Ответа не последовало. Он увидел, что Татьяна сидит на скамейке с закрытыми глазами и с чуть побледневшим лицом. «Наверное, задремала», — подумал он, и его губы сами потянулись к ее щеке. Но он не решился. Вот так, воспользовавшись минутной слабостью, получить желаемое Семен не мог. Вернее, не хотел такой своей попыткой все испортить. Получилось бы, что он украл этот поцелуй. А это было не в его характере. В серьезных делах все должно быть открыто и по-честному — это он усвоил давно.

Прошло несколько минут, в течение которых Семен решал, что же делать. Постараться самому привести ее в чувство или позвать кого-нибудь на помощь? Наконец он решительно поднялся и направился в сторону здания санатория. В этот момент Татьяна пришла в себя.

— Ты куда, Сема?

— Я испугался, что тебе стало плохо, и хотел позвать врача.

— Ничего. Это бывает. Просто отключилась ненадолго. Ну так что ты не читаешь?

— Да нет, пожалуй, в другой раз. Мне пора, да и тебе надо бы отдохнуть. Доберешься сама?

— Конечно.

— Ну, пока!

И он исчез, протиснувшись между прутьями решетки.

В следующий раз Семен явился не один, а с компанией друзей из творческой студии. Это было 8 Марта. Накануне он позвонил главному врачу санатория и предложил дать представление в связи с Международным женским днем силами юношеского коллектива творческой студии. Поскольку большинство пациентов и обслуживающего персонала, включая главврача, были женщины, то предложение было принято с удовольствием.

Нет смысла говорить, что главным во всем представлении был Семен. Он декламировал стихи, играл несколько ролей в коротких смешных сценках-зарисовках, пел в составе вокально-инструментального ансамбля и исполнял романсы. Один из них, на стихи Катерины Белль, тронул за душу разволновавшихся сестричек, бросавших на него весьма откровенные взгляды.

Я все поставила на кон

И, как в рулетку, проиграла.

Любовь меня прогнала вон,

Тоска попутно подобрала.

Азарт хоть не смертельный грех,

Но, безусловно, наказуем —

Так накажи меня, при всех

Сразив последним поцелуем!

Закончив петь, он спустился со сцены и вручил смущенной Татьяне букет цветов, чем поверг в изумление собравшихся. Сидевший рядом с ней мальчик вскочил и выбежал из зала.

— Что это за странный пацан, который выскочил из зала? — спросил Семен после концерта.

— Это мой поклонник. Правда, симпатичный?

— Вовсе нет. Хлипкий какой-то, хоть и длинный, — ответил Семен и гордо расправил плечи.

— А мне нравится. Начитанный, умный и чувствительный.

— Ну у тебя и вкус. Пожалуй, я пойду, а то ребята уже заждались, — произнес он с обидой в голосе и добавил: — Концерт-то хоть понравился?

— Конечно! Ты был лучше всех. Не сердись. Всем ребятам спасибо! Думаю, мало у кого здесь найдутся такие друзья. Я горжусь вами! Вы устроили настоящий праздник.

Быстро наступило лето. Татьяна сдала экзамены и уехала из санатория. Все ребята поступили в разные институты. Семен — на актерский факультет в театральный, Татьяна — в университет.

Он был лучшим на курсе. Особенно хорошо ему удавались пластика, танцы, сценическое движение. Поэтому, когда на четвертом курсе в его жизнь неожиданно ворвалась неизлечимая болезнь ног, театральной карьере, казалось, пришел конец. Но Семен был не из слабых мужчин. Он, во многом благодаря маме, ее друзьям и коллегам, своим друзьям и, в первую очередь, своему характеру, стоически перенес все операции. После реабилитации сдал все экзамены, защитил диплом, а затем дополнительно закончил режиссерский факультет.

Татьяна все эти годы посещала его спектакли, часто бывала и на вечеринках в его доме. Правда, после назначения ее руководителем службы встречи становились все более редкими. И теперь, когда она увидела на афише знакомое имя, то искренне обрадовалась.

* * *

Семен бодро подкатил к ней на инвалидной коляске, обнял и расцеловал.

— Представляешь, уже спектакль пора начинать, а этот администратор прется ко мне с какой-то визиткой. Я и так все контрамарки раздал! Разозлился, но на визиточку-то взглянул! Злость как рукой сняло! Начало спектакля, конечно, задержали. Как же, такая гостья! Ну, теперь можно и начинать. Пошли в режиссерскую ложу.

— Ну вот, чуть не сорвала спектакль. Извини.

— Вот еще, ни за что! Если провалимся, будешь отвечать по всей строгости. Перед зрителями, актерами, музыкантами, режиссером, — смеясь, произнес он.

— Испугал. Отвечу, если потребуется, — в ответ, смеясь, произнесла она и выключила мобильник.

После спектакля, который, кстати, был очень восторженно принят мадридской публикой, вся труппа собралась в ресторане El Teatro. Возбужденные успехом актеры веселились от души, не забывая произносить тосты благодарности в адрес режиссера, на что Семен только махал руками, но испытывал при этом гордость за театр, актеров, ну и за себя, любимого. После того как все немного успокоилось, Семен предложил Татьяне переместиться в холл, где они могли бы спокойно пообщаться.

— Ну, рассказывай, какими судьбами оказалась в Мадриде? Конференция, лекции?

— Ни то ни другое. Свидание.

— Оба-на! Неожиданно! Кто же этот неотразимый мужчина, пригласивший тебя на свидание в Мадрид? Испанский гранд? Может, сам король?

— Ладно тебе трепаться! Обыкновенный русский мужик. Вернее, необыкновенный. В общем, влюбилась пару лет назад. Но, похоже, пора с этим кончать. С тем и сбежала из гостиницы. А таксист предложил вместо аэропорта поехать к тебе на спектакль.

— Ай, какой молодец! Ну рассказывай.

Татьяна стала рассказывать все, что приходило ей в голову, описывая события последних лет. Почти как у Фрейда на кушетке, когда тот использовал технику свободных ассоциаций при беседе с пациентами. Она понимала, что Семену можно доверять, и он никому ничего не расскажет. Он слушал, не перебивая, лишь изредка задавал короткие вопросы.

— Ну, я, конечно, не психоаналитик, но хочу тебе сказать, что ты такая не одна. Я ведь тоже втюрился в одну молодую и симпатичную. Зовут Аннушка. У нее сыну двенадцать. Каждый день ни свет ни заря мчится к нему. Кормит, отправляет в школу. Потом на работу. Вечером ко мне. Любит меня, думаю, сильно. Я, наверное, тоже. Один день не вижу — места себе не нахожу. А с женой живем отдельно уже больше года. Вот так. Тебе тоже рекомендую, поживи отдельно от семьи, а там видно будет.

— Может быть, ты и прав. Подумаю.

Начинало светать. Татьяна вызвала такси и поехала в аэропорт.

* * *

Влад, пробежав мимо старика, выскочил на улицу и бросился к ближайшему такси. Но водители отказывались в такое время ехать в аэропорт. Наконец один из них все же согласился поехать за двойной тариф.