— Теперь она получит акции моей компании! — взорвался Риган, глядя на свое отражение в зеркале. — Она будет следить за тем, чтобы я работал семь дней в неделю, а после растрачивать свою половину дохода на дорогие платья, мебель и прочую чепуху. Нет, должен же где-то быть выход!..

Однако уже в следующую минуту Риган с горечью признал, что решение будет принимать Сирена. Если дела его компании будут идти так же, как до заключения сделки с сеньоритой Кордес, все дело к концу года окажется в ее руках.

— Черт бы меня побрал! — загремел Риган на всю комнату.

Внезапно его осенила более приятная мысль: Сирена не сможет прикоснуться к богатству Камиллы! Так что нужно быть предельно осторожным и тщательно следить за тем, чтобы ни пенни из денег Лэнгдома не было вложено в дело вывоза-ввоза, которым он занимался. Если только ему случится допустить ошибку, Сирена завладеет также и этими капиталами! Да, только время сможет дать окончательный ответ на всё вопросы. Но все-таки попутно нужно составить план, как перехитрить сеньориту Кордес. Разве он не сделал шаг в этом направлении, предложив руку и сердце Камилле?

Риган вновь посмотрел на себя в зеркало и удивился тому кислому выражению, которое появилось у него на лице при мысли о женитьбе на этой изящной девушке…

* * *

Ван дер Рис взялся за тяжелое дверное кольцо у порога Лэнгдомов, живших на фешенебельной Друри-стрит, и постучал, ожидая, когда слуга откроет и впустит его. Риган выглядел очень нетерпеливым и действительно не был настроен долго ждать. Он наделся, что хотя бы раз в жизни девушка будет готова к приходу жениха.

Уже собравшись закурить тонкую сигару с обрезанным концом, Риган посмотрел наверх и увидел Камиллу стоящей на верхней площадке лестницы. На девушке было скромное, но очень приличное платье из желтого шелка, которое слегка увеличивало ее крохотную фигурку. «Хрупкая» — вот то слово, что пришло Ригану на ум, когда он подумал о своей невесте, такой беспомощной и так сильно нуждающейся в том, чтобы кто-то ее защитил. И этим защитником, конечно, станет ван дер Рис!

Девушка была хороша как на картинке — с жемчужными серьгами в крохотных, похожих на раковины ушах и широким поясом, туго затянутым вокруг невероятно тонкой талии. Когда Риган взбежал на последнюю ступеньку, она протянула ему руку и очаровательно улыбнулась, от чего на щеках у нее появились две ямочки.

— Ты такой красивый, Риган. Каждая женщина у Синклеров наверняка пожелает выцарапать мне глаза!

Ван дер Рис судорожно сглотнул, когда образ Сирены, качнувшись над этим девственным цветком, звавшимся Камиллой, поплыл у него перед глазами.

— Я надеюсь, что сегодняшний вечер будет веселым. Отец говорит, что нам представят некую даму, недавно приехавшую в наш старый добрый Лондон. Испанская леди, кажется. Я убеждена, что эта испанка очень красива, а значит, не позволю тебе исчезать из виду! — игриво проворковала Камилла.

— Ты можешь не бояться, милая, что я тебя оставлю, — пробормотал Риган, чуть дыша. Он ни за что не позволил бы Камилле и дикой, не поддающейся приручению Сирене подойти друг к другу ближе, чем на два-три фута. Во всяком случае, пока он жив.

Вскоре нанятый экипаж, замедлив ход, остановился, и Риган помог невесте выйти на выложенную булыжником аллею. Дом-башня Синклеров уже весь был в движении. Слышалась музыка, в окнах горел свет.

Огромный зал, предназначенный для бальных танцев, украшали свежесрезанные цветы и массивные кадки с папоротниками. Вдоль стен были расставлены невысокие, обитые бархатом стулья с золочеными ножками. Повсюду сновали слуги, неся на подносах чаши с горячим пуншем, засахаренные фрукты и пирожные с марципаном. Едва Камилла и Риган вошли в зал, они услышали звуки произносящихся тостов и звон бокалов. Гости прикладывались губами к хрупким, на длинных ножках, фужерам и радовались начинавшемуся торжеству.

Музыканты возобновили игру. О приходе Ригана и Камиллы было объявлено специально, и пара подошла к барону и баронессе Синклер. Какой-то толстый джентльмен за спиной ван дер Риса сказал громким шепотом, что, кажется, присутствуют все, кроме гостьи из Испании. Он сказал также, что сам сэр Синклер будет сопровождать эту еще никому не известную леди.

Риган почувствовал, что ему становится не по себе при звуке этого негромкого голоса. Где же она в самом деле? Если чутье его не обманывает, Сирена нарочно тянет время, чтобы потом явиться во всем блеске, кокетливо опираясь на этого щеголя Тайлера…

* * *

Тайлер уже, наверное, в десятый раз приносил свои извинения.

— Это все из-за проклятой рубашки, — вновь и вновь объяснял он. — Понимаете, заболели сразу двое слуг, и в их числе мой личный камердинер. Ну вот, вместо того чтобы доверить слугам заботиться о моем вечернем туалете, мать вмешалась сама и… Понимаете, — шутил он, — будь я разбойником с большой дороги, ничего подобного не произошло бы. А теперь мама первая же расстроится, увидев, как поздно мы прибыли!

— Но поскольку именно вы причина расстройства матушки, — улыбнулась Сирена, — то лучше приберегите свои извинения, Тайлер. Я лично ничего не имею против того, что и мне управиться с вечерним туалетом оказалось не так просто, как я ожидала, и что это отняло несколько больше времени, чем обычно.

— Но результаты просто восхитительны, не правда ли? — сказал Тайлер, одобрительно глянув на спутницу. — Зеленый цвет платья придает какой-то нездешний оттенок вашим глазам. Вы вскружите головы всем мужчинам на балу. Так что я намерен зорким оком следить за вашим поведением. Помните, что мне бы хотелось, чтобы вы все же оставались со мной.

— Не возражаю, если это и в самом деле тот план, которого вы собирались придерживаться, — мягко рассмеялась Сирена, подвигаясь все ближе к молодому человеку на кожаном диванчике в синклеровском экипаже.

— Сирена, — сказал Тайлер серьезно, — на балу будут Риган ван дер Рис и Камилла Лэнгдом. Я считаю долгом предупредить вас, что наверняка вам придется с ними встретиться в течение вечера. Уверен, что вы поведете себя правильно, ибо, на мой взгляд, совершенно не нужно, чтобы кто-нибудь узнал о том, что вы с Риганом состояли в браке. Мать и отец также считают, что в ваших интересах не упоминать об этом факте. Развод по-прежнему считается в Англии предосудительным поступком, несмотря на политику короля. Я убежден, что Риган постарается держать в тайне ваши прежние отношения. Сомневаюсь, что даже Камилла о чем-либо знает, иначе по городу давно бы уже поползли слухи. Это не те сведения, которые девушка сумела бы удержать при себе.

— То есть вы хотите сказать, Тайлер, что Камилла — сплетница?

— Да, когда распространение тех или иных сплетен не вредит ее собственной репутации, — ответил Синклер с оттенком горечи в голосе, что сразу же возбудило любопытство в Сирене.

— Очевидно, матери следовало бы получше учить свою дочь.

— Увы, она лишилась матери в совсем юном возрасте. Сэр Стефан Лэнгдом, ее отец, никогда уже больше ни на ком не женился. И это правда, что строгой женской руки не хватало в воспитании Камиллы.