Но я воин и не собираюсь проигрывать битву, даже не начав ее. Я видел интерес ко мне в глазах малышки Бат. Только это имеет значение. К тому же Амареля здесь нет, а я рядом. Она еще не знает, каким упрямым я могу быть на пути к цели. Я сын русалки и потомок морских драконов, наследник воды. Море живет во мне, а перед его настойчивой, ласковой силой не могут устоять даже скалы.

Вечер плавно перетек в ночь. Лег в кровать, но сон не шел. Странное творилось со мной. Жар накатывал волнами. Неужели последствия нападения, но почему сейчас? Звуки усилились, в тишине ночи я отчетливо услышал вой диатора — редкого хищника, обитателя Края зачарованных омутов. Что за бред, они не выходят за пределы аномалии. Вой повторился, только теперь на два голоса. Совсем рядом с корпусом.

Не раздумывая натянул спортивные штаны и майку, спрыгнул с балкона на карниз и цепляясь за украшения на фасаде быстро спустился вниз. Ветер доносил шуршание гибкого тела по земле из глубины парка. Решил пройти по тропинке и убедиться, что мне это кажется. Чтобы согреться в весенней ночной прохладе перешел на бег.

Ухоженную парковую часть сменил лес. Он теснился вокруг протоптанной патрулями тропинки. Деревья сплетали над ней свои кроны, закрывая тусклый свет Младшего всадника. Перешел на драконье зрение. Контраст был разительный. Ощущения обострились. Аромат пряных трав смешался с земляным, но его перебивал запах двух хищников. Он вел к границе.

Я еще не окончательно обезумел, чтобы забыть о технике безопасности. Не зря в патруль ходят восьмерками. Примерно в двух километрах от буферной зоны я остановился. Далеко же я зашел. Уже собрался повернуть обратно. Впереди кусты зашевелились, и на тропинку вышел, или скорее выполз пятнистый диатор, за ним второй поменьше. Янтарные дикие глаза смотрели прямо на меня. Мой клинок остался в комнате, поэтому призвал ледяной меч и водяной хлыст, приготовившись обороняться. Большой диатор глухо зарычал, скручивая тело в спираль, готовясь к прыжку. Вдруг он втянул воздух, задвигал носом и жалобно заскулил, неуклюже пятясь назад. Его меньший товарищ последовал его примеру. Отодвинувшись от меня метров на пять, они резко оттолкнулись хвостами и бросились в сторону границы. Что это сейчас такое было? Я недоуменно уставился на водный хлыст в своей руке, а затем развеял его. Огляделся вокруг, ни души. Интересно, что так напугало хищников? Решил не искушать судьбу и вернуться в академию. Выбежав из леса на ухоженную территорию, удивился. Солнце уже взошло, заливая пространство вокруг жидким золотом. Впереди показался знакомый особняк. Уже видна распахнутая дверь на моем балконе. Взгляд переместился левее, где отделенная прямоугольной башней располагалась комната колючки. Движение занавески привлекло мое внимание. Не спит в такую рань. Беспричинное веселье накрыло меня. Ну, что мелкая, сама напросилась! Обольщение: день первый, сцена первая. И я потянулся к футболке, на ходу стягивая ее с себя и начиная разминку прямо напротив окон любимой занозы.

Глава 26 Ренард Нуарон

Потребовалось некоторое время, чтобы понять, что я слышу голос брата на самом деле. Мне снился прекрасный сон. В нем был я и Терри, и не было одежды. А потом голос Дэгейра стал настойчиво требовать, чтобы я встал и объяснил, что здесь забыл.

Я потянулся и чуть не упал. Оказывается, я вырубился на узком диванчике в кабинете ректора. Мозг просыпался с трудом. Сказывалась бессонная ночь. Наконец я сообразил, зачем мне, собственно, понадобился Дэг. Вспомнил о диаторах и своих странных ощущениях. Рассказ вышел сумбурным и эмоциональным. К его концу я успел протоптать дорожку на ковре и выпить, по меньшей мере, полный чайник травяного отвара.

— И вот, что странно, мое наследие древних драконов, отголоски боевой формы проявились уже давно. И усиленного слуха и обоняния среди них не было! — Обсуждение вышло на очередной круг.

Всем известно, что у драколинов остались только крохи от существовавшей у драконов боевой ипостаси. Они являли себя в переходном возрасте и до конца жизни не менялись. Кому то везло меньше, кому то больше. Аделард, например, мог только отрастить коготь на указательном пальце. В детстве он часто использовал его как отмычку и очень этим гордился. У моего брата лицо, шея и верхняя часть спины могли по его желанию покрыться твердой чешуей, защитив его как шлемом. Однажды эта способность спасла ему жизнь. У меня же чешуйки появлялись на скулах, висках и по грудной клетке. Еще мы оба могли переключаться на драконье зрение. Изменить здесь ничего было нельзя. Я так думал раньше.

Снова заметался по комнате.

— Понимаешь, я услышал диаторов, на расстоянии почти в два километра! И выслеживал их по запаху.

— Ты сказал, звери чего-то испугались и убежали?

— Да, но вокруг никого не было. Я проверял.

— Теоретически они могли испугаться тебя. — Продолжил рассуждать вслух Дэг. — А скажи, ты в последнее время себя хорошо чувствуешь? Не случаются приливы жара, странные изменения в поведении, перепады настроения?..

— Если ты скажешь, что у меня бред, я за себя не отвечаю. — Завелся я.

— Рен, ты влюбился? — То ли спрашивая, то ли утверждая, проговорил мой брат. Вид у него при этом был какой-то обреченный. Я застыл посредине кабинета и уставился на него.

— Почему ты так решил?

— Значит влюбился. — Тихо, будто сам с собой проговорил он. Я доковылял до кресла, плюхнулся в него и опустил голову на руки. Отрицать не было смысла.

— Сегодня на рассвете я устроил показательную зарядку с раздеванием под окном у девушки. Понимаешь степень моего падения! — Признался я. Брат невесело усмехнулся.

— Влюбленные похожи на пьяных, и тем и другим море по колено. — После паузы он сказал:

— В старых книгах упоминаются подобные случаи. Я знаю, потому что искал. Еще до твоего рождения. Тогда я был юн и безумно влюбился в девушку из дроу. Ее звали Вирель. — Его глаза потускнели, словно подернулись пеплом. Мыслями он был где-то далеко. — Мы собирались пожениться, но не сложилось. Она погибла. Земли ее семьи в одну ночь поглотила аномалия, продвинувшись глубоко на территорию объединенного государства эльфов. Ты наверняка слышал на истории про Эльнарский прорыв.

Голос брата звучал странно, он будто чеканил фразы, перечисляя сухие факты. Лицо Дэга приобрело землистый оттенок, а в уголках глаз прорезались морщинки. Эти воспоминания до сих пор причиняли ему боль. Он немного помолчал, борясь с собой, и глухо продолжил.

— Она была для меня особенной. Ее красота отличалась от той, что считается идеалом. Но я не видел никого