или третий принц нам в чем-то уступают. Они вскрыли сложнейшую ловушку, которая не позволяла проникнуть к нам в комнату, за мизерный срок. А я ведь не у абы кого ее заказывала!

— У меня есть одна идея, так что предоставь это мне, — улыбнулась Сильвия.

— И какая же идея? — уточнила я у Сильвии.

— Я подключу семейные связи, — мило улыбнулась госпожа. — Должно сработать.

— Я не хочу вас расстраивать, но семейные связи третьего принца настолько обширны, что, боюсь, ваши не сыграют особой роли. — Все же Сильвия в чем-то слишком наивна.

— Кэра, я вовсе не собираюсь давить на принца авторитетом или просить о чем-то маму с папой, — горячо возразила Сильвия. — Я хочу предложить ему весьма выгодную сделку…

— Только не брак!.. — завопила я, вскочив на постели и начиная прямо по одеялу нервно расхаживать туда-сюда. — Нет, нет-нет-нет-нет-нет! Драконья кочерыжка, я не могу позволить вам выйти замуж за идиота! Госпожа, я обязательно вас защищу, клянусь всеми своими зубами! Я их выбью себе, если на вас будет хоть одна царапина по вине проклятых магов!

Поклялась — и тут же пожалела! Зубы-то у меня крепкие — я ими не одну железную ложку сгрызла. Выбить будет проблематично. Впрочем, меня спасли от сей тяжелой работы. Сильвия резко дернула меня за ночнушку, заставив упасть на кровать, а потом схватила за руку и строго сказала:

— Только попробуй навредить себе, Кэра! Я тоже повыбиваю себе зубы! Будем как две шепелявые старушки кушать только жидкую пищу, пока лекари новые не нарастят. И я о другом говорила, между прочим. Ты же заметила резкое изменение поведения принца, верно?

— Да. Очень странное, похож на сумасшедшего, — кивнула я.

— Думаю, это проклятие. У него еле заметная черная дымка возле головы и сердца. Кто-то весьма качественно и заковыристо его проклял. С учетом того, что я видела, проклятие не сняли даже на сотую часть, хотя точно пытались — есть некоторые прорехи в дымке.

— И? Вы знаете, как его снять?

Если Сильвия права, то это меняет дело. Я уже мысленно просчитывала все те выгоды, которые получит госпожа, если спасет принца Альберта. Только вот как? Госпожа талантливейшая из талантливых, но при дворе живут самые лучшие лекари. Если они не смогли снять, то как получится у Сильвии?

— Я не знаю. Но знает моя тетушка Лилисти. Она лучший специалист по проклятиям, ядам…

Точно! Тетушка Лилисти! До сих пор, когда я вспоминала ее, меня передергивало. Нет, он была невероятно красивой, умной и доброй. Идеальной со всех сторон, если не бралась сделать какое-нибудь исцеляющее зелье. В итоге, разумеется, она это зелье делала, дополняя на свой лад, причем эффект от зелья нередко превосходил оригинальный рецепт. То есть противоядие действовало мгновенно, а не через три часа, как обычно. Вы спросите, почему меня передергивало? Каждое сделанное ею зелье обладало колоссальными побочными эффектами. Чтобы вы поняли весь ужас происходящего, расскажу историю, которая произошла со мной в одиннадцать лет. Тогда я на банкете случайно выпила вместо госпожи сок. А сок-то был отравленным. И тетушка Лилисти взялась готовить мне противоядие. Я моментально поправилась и обзавелась крысиным хвостом. Нет, не на попе. На коленке! Неделю с ним ходила, пока он отпал. Думаете, смешно? В некотором роде. А вот какой-то родственник госпожи год ходил с лишней парой ушей. Другой всякий раз начинал прыгать на одной ноге, когда читал стихи. С учетом того, что он работал поэтом, то все было очень грустно.

Тем не менее госпожа права. Для принца, если у того какое-то хитровыдраконенное проклятие, тетушка Лилисти была единственным шансом. Я, как и госпожа, точно понимала, что Лилисти не могла осматривать принца и уж тем более лечить его.

Лилисти была жуткой отшельницей, которая без всяких проблем избегала любого общества, в последнее время появлялась среди драконов и людей исключительно на дне рождения госпожи, а в остальное время пряталась там, где ее не могли найти ни члены собственной семьи, ни королевский розыскной отряд. А вот Сильвия могла. Единственная, кстати, ведь Лилисти оставила средство связи только любимой племяннице. Которой, между прочим, за всю жизнь ни разу не отказала ни в единой просьбе. И сейчас не откажет, когда Сильвия попросит вылечить принца.

А касательно побочных? Ну, прирастут у принца лишние уши или хвост… переживет.

Глава 24

— Ну что? — нетерпеливо спросила госпожа.

Я покачала головой, признавая свое поражение. Мы с Сильвией стояли прямо в коридоре, недалеко от покоев драконьего принца. Но попасть туда или как-то переговорить с Альбертом не представлялось возможным. А ведь мы пришли даже не ночью и даже не тайком! Все же, в отличие от некоторых, мы самые настоящие леди. Ну, по крайней мере, госпожа. Я на звание леди не претендовала: поздно. Об этом надо было думать до того, как я по стенам карабкалась в спальню к Орсену и видела всякие золотофильные непотребства.

Госпожа же привыкла все делать правильно, соблюдая все традиции и условности. Надо встретиться? Никаких стенолазаний в ночи! Честно прийти и постучать в покои, попросив уделить внимание. Вот только именно так, без хитрости и уловок, как оказалось, к принцу было не попасть. Здесь не хватило ни авторитета моей госпожи, ни моей природной хитрости. Дело было не в охране принца, которую стоило бы усилить после всех этих подозрений и не в амулетах, которые навешали на дверь в тройном количестве.

Дело было в толпах поклонниц. Кто-то кому-то по секрету сказал, что к принцу можно записаться на аудиенцию и он не имеет права отказать. То ли там какая-то обязанность принца, то ли еще что… И не так важно, что аудиенция будет не во дворце или в храме, а в личных покоях прямо в академии. Для поклонниц принца так еще лучше, как говорится. По крайней мере, когда я лично понаблюдала за этой вакханалией, оправданной непонятными традициями, я успела заметить счастливые лица этих благородных (понять бы еще, в каком месте-то!) девиц, которые успели пообщаться с принцем.

Вы не подумайте, все было очень даже организовано. Вакханалией я это называю для красного словца и описания абсурдности происходящего. Секретарь принца, как бы бедный ни прятался, был отловлен девушками, по слухам даже связан магической веревкой (или, возможно, привязан к столбу) и подвергнут то ли допросу, то ли пыткам. В общем, с ним совершенно было ничего не понятно, кроме того, что этот секретарь на месяц вперед расписал встречи принца со всеми участницами отбора.