– Мы и не сомневались, гражданин ди Алмейдо, – заверил дона Гаспар, однако голос магистра приобрел злорадный оттенок, а на лице второго дознавателя появилась хитрая ухмылка. – Божественное вино могут создавать только великие виноградари и виноделы. Люди, которые знают самые тонкие нюансы своей профессии.

– Именно так! – подтвердил дон Диего, но нехорошие предчувствия уже грызли дона изнутри, поэтому в голосе его уже отсутствовала былая уверенность. – К чему вы клоните? Хотите тоже причислить их к чернокнижникам, виновным в порче урожая, а после этого объявить меня покровителем всех чернокнижников Святой Европы?

– В записях Марко ди Гарсиа нами обнаружены любопытные документы, – произнес Гаспар, выуживая из папки несколько листков бумаги, в углах которых виднелся оттиск епархиального казначейства. – Вот они… Это официальные протоколы допросов виноградарей ваших плантаций, сделанные дознавателями казначейства по просьбе Марко ди Гарсиа незадолго до его трагической гибели. Очень любопытные документы, скажу я вам. Показания давались под присягой сразу несколькими виноградарями и совпадают вплоть до мелочей. Согласно этим показаниям, странный желтый дождь действительно пролился на ваши плантации, однако ущерба виноградникам практически не нанес. Ваши виноградари также уверяют, что столь прекрасного урожая, какой был собран в прошлом году, они не видели уже больше десяти лет.

– Вот оно что… – только и сумел вымолвить Диего ди Алмейдо. Услышанное явилось для него настоящим сюрпризом, поскольку никто не докладывал ему о слонявшихся по его плантациям дознавателях казначейства. Старый прохвост Марко не просто копал под ди Алмейдо яму, а готовил ему настоящую волчью ловушку, утыканную острыми кольями добытых за спиной дона показаний его слуг. Ди Гарсиа давно отошел в мир иной, но ловушка его, так и не засыпанная землей забвения, все-таки сработала.

– Гражданин ди Алмейдо! – перейдя на официальный тон, Главный магистр епархии поднялся из кресла. – Я обвиняю вас в том, что вы солгали под присягой Божественным Судьям-Экзекуторам, поэтому не ждите больше от Ордена Инквизиции никакого снисхождения. Дальнейшие дознания будут проводиться с вами как с клятвопреступником. Вы переводитесь в обычную камеру, на обычное питание и обязаны будете носить одежду с табличкой, на которой будут отображены ваши доказанные прегрешения. По результатам дальнейших дознаний мы решим, какое Очищение вы примите: полноценное – Огнем – или только предварительное – Троном Еретика. Следующее дознание состоится завтра. На этом все. Да смилуется Господь над вашей душой.

Два Охотника помогли Диего ди Алмейдо встать со стула и, пыхтя, поволокли грузного дона в его новую камеру. Ходить самостоятельно дон Диего с этой минуты уже не мог…

С того момента, как магистр Жерар ознакомил Карлоса Гонсалеса с доносом на дона ди Алмейдо, написанным рукой его сына, Охотник надеялся, что Господь проявит к нему милосердие и оградит от встречи с Рамиро. Господь к мольбам Матадора остался глух, в чем Карлос убедился, когда Жерар вызвал его в магистрат и представил ему молодого сеньора ди Алмейдо собственной персоной.

Карлос сделал вид, что не заметил протянутую ему для рукопожатия ладонь Рамиро. Жерар, от которого не ускользнуло подчеркнутое равнодушие Матадора к посетителю, недобро зыркнул на командира, но понимающе промолчал; Устав Охотников предписывал быть вежливыми с гражданскими лицами, но проявлять вежливость к человеку, обрекшему на мучения собственного отца, было выше сил Карлоса.

Впрочем, когда Охотник услыхал от Рамиро то, с чем он пожаловал в магистрат, вся неприязнь Карлоса к инженеру сразу отошла на второй план, а на первый вырвался неудержимый охотничий азарт, ставший за годы службы естественным состоянием узревшего цель Матадора.

– Значит, говорите, он у вас на чердаке скрывается? – переспросил Карлос у Рамиро, а глаза Охотника постепенно загорались, словно раздуваемые угли. – Как же вам удалось задержать у себя этого демона?

К «узкоглазому демону» у Пятого отряда были особые счеты. Еще никто не унижал бравых головорезов Матадора столь бесцеремонно: избил двоих из них голыми руками, отнял казенное имущество и повредил «Хантер». Все двадцать Охотников Пятого отряда во главе с командиром жаждали реванша, хотя и сомневались, что после такого дерзкого поступка «демон» задержится в Мадридской епархии даже на день. Однако «демон», похоже, не слишком дорожил своей шкурой…

– Его прислал ко мне отец для того, чтобы я помог… помог ему избежать Очищения души, – ответил Рамиро взволнованным голосом.

– Странно… – Карлос пригладил бородку. – Мне казалось, что при аресте вашего отца все прошло гладко и он никому не успел отдать подобных приказаний – я же от него ни на шаг не отходил.

– Вот я и говорю, что этот человек с узкими глазами – чернокнижник! – закивал Рамиро. – Отец мог при помощи колдовства отдать ему приказ даже из магистрата!

– Все возможно, – уклончиво ответил Гонсалес, гадая при этом, где мог допустить просчет. Винить в собственной оплошности колдовские силы он собирался в последнюю очередь. – Ваша семья еще дома, сеньор Рамиро?

– Да вы что! – замахал руками тот. – Чтобы я оставил свою семью в одних стенах с этим дьяволом? Я сразу же отправил детей и жену к ее родителям в Фуэнте-дель-Берро!

– Вы убеждены, что чернокнижник все еще у вас на чердаке? – поинтересовался Матадор.

– Абсолютно! – заверил Охотника Рамиро. – Этот дьявол сказал, что будет подчиняться любым моим приказам. Вот я и приказал ему сидеть и не высовываться…

Карлос не упустил возможность сыграть с ненавистным ему Рамиро злую шутку. Матадор хитро прищурился и уставился в глаза инженера испепеляющим взглядом:

– Как вы сказали: демон подчиняется вашим приказам? Хотите сказать, что вы повелеваете демоном?

Рамиро побелел и попятился к двери.

– Да нет, это не то, что вы подумали!.. – забубнил он, дрожа как осиновый лист. – Как вы могли такое подумать!

– А что мы, по-вашему, должны были подумать? – неожиданно включился в игру магистр Жерар. Очевидно, Леграну тоже до колик надоели и это донельзя затянувшееся дело, и неуловимый чернокнижник, и просто пребывание в самой жаркой епархии Святой Европы.

– Это все мой отец! – Рамиро принялся яро оправдываться, живо смекнув, что сболтнул глупость. – Его происки! Это он приказал своему чернокнижнику найти меня! Я же сам пришел к вам! Ваша честь, сеньор Карлос! Спасите меня от него! Я даже не знаю, что у этого дьявола на уме! А вдруг у него есть приказ убить и меня? Мой отец совсем из ума выжил! Я его боюсь, ваша честь, сеньор Карлос!..

Карлос и Жерар с холодным презрением смотрели на льющего слезы Рамиро. В магистрате к причитаниям и слезам относились так же, как на бойне к мычанию скота.

– Прекратите! – наконец рявкнул французик. – Никто пока вас ни в чем не обвиняет! Однако заметьте: пока!.. Сеньор Рамиро, отправляйтесь домой, а вы, брат Карлос, берите ваших людей и завершайте свою работу!