обязательно вернусь! – сообщает мужчина и достает бандаж из упаковки.

– Ничего страшного. Выздоравливайте! До свидания!

– Спасибо! Можно оставить у вас упаковку?

– Да, конечно.

Я беру коробку и выбрасываю ее в ведро для бумаги.

Я выдаю покупателю чек, и мы прощаемся. Я замечаю, что мужчина надевает на руку бандаж еще до того, как успевает выйти из аптеки.

Я пытаюсь сделать еще один глоток чая. Теперь температура подходящая. Выпиваю половину чашки и снова ее наполняю. С хорошим настроением я возвращаюсь к кассе, где меня ждет утренняя покупательница с сильным восточноевропейским акцентом. В этот раз без детей.

– Здравствуйте! Только что была у врача, и на этот раз мне выписали сироп на розовом бланке. Врач сказал, что выдал зеленый рецепт по ошибке, – говорит она и протягивает рецепт вместе с бланком заказа.

– Бывает, – отвечаю я и беру обе бумажки. – Сейчас принесу сироп. Минуточку.

Я снова ухожу в подсобку. Товар на месте, но сотрудница аптеки, которая его заказывала, еще на обеде. Не страшно.

Десять ящиков, в одном из которых лежит сироп. Вероятность 99 %, что искомый товар окажется в последнем открытом вами ящике. И неважно, с какого вы начнете. Я беру верхний ящик, заглядываю в него и вижу только упаковку ибупрофена. Закрываю. Часто бывает так, что оптовики кладут в большую коробку одну маленькую упаковку. Все дело в их процессах. Но странно, конечно, когда приезжает фургон, полный коробок, а все упаковки из них поместились бы в один пакет. Как бы то ни было, мне улыбнулась удача: пришлось открыть всего семь ящиков, чтобы найти сироп.

Я возвращаюсь в торговый зал.

– Прошу прощения, пришлось поискать.

– Ничего страшного.

Я сканирую бланк заказа и печатаю рецепт.

– Вы знаете, как дозировать? – я задаю обычный вопрос.

– Да, мне уже рассказали. Спасибо.

– Не за что.

Я протягиваю сироп и снова предлагаю глюкозу в таблетках для детей.

– Ох, нет, не надо! Дети и так сегодня очень активные. Но спасибо! – смеясь, говорит она. Я улыбаюсь в ответ.

– Хорошо.

Мы прощаемся, и она выходит из аптеки.

Глава 28

Почему нельзя резко прекращать прием таблеток

В аптеке нет покупателей, поэтому у меня появилось время на расстановку лекарств на закрытых и открытых витринах. Препараты сегодня утром заказала моя коллега, но еще не успела выставить их на полки.

Витрины закрытого типа – это прилавки с выставленными товарами, которые можно рассматривать, но нельзя взять. Часто они находятся за кассами. На большинстве из них выставлены препараты, отпускаемые только через аптеки. Их можно купить без рецепта, но они должны пройти через руки фармацевтического персонала.

К этой категории относятся фармацевты, фармацевты-стажеры и представители других специальностей, которым теперь больше не обучают (часть из них – наследие прошлого из ГДР).

Продавец в аптеке, с другой стороны, не относится к фармацевтическому персоналу, поэтому ему не разрешено продавать лекарства. Ни аптечные препараты, ни рецептурные.[2]

Помимо витрин закрытого типа, есть и открытые. С таких полок покупатели могут самостоятельно брать товары, но это не означает, что они всегда так делают. Многие посетители аптеки встают в очередь, сообщают фармацевту, что бы они хотели, и ждут, пока им это принесут. Ну и хорошо. Двигаться полезно.

Я начинаю с витрины закрытого типа, достаю из ящика назальные спреи и раскладываю их в соответствии с размером и производителем.

В теории надо убирать все упаковки с полки, а затем расставлять их по сроку годности: чем он дольше, тем препарат дальше (так первыми в продажу пойдут лекарства, чей срок годности истечет раньше).

На практике же так делают редко, потому что процесс займет слишком много времени. В аптеке привоз три раза в день, и если убирать все лекарства, а затем заново их расставлять, то на это уйдет вся смена. Так не получится.

В некоторых аптеках на витрине лежит около 300 упаковок парацетамола одного вида. У дальних пачек в какой-то момент может истечь срок годности из-за того, что их не успели продать. Чтобы этого избежать, аптеку оборудуют цифровой витриной. Тогда за спиной фармацевта находятся не полки с лекарствами, а экраны с их изображениями. Сами лекарства хранятся в аптечном роботе. У этого есть свои преимущества. Но в то же время процесс занимает больше времени, если приходится каждый раз запрашивать препарат у робота.

Тот же принцип применим и к витринам открытого типа. Я никогда не работал с цифровыми витринами, и у меня есть сомнения по поводу цифровизации витрины открытого типа: некоторые покупатели любят взять товар в руки, чтобы хорошенько его рассмотреть.

– Добрый день! – я оборачиваюсь. Передо мной стоит пожилой мужчина, которого, конечно, нужно обслужить. Боюсь, расстановку придется приостановить.

– Добрый день! – отвечаю я и делаю два шага влево, чтобы встать перед кассой. – Чем могу вам помочь?

Вместо ответа мужчина машет рецептом у меня перед лицом.

Я вижу, как трясется рука, и автоматически думаю о болезни Паркинсона. Мне почему-то кажется, что рецепт должен соответствовать.

Но нет, в нем прописаны гомеопатические гранулы. На мгновение я задумываюсь, почему врач прописал мужчине сахарные шарики, а потом замечаю, что это рецепт от натуропата.

– У вас это есть? Должно помочь от тремора, – нетерпеливо спрашивает меня покупатель. Я качаю головой и проверяю, доступны ли они для поставки.

– Нет, но я могу их заказать. Вы знаете, что это гомеопатические гранулы, которые имеют лишь эффект плацебо? – спрашиваю я.

– Это вы так говорите! – парирует он.

– Это говорю не только я, но и наука, – отвечаю я.

– Ну да. И что вы тогда порекомендуете? – довольно резко спрашивает мужчина.

– Для этого нужно понять, почему трясутся руки, и… – начинаю говорить я.

– Вот видите. Вы понятия не имеете, – перебивает он.

– …и лучше всего обратиться к врачу, который определит причину тремора.

– Он меня снова химией напичкает. Я был у врача пару недель назад, когда у меня было высокое давление.

– Было? – переспрашиваю я. Не хочу объяснять ему про «напичкивание» химией, потому что это ни к чему не приведет.

– Да. Доктор прописал мне таблетки от давления.

– Разумно. А потом?

– А что потом? Потом с давлением стало лучше, и я перестал пить таблетки.

– Дайте-ка угадаю. Он назначил вам бета-адреноблокаторы? – спрашиваю я. Это кажется наиболее вероятным вариантом, если предполагать в духе Шерлока Холмса.

– Без понятия, как они там назывались.

– Метопролол? Бисопролол? – я начинаю перечислять препараты, и собеседник меня перебивает.

– Да, вот этот! Мето-чего-то-там.

– Хорошо. Значит, вы пили таблетки, а потом прекратили, не проконсультировавшись с врачом. Верно? – заключаю я.

– Да.