— Добрый вечер! — На русском.

— Моя деточка, моя дорогая дочка. Мама-мама, — По-русски начинает тихо приговаривать мне на ухо.

Я лежу у нее на груди и рыдаю, как младенец. Это длилось минуту от силы, но, казалось, перед моими зареванными глазами пронеслась вся жизнь и как будто, струна натянутая во мне лопнула и меня отпустило. Амма потрепала меня за щеку, дала леденец и сверток, в котором был пепел. Потом мне сказали, что это пепел священного для индусов дерева, которое сгорает дотла и остается лишь пыль. Я села в уголок и обливалась слезами еще с полчаса, выпуская наружу все свои обиды и сожаления, прощая всех.

Амма, как мать большого семейства, заботится о том, чтобы все были накормлены, часто она кормит прихожан с рук в бхаджан. Все собираются в главном храме, Амма разговаривает и поет о Боге, после чего раздает еду. Еда в ашраме исключительно вегетарианская, ее, как в пионерлагере, готовят в больших чанах. Кухни здесь две. Индийская — бесплатная, там дают досу, лепешку с начинкой из картошки или овощей. Европейская — за деньги, но смешные. Там есть и пицца, и паста, и соевые бургеры, и пироги. Стоит все от десяти до двадцати рублей. Едят все из железных мисок, которые каждый за собой моет и вытирает полотенцем. То ли от эмоционального потрясения, то ли от вида армейских котлов, но аппетит у меня совсем пропал. На ужине в первый день, пока я медитировала над салатом из овощей, тушеными бобами и макаронами с чем-то, ко мне подошла девушка лет семнадцати.

— Привет. Я Елена. А ты? Не в восторге от кухни? — Она покосилась на мою размазню на тарелке.

— Аппетита нет, — пожала я плечами.

— Я обожаю досу. В Швейцарии страшно скучаю по этим лепешкам, — она помогла мне определиться с выбором и подсунула одну мне.

— Спасибо большое, попробую. Я Анастасия из России.

— А я из Швейцарии, здесь уже полтора месяца, но через недельку уже домой.

— Ого, как долго. Я пока планирую только на неделю здесь задержаться.

— Это не долго, люди здесь живут годами и уезжать не планируют, потому что здесь их место. Спрашивай меня, если интересно узнать о чем-нибудь. Я не в первой здесь, и в общем все знаю.

Еду здесь, как я поняла по пустым тарелкам окружающих, оставлять не принято, пришлось через силу затолкать ее в себя.

— Распорядок дня я примерно уже поняла, но остается очень много свободного времени, не привыкла я ничего не делать.

— Кроме духовных практик, йоги, прогулок к океану, купаться там нельзя, кстати, потому что очень большие волны, здесь приветствуется добровольная работа, сева, но можно и бездельничать днями напролет, но видимо, это не для тебя. Мы иностранцы готовы драить полы в храме, стирать постельное белье в промышленном количестве, сортировать мусор. В храме есть Сева Дэск, где тебе с радостью дадут выбор из сотен вариантов. Одна из возможных добровольных работ в ашраме резать овощи для общей кухни. Неплохой вариант.

— Спасибо за совет, — и девчонка упорхнула легкой походкой, вызвав у меня улыбку своей непосредственностью.

В ашраме жизнь начинается в пять утра с арчаны. Это часовая медитация в храме, вход только для женщин, которая сопровождается пением ста восьми имен Божественной матери. Просидеть час в позе лотоса я так и не смогла, ерзала, ворочалась, ноги затекали. Каждое утро с рассветом я, признаться, ходила туда, как на хороший живой концерт. Пели потрясающе, моя душа им подпевала, правда иногда матерные частушки, потому что проникнуться все никак не удавалось, особенно в такую рань.

Поняв, что медитации это не мое, а придаваться безделью я была не намерена, ознакомилась с этой самой Севой Дэск, которая предлагала работу. Куда уж я без нее. Я предложила свою помощь на кухне, и оставшиеся шесть дней с семи до десяти утра в компании еще девяти добровольцев строгала по тридцать килограммов помидоров, пятьдесят тыкв, двадцать пять килограммов лука, сорок пять килограммов огурцов, тазиками выжимала сок из лимонов, резала нерафинированный тростниковый сахар, из которого пекут вкуснейшие печенья. Они и составили основу моего недельного рациона. Учитывая, что дома на кухне я готовлю редко, за первые три часа непрерывной резки я стерла пальцы в кровь. Моими помощницами, точнее, я их, были в основном французские дамы, божьи одуванчики лет пятидесяти. Они искренне мне обрадовались.

— Говорите по-французски?

— Говорите по-испански?

— Онли Инглиш, — честно призналась я.

Они искренне расстроились, что кто-то может не говорить на их прекрасном языке, и больше ко мне почти не обращались. Я придумала себе еще одну персональную сева, подниматься на свой этаж пешком. Пусть на лифте катаются старики и дети.

Особенное оживление в ашраме бывает по средам, четвергам, субботам и воскресеньям, когда Амма проводит даршаны. В индуизме это означает «лицезреть Бога». Даршан можно получить от великого мастера, в храме ему поклоняются, слушают напутствия, но прикасаться к нему запрещено. У Аммы более женский, материнский подход к даршанам, как, впрочем, и ко всему, что она делает, она обнимает всех желающих, каждому даст совет и благословение.

— Не общение словами, а непосредственное взаимодействие энергиями любви такой у меня подход к людям, — объяснила мне Амма.

Даршаны в Амритапури начинаются ближе к полудню и длятся до последнего клиента, обычно где-то до полуночи. Я стала свидетелем встреч, на которых собиралось тысячи по четыре человек в день. Все это время Амма, не встает с места, не ест и не пьет. Чтобы не создавать давку, Амма придумала выдавать талончики, по ним понятно, когда подойдет твоя очередь, через три часа или десять. На даршанах Аммы можно сидеть часами, как на медитации, и просто наблюдать, как идет нескончаемый поток благостных лиц и люди падают перед великой женщиной на колени.

За неделю послушного исполнения всех ашрамных ритуалов я поняла, что еще не готова к просветлению. Не хочу есть из общего котла, спать на матрасе и часами петь мантру «Ом». Меня больше занимают страсти, которые кипели в моем родном болоте, но пока я еще не готова вернуться туда, а посему мое турне продолжается. Буду придерживаться старого плана, где море, песок, коктейли и много мяса.

Перемещаюсь на Гоа.

Настя

Индия очень колоритная страна, как я уже успела заметить по своему недельному пребыванию в ашраме. Там было несколько интересных знакомств, которые показали мне, что не так-то и плохо все у меня. Жизнь длинная и не стоит из-за одного поступка, возможно необдуманного, ставить крест не себе. Не думала, что недели хватит, чтобы меня отпустило, но все в совокупности однозначно положительно повлияло на меня, не позволив впасть в депрессию. И теперь с легким сердцем я собираюсь наслаждаться своим законным отпуском и таким долгожданным пляжным отдыхом, ведь прошедшая неделя была больше похожа на зализывание ран.

Решив не мелочится, заселилась в потрясающий отель на юге, ни капли не пожалев о деньгах заплаченных за номер и еду. У отеля еще подходящее такое название, связанное с каравеллой, ну и я собираюсь как та самая, из песни, каравелла, бродить по волнам прохладным ливнем после жаркого дня. Такое сравнение задало положительной настрой на предстоящую неделю, и улыбка не покидала моего лица.