коз, верблюдов и неведомых рогатых зверей, которых я не знала. Конюх проворно подметал помещение, не обращая ни на что внимания. Наверняка он готовился к визиту повелителя.

Мальчик-помощник вывез на тележке огромный глиняный кувшин с навозом. Благородным не пристало все это нюхать и морщить носы! А уж драконам – тем более.

На конюшне не нашлось ничего, что могло бы заинтересовать мою Лису, и она отправилась с инспекцией дальше. Я поражалась хитрости и наглости зверька. Лисица оказалась такой, какой бы я не стала никогда! Себе я не могла позволить ничего подобного. Смелость, решительность и отвага делать все по-своему – неосуществимая мечта, о которой надо забыть. Но зверю никто не мог запретить поступать так, как ему заблагорассудится.

Во втором павильоне обнаружились малоподвижные гигантские черепахи, ящерицы и змеи в стеклянных сосудах. В клетках пищали мыши и крысы, которыми, вероятно, кормили ползучих тварей. Повсюду стояло множество жаровен, чтобы хладнокровным созданиям было комфортно. Капуста из оранжерей, созревшая не по сезону, служила угощением для черепах.

Во дворе располагалась псарня. Охотничьи собаки соседствовали со степными пастушьими псами, свирепыми и неприхотливыми. Они лаяли друг на друга, однако кусать не спешили, скованные короткими поводками, привязанными к врытым в землю столбам.

В третьем павильоне нашлись кошки, их лесные сородичи и даже тигр, который ходил из стороны в сторону по клетке и хлестал бока хвостом. Рядом, в темных, плотно укрытых клетках скрывались странно, терпко пахнущие создания. Лиса сочла за благо обойти это место стороной.

В четвертом павильоне жили птицы. Возбужденная Лисица чуть было не забыла о цели нашего визита! Шерсть на загривке встопорщилась, уши встали торчком, а в животе заурчало от голода. Птахи, похоже, учуяли близость хищника и начали кудахтать, чирикать и свистеть.

«Уходи! Скорее, скорее!!!» Сейчас прибежит охрана, если птицы поднимут тревогу.

Разочарованная лисица нехотя отступила. А вот и пятый павильон! В нем не имелось бумажных ставень, и он был целиком выстроен из кирпича и камня. Небольшие оконца закрыты стеклом! Вероятно, стеклодувам из Хины пришлось постараться, чтобы изготовить ровные пластины. Изнутри слышались приглушенные голоса придворных и слуг.

Что за напасть! Так недолго умереть от любопытства.

Лиса, не отчаиваясь, решила пойти на хитрость. Иначе это никак нельзя назвать. Она бесстрашно вышла на открытое пространство и, словно домашняя собачонка, как ни в чем не бывало приблизилась к одному из охранников, стоящему в дверях.

– Гляди-ка! – удивился он. – Откуда эта лиса? Должно быть, отвязалась и отправилась гулять.

– Не боится, – ответил второй и покинул пост. – Может, она была детенышем, когда попала к людям.

Охранник подошел и нагнулся к моей Лисе. Та присела и вопросительно взглянула на него снизу вверх, а потом тонко, жалобно затявкала.

– Наверное, голодная, – решил охранник. – Надо сообщить смотрителю.

– Но… там король, да живет он вечно!

– Что тут происходит?! – раздался громогласный голос. – Почему звери разгуливают где попало?

А вот и смотритель. Он удивился не моей Лисе, а ее появлению в неподобающем месте. Этот чиновник в красном шелковом платье, пожалуй, только руководил, но никогда не прибирался в загонах и клетках. Откуда ему знать, сколько зверей там содержалось?

– Господин, – сказал, кланяясь, охранник. – Зверек смирный и вреда не причинит. Надо послать за смотрителем на псарни, вдруг лиса оттуда.

– Уж я разберусь, кто это допустил! – воскликнул смотритель зверинца, который все больше и больше распалялся, не обращая внимания на окружающее.

Лиса, пользуясь моментом, уверенно и спокойно прошлась по двору, а затем опять скользнула ко входу. Она ткнулась мордой в ноги одному из охранников, подражая собакам.

«Вот она я. Я хорошая, я смирная, не трогайте меня. Можно, я здесь посижу?»

Из павильона тянуло уже знакомым запахом. Твари. Много, очень много тварей. Интересно, что будет, если зайти? Шаг, другой… Охранник заступил путь. Что, если прыгнуть? Он не сумеет поймать зверька. Начнется переполох, а нам этого совсем не нужно. Правда, Лиса?

И она меня послушалась.

Дверные косяки пахли странно и отталкивающе, как будто на них нанесли какое-то средство. Каменную кладку в павильоне покрывал белесый налет, от которого так и разило тварями и драконами, но дальше порога запах не распространялся. А снаружи стены имели вполне обычный вид.

Дамы в павильоне нервно смеялись, то ли восхищаясь диковинками, то ли ужасаясь. Это забавляло короля.

– Ах! – услышала я. – Какое странное создание. Что оно делает?

– Этот зверь умеет превращаться в одежду и обувь, – ответил повелитель. – А вот этот – лечит раны. Он даже может вернуть молодость и убрать морщины.

– Как интересно!

Дамы зашушукались между собой. Одни хвастались, что уже видели подобное, а другие, новенькие, не переставали удивляться. Я подумала, что они смотрели на то самое чудовище или его собратьев, однако тварь пока не спешила атаковать. Насытилась?

Внезапно раздался сдавленный вопль. Женщины завизжали, а вельможи начали ругаться площадной бранью. Охрана с топотом понеслась к месту происшествия, позабыв про лисиц и недовольных смотрителей.

Лиса, привлеченная шумом, подкралась ближе.

Ой! Что это? Ей показалось, или по шерстке на спине скользнуло нечто прохладное? Зверек клацнул зубами, выискивая что-то в шерсти, но ничего не нашел. Снова это чувство, как будто сверху упала невесомая паутинка! Лисица встряхнулась и бросилась прочь.

Люди в павильоне с тварями продолжали кричать и метаться.

Король сжимал в руке меч, выхваченный у кого-то из охраны. По клинку струилась полупрозрачная слизь. Семечко Лотоса вертелась на месте, как юла, рассекая веером толстую полупрозрачную пленку, которая едва не опутала женщину. Мать защищала дочь.

Королевская наложница, упав и свернувшись в клубочек, закрыла руками голову и надрывно дышала, задыхаясь от испуга. Она не кричала, как остальные.

Другие женщины разбежались кто куда или повалились на пол, как куклы. Кое-кто упал в обморок. Только одна невозмутимо стояла, наблюдая за происходящим. Первая дама.

Глава 18

На губах женщины играла холодная улыбка, напоминающая гримасу. Она уродовала прекрасное лицо, превращая его в маску, на которой были написаны лишь два чувства – злоба и удовлетворение.

Первая дама королевского двора радовалась случившемуся. Она предвкушала гибель соперницы.

Не тут-то было! Семечко Лотоса, оправдывая свое имя, оказалась с непростой сердцевиной. Она располосовала стальным веером тварь, которая неохотно отползала, сливаясь со стеной. Маленькие твари величиной с блюдо для фруктов, похожие на «платье-убийцу», не избежали карающей королевской длани. Должно быть, это были те самые жадные до крови и шелков детеныши. Хотя они с тех пор немного подросли.

Одного уродца Дракон поймал и крепко сжал, не давая вырваться. Потом, к