«Я не хочу ослепнуть, а ты? – спросила меня Лилиаз всего пару ночей назад. – Запри дверь, если не желаешь закончить, как девочка на фото».

Я проглотила застрявший в горле ком и, стараясь не коснуться Ледяной Шарлотты, склонилась к спальному мешку Бретта, подняла его…

И в ту же секунду едва не выронила от потрясения. Я думала, что под ним будет гладкая полоса примятого песка, но там оказались руки. Целый лес маленьких ладошек вставал из черного песка, крошечные пальцы скрючились, словно когти. Я вспомнила, как они щипали, царапали и держали меня во сне, в первую ночь в доме. Дыхание, будто море, шумело в ушах. Кто-то рядом захихикал, но смех быстро стих.

Секунду спустя в палатку вошла Пайпер.

– О, – весело проговорила она. – А они-то как сюда попали?

Я посмотрела на нее, и она мне улыбнулась – об эту улыбку можно было порезаться. Пайпер встала на колени и начала рыться в мягком песке, освобождая темные головки кукол, словно выкапывала из грязи белые трупики. Все это время она напевала «Прекрасную Шарлотту» – тихо и нежно.

– Я… я просто хотела отнести вещи обратно в дом, – попятилась я из палатки.

Пайпер не ответила, и я оставила ее копаться в песке с куклами.

Джемма вернулась. Они с Сарой сидели на пляже, обнявшись, и плакали так, словно это им выкололи глаза. Не обращая на них внимания, я пошла по тропинке на утес. Добравшись до дома, я совершенно обессилела. Мои руки дрожали, пока я возилась с замко́м. Мне хотелось быстрее попасть внутрь и поговорить с Камероном до возвращения Пайпер. Наверное, он заметил меня из окна, потому что шел мне навстречу, когда я шагнула в ворота.

– Я видел ее, – сказал он прежде, чем я открыла рот. – Видел Ребекку прошлой ночью.

Под глазами у него чернели круги, казалось, он совсем не спал.

– Где? – спросила я.

– Я услышал, как она звала на помощь на утесе. – Он покачал головой, словно сам не верил своим словам. – Ночью я сидел в зале. Все уже легли. Ракушечка была со мной и внезапно начала шипеть, шерсть у нее встала дыбом. Я подумал, она смотрела в пустоту, а потом увидел ее. Увидел Ребекку. Она была снаружи и глядела на меня в окно. Прижала ладонь к стеклу – белую и застывшую, – ее кожа растрескалась, как… как у тех отвратительных Ледяных Шарлотт.

– И что дальше?

– Я позвал ее, но она отвернулась и пропала из виду. Я выбежал из дома, не видел ее, но слышал – издалека. Она звала на помощь, таким охрипшим голосом, словно кричала уже несколько часов. – Камерон провел рукой по волосам и посмотрел на утес. – Я пытался, но не смог найти ее в темноте. Думал, что она, возможно, спустилась на пляж, но и там ее не оказалось. Я вернулся на утес и продолжил искать, но она исчезла.

Он взглянул на меня и сказал:

– Ты была права. Ребекка действительно вернулась.

– Слушай, кое-что случилось на пляже этим утром. У нас мало времени. Бретт начал кричать, а потом шатаясь вышел из палатки – с иголками в глазах. Пайпер сказала медикам, что видела там прошлой ночью тебя.

– О боже, – сказал Камерон. – Она меня подставляет. Бретт, и рояль, и эта ночевка – все подстроено. Пайпер хотела сделать меня идеальным подозреваемым на случай, если что-нибудь произойдет с Бреттом.

Он покачал головой:

– Я догадывался, что она сделает нечто подобное, если он останется с ней надолго. Просто не знал, что именно.

– Поэтому ты тогда на него напал?

– Я не знал, как еще поступить, – проговорил Камерон едва слышно. – Не знал, как еще его защитить. Я пытался предупредить его, но только разозлил, и он еще больше захотел с ней встречаться. Но, похоже, именно это и нужно было Пайпер.

– Насколько она опасна? – спросила я, страшась ответа. – Как далеко она способна зайти?

Камерон встретился со мной взглядом, и я увидела отчаянье в его голубых глазах:

– Я не знаю. Просто не знаю. После несчастий с Ребеккой – пожара и смерти на утесе – я начал ее подозревать, строил догадки, но не был ни в чем уверен. Не полностью. Я люблю ее, пойми, и это самое ужасное. Даже после того, что случилось, даже несмотря на то, что я ее ненавижу, она моя сестра. Я помню, какой она была раньше, и мечтаю, чтобы она, прежняя, вернулась. Просто однажды она сломалась. Пайпер не совсем здорова.

– Думаю, это из-за Ледяных Шарлотт, – заметила я.

Камерон застонал:

– Снова эти куклы! Почему вы все так одержимы этим старьем?

– Подумай как следует. Когда Пайпер стала меняться? И что насчет Ребекки? Когда она начала себя плохо вести? Готова поспорить, это случилось после того, как они нашли кукол и подняли их из подвала. Так?

Камерон задумался, потом пожал плечами.

– Полагаю, примерно в то время.

Я рассказала ему все, что Пэт Джонс поведала мне о куклах, а также о том, как они шептались за стеной моей комнаты и царапали стекло шкафа, и еще о тех, что таинственным образом оказались на пляже.

– Я знаю, это звучит невероятно. А еще многое объясняет. Вокруг этих кукол слишком много смертей и несчастных случаев. Это не может быть простым совпадением. И я их слышала. Слышала своими ушами, как они говорили.

– Не знаю, – покачал головой Камерон. – Не знаю, что и думать. Но если ты права, что нам делать?

Разговор оборвался. На дороге показалась синяя мигалка – приехали полицейские. Через минуту они уже стучали в ворота.

Камерон посмотрел мне в глаза:

– Они приехали за мной. Если решат, что я виноват в том, что…

Он осекся, и я похолодела от страха, представив остальное. Бретт подал официальную жалобу о том, что Камерон набросился на него с хлыстом. Бесценный рояль Камерона был разбит, и полицейские знали: кузен винил во всем Бретта. А потом, несколько дней спустя, Бретта ослепили на пляже в паре метров от дома Камерона. Кузена могли посадить, и очень надолго.

Внезапно Камерон взял меня за руку и сказал:

– Пожалуйста, не уезжай. Прости, я знаю, я не имею права просить тебя остаться, но, пожалуйста, не уезжай. Не оставляй Лилиаз одну. Пайпер всегда знала, что я ее подозреваю. Думаю, поэтому она вела себя осторожнее, сдерживалась. И поэтому не пожалела сил, чтобы убрать меня с дороги. Наверное, она спланировала все много месяцев назад, когда начала встречаться с Бреттом. Если бы я не следил за ней, одному богу известно, что бы случилось. От отца помощи ждать не стоит. Я пытался рассказать ему, какая Пайпер на самом деле, но он не слушает. Не думаю, что он сможет посмотреть правде в глаза. Ему не перенести нового потрясения после смерти Ребекки и маминого нервного срыва. Это не твоя проблема, и я не должен просить тебя, но, пожалуйста, пообещай, что не оставишь Лилиаз здесь одну.

Он сжал мою руку. Я заглянула в его голубые глаза и поняла, что могу дать только один ответ: