- Ты имеешь в виду психические отклонения?

- Да нет же! Странноватый, и все.

- А мне он показался очень милым,- вздохнула Оливия, заливая чайник кипятком.- Таким приятным молодым человеком.

Изабел промолчала, и только ее иголка в ее руках запрыгала резче.

- Позавчера я встретила Брэнду Уайт,- сменила тему Оливия.- Ее дочь в июне выходит замуж.

- В самом деле? - подняла глаза Изабел.- Она все еще работает в «Шелл»?

- Не знаю,- буркнула миссис Хэвилл, потом улыбнулась дочери.- Я к чему говорю: она познакомилась со своим женихом на вечеринке для молодых специалистов в одном шикарном лондонском ресторане. Кстати, очень модная затея в последнее время. Наверняка там было полно достойных мужчин.

- Да уж, не сомневаюсь.

- Брэнда может узнать телефон этого ресторана, если тебе интересно.

- Не надо, спасибо.

- Дорогая, ты не даешь себе ни единого шанса!

- Отстань! - рявкнула Изабел и воткнула иголку в ткань.- Это ты не даешь мне шанса! Пилишь и пилишь, как будто у меня в жизни нет другой цели, кроме как найти мужа. А как насчет моей работы? Насчет друзей?

- А как насчет детей? - резко перебила ее Оливия.

Изабел побледнела.

- Может быть, я рожу ребенка без мужа,- помолчав, сказала она.- Так сейчас многие поступают.

- Теперь ты начала молоть чушь,- рассердилась миссис Хэвилл.- Ребенку нужна полноценная семья.- Она поставила чайник на стол, уселась и раскрыла свой красный блокнот.- Так, что еще нужно сделать…

Изабел, не моргая, уставилась на чайник - большой, разрисованный яркими утками; он участвовал в семейных чаепитиях, сколько она себя помнила. Еще с тех пор, когда они с Милли бок о бок сидели за столом в одинаковых платьицах и ели бутерброды с пастой «Мармайт». Ребенку нужна полноценная семья… Что значит «полноценная», черт побери?

- Представляешь,- удивленно протянула Оливия,- на сегодня я все сделала.

- Отлично. С чистой совестью можешь посвятить вечер отдыху.

- А что, если позвонить помощнику Гарри…

- Не надо никому звонить,- решительно возразила Изабел.- Ты уже миллион раз со всеми созванивалась. Лучше выпей чашечку хорошего чая и расслабься.

Оливия налила себе чаю, пригубила напиток и вздохнула.

- О господи! - Она вытянула ноги и откинулась на спинку стула.- Признаться, порой мне казалось, мы ни за что не уложимся вовремя с подготовкой этой свадьбы.

- Что ж, теперь все готово, и тебе надо отвлечься. Не пересчитывать копии листков с церковным гимном и не пришивать бантики на туфли. Отдыхай и развлекайся!

Изабел грозно посмотрела на мать. Услышав телефонный звонок, обе расхохотались.

- Я возьму трубку,- сказала Оливия.

- Если это Милли,- крикнула Изабел,- позови меня, я с ней поговорю.

- Бертрам-стрит, дом номер один. Добрый день,- произнесла Оливия в трубку и, обернувшись к дочери, скроила постную физиономию.- Здравствуйте, каноник Литтон. Как поживаете? Да… Да… Нет!

Приветливый тон миссис Хэвилл вдруг сменился на беспокойный. Изабел подняла глаза.

- Нет, не в курсе. Не имею понятия, о чем речь. Да-да, вы уж лучше сами. Хорошо, до встречи.

Оливия положила трубку и озадаченно посмотрела на Изабел.

- Звонил каноник Литтон.

- Чего хотел?

- Он придет поговорить.- Оливия села.- Ничего не понимаю.

- В чем дело? Что-то не так?

- Понятия не имею! Он сказал, что получил некую информацию и хочет с нами поговорить.

- Информацию? - Сердце Изабел заколотилось.- Какую еще информацию?

- Откуда мне знать? - Миссис Хэвилл обратила на Изабел растерянный взгляд голубых глаз.- Это касается Милли. Что именно, он не уточнил.

Руперт и Франческа сидели в гостиной своего дома и молча смотрели друг на друга.

По совету Тома, оба отпросились с работы на вторую половину дня. В такси, которое довезло их до Фулема, они не произнесли ни слова. Франческа изредка бросала на Руперта взгляд, полный боли и непонимания; он же, опустив голову, разглядывал свои ладони, мучительно размышляя, что сказать жене - сочинить байку или открыть правду.

Как она отреагирует, если он все-таки решится не лгать? Придет в ярость? Почувствует отвращение? Или скажет: «Я всегда знала, что ты какой-то не такой». А может быть, попытается понять… Но как она сумеет понять то, чего не понимает он сам?

- Ну вот,- констатировала Франческа,- мы одни.

Она выжидающе глянула на супруга, тот отвернулся.

С улицы доносились пение птиц, урчание автомобилей, плач малыша, которого нянька усаживала в коляску,- полуденные звуки, непривычные для уха Руперта. Он ощущал неловкость, находясь дома в разгар зимнего дня, чувствуя на себе тревожный, напряженный взгляд жены.

- Думаю, нам следует помолиться,- неожиданно предложила Франческа.

- Что? - ошеломленно спросил Руперт.

- Перед началом разговора.- Франческа серьезно посмотрела на него.- Если мы помолимся вместе, станет легче.

- Вряд ли мне поможет молитва.

Руперт покосился на шкафчик со спиртным и опять отвел взгляд.

- Руперт, что случилось? Почему ты так странно себя ведешь? У тебя роман с Милли?

- Нет!

- Но у вас была интрижка в Оксфорде.

- Нет.

- Нет? Ты за ней не ухаживал?

- Нет.- Если бы не взвинченное состояние, Руперт расхохотался бы.- Я никогда за ней не ухаживал, и мы не встречались. В том смысле, который ты имеешь в виду.

- В том смысле, не в том смысле… Что это значит?

- Франческа, это абсолютно не то, о чем ты думаешь.- Руперт выдавил из себя улыбку.- Слушай, давай просто обо всем забудем. Милли - моя старая знакомая. Точка.

- Мне очень хочется тебе верить,- с сомнением проговорила Франческа,- но я вижу, что происходит нечто из ряда вон.

- Ничего не происходит.

- О чем тогда она говорила? - Франческа вдруг повысила голос.- Руперт, я твоя жена! Ты клялся быть верным мне. Если у тебя есть тайна, я должна знать.

Руперт пристально посмотрел на Франческу. Ее светлые глаза сверкали, стиснутые руки лежали на коленях. На запястье поблескивали дорогие часы, которые он подарил ей на день рождения. Они вместе выбрали их в «Селфридже», а потом отправились в кино - в общем, провели счастливый день, полный простых маленьких радостей.

- Я не хочу тебя терять,- услышал он свой голос.- Я люблю тебя. Мне дорог наш брак. Я буду любить наших детей, когда они у нас появятся.