Все поэтические описания Кали в этих произведениях носят символический характер, поскольку Кали Кашмирского Шиваизма — абстрактная божественная энергия, а не божество, имеющее тонкую божественную форму, как Кали в Дургасапташати.

Те, кто практикует шакта-йогу и занимается калинаей, должны представлять себя повелителями круга божественных энергий. Им следует представлять божественную роль этих энергий относительно всего мира явлений как триединство субъекта, объекта и промежуточных средств познания, называемых соответственно праматр, прамея и прамана. Практикующие визуализируют это триединство в двенадцати ипостасях, проявляющихся в создании, сохранении и растворении, а также в трансцендентном состоянии. Затем они представляют себя вбирающими эти проявления в Себя, одно за другим, с помощью двенадцати божественных энергий, которые визуализируются в виде двенадцати Кали, поглощающих их. С помощью такой практики практикующие должны полностью овладеть двенадцатью аспектами божественной сущности. Система этого крайне сложного и умозрительного почитания Кали во множестве ее форм, использующая особый вид созерцательной медитации и практикуемая с четким убеждением, что все Едино, т. е. чистой недвойственности, значительно отличается от культа Кали, широко распространенного в Бенгалии[46], несмотря на то, что обе формы почитания Кали тантрические по происхождению и характеру.

Вышеупомянутые разновидности шакта-упая, такие как яга, хома, и т. д., требуют очень глубокой и полной формы созерцания, которое одновременно поглощает все феноменальное существование бесконечным Я-сознанием практикующего. Эта практика так сложна, что только наиболее совершенные йогины, такие как Абхинавагупта, могли успешно ее выполнять (Тантралока, IV. 278).

Шивананданатха разработал более легкий вид шакта-упая, заключающийся в использовании упомянутых двенадцати категорий в определенном порядке. Эти категории одна за другой используются в качестве целей созерцательной медитации и последующего поглощения. Поскольку крама означает «последовательность» на санскрите, более легкий вид шакта-упая стал известен как