– Татьяна Медведева. Отойдем в сторону, и я вам кое-что покажу.

Они прошли на строительную площадку и присели на перевернутые ящики.

Теперь светлое пальто Лидии Сарафановой выглядело не лучше плаща Татьяны Медведевой.

Минут пять жена банкира листала досье на членов клана «Черный лебедь» и ахала, покачивая головой.

– Ну что, протрезвела, Лида? – тихо спросила Татьяна.

– Допустим. Допустим, все так. И что нужно делать?

– Шкуру свою спасать. И мою заодно. Я трахалась с Докучаевым, и теперь мой муж об этом знает. Домой мне путь заказан. Я бомж. Но я могу помочь Сарафанову, а он может помочь мне.

– Каким образом?

– А давай у него об этом спросим. Я сама не могу к нему подобраться. К тому же меня знают люди Вихрова и ведут на меня охоту. Каждая собака на меня лает. Ты можешь провести меня в свой дом как подружку. Тебя никто ни в чем не подозревает, и за тобой не следят. Ты тот самый мостик, который может нас соединить. И помни, мне твой мужик задарма не нужен. У меня своих девать некуда. Речь идет о спасении. Сегодня тишина вокруг, а завтра гром грянет! Тогда уже поздно будет.

– Эх, Таня! Рискнуть мы с тобой можем, вот только не пошлет ли он нас обеих куда подальше? За ним на заржавеет.

– А чего гадать на кофейной гуще? Идти надо.

– Хорошо. Давай рискнем.

Женщины встали и торопливо покинули территорию стройки.

* * *

Впервые за все время сотрудничества Вихров пришел в дом к Сарафанову.

Сарафанов был единственным человеком, у которого не делали особых проверок на благонадежность. Авторитет банкира казался непоколебимым, и Гнилов запрещал подвергать его унизительным обыскам. Вихров до сих пор не знал, что из себя представляет Сарафанов. Но у бывшего подполковника не оставалось выбора, и он шел ва-банк.

Банкир сам открыл дверь и ничуть не удивился появлению главного охранника.

– Ты решил поселиться у меня, Костя? Заходи, я поставлю тебе раскладушку в коридоре. Будешь спать с моим котом по соседству.

– Мне не до шуток, Павел. Есть серьезный разговор.

– Вряд ли я заменю тебе Гнилова.

– Гнилов в могиле, а мы по дороге на кладбище. Могу доказать. Не веришь?

Сарафанов посторонился и пропустил Вихрова в квартиру. Они прошли в кабинет. Гость устроился на диване, а хозяин встал у окна. Выглянув во двор, он сказал:

– Пять человек. Мои акции растут с каждым днем.

– Они падают с каждой минутой. Сегодня я это понял. Меня взяли в тиски и показали острые зубы. Сопротивляться бессмысленно. Мы не в состоянии воевать с высотным зданием голыми руками. Я хочу, чтобы ты понял. Я не провокатор. Мне нужен совет. Среди моих людей есть провокаторы, но сейчас искать их поздно.

Лишняя трата времени. Меня вызывали на ковер. Гнилов говорил мне, и я знаю, кто стоял над нашими головами. Ты и сам об этом знаешь. Тебе не верят, и мне велено не спускать с тебя глаз. Пока в твоих руках находится казна клана, ты в безопасности. Но рано или поздно лед под ногами треснет. Утонем все, как котята в ведре. Я буду жить ровно столько же, сколько дадут жить тебе. Меня удивляет другое: неужели ты такой сильный человек, что нельзя заставить тебя заговорить?

– Рискованно. Касса может взлететь в воздух. Они догадываются о моих возможностях. Я их уже демонстрировал. Со мной лучше договариваться по-хорошему. Слишком серьезные деньги стоят за моей спиной. Зачем им рисковать?

Сегодня они сунут меня в подвал и начнут пытать, а завтра обрушится потолок в Белом доме или еще где-нибудь. Могут пострадать большие люди. У нас и без того голова болит от шума.

– Так это ты? – О чем ты, Костя? Лучше выкладывай свои планы. Постараюсь помочь чем смогу.

– Думаешь, помощь нужна только мне? А сам как?

– Я выкручусь.

– А если нет? Ситуация изменилась. Твоя жизнь не принадлежит одному тебе.

Сдохнешь ты – и следом полетят наши жизни. Мы твой придаток. Грош нам цена.

– Уходи, Костя. Не хватайся за чужую жизнь как за соломинку. Я обречен.

Мне не под силу совладеть с масонами. Моя партия проиграна. Некоторое время я еще смогу блефовать, но рано или поздно карты придется открыть. Их терпение небезгранично.

– Как же ты выкрутишься?

– Лежа на дне болота с соломинкой в зубах. Ты обдумал план своего отхода?

– Завербуемся с командой в Чечню, а там граница. Но у нас нет денег, и я думаю, что этот план уже не является тайной. Мне намекнули на это. Нас грохнут раньше, чем мы соберем вещмешки.

Сарафанов отошел от окна, достал из бара коньяк и разлил в рюмки. Двигался он медленно, что-то обдумывая, и наконец сказал:

– Денег я вам дам. Они принадлежат клану, а не масонам. Получишь миллион. По сто тысяч на человека.

– Нас одиннадцать.

– Стукача уберешь сам. Он заслуживает только смерти. С остальными уйдешь, как задумал. Наймешь автобус до пункта А. Бригаде объявишь, что вы отправляетесь в пункт Б. В столице шум устраивать не станут. Вас будут поджидать на пути к пункту Б. Другого варианта я не вижу. А пока выполняй полученное задание.

– Нас и в Москве могут замочить. Мы люди незаметные.

– Придется засветиться.

– Это как?

Сарафанов передал рюмку Вихрову, поставил бутылку на столик и сел в кресло напротив.

– Никто не лишал тебя лицензии охранного, агентства. Возьми под опеку крупную рыбу, лучше всего телевизионную звезду. Предложи услуги сам. Мол, тебе известно о заговоре. Денег не проси. Оплата по результату. Найми киллера. Дай ему твердые инструкции. Воспользуйся услугами дешевого подъездника. В момент покушения твои люди его обезвредят. Живым брать не обязательно. Шум в газетах обеспечен. Засветишь свое агентство по телевидению. Интервью, фотографии – вот тебе и реклама. У нас обожают мусолить такие истории. После громкой шумихи вокруг твоей фирмы уже трудно стереть ее с лица земли без скандала.

Журналистское расследование и прочая требуха. Купи пару репортеров и арендуй несколько полос в желтой прессе. О тебе должны писать и восхвалять твое агентство. На это потребуются деньги. Ты их получишь. Разговоры о Чечне прекрати. Этот ход ты сделаешь неожиданно и не раньше чем через месяц. Лучший день – первое декабря. Именно на это число назначена моя операция у доктора Зарецкого. День, когда наши враги отпустят поводья и потеряют бдительность. У тебя есть полтора месяца. Действуй. Раньше этого срока нас не тронут. В организации знают о предстоящей операции, и они уверены, что я никуда не денусь.

Несколько секунд Вихров молчал, тупо глядя на хозяина, затем произнес:

– Я могу доверять тебе, Паша?

– А у тебя есть выбор?