воды. Я ополаскиваюсь в нашем привычном месте, но в одиночестве чувствую себя не так комфортно и не решаюсь полностью раздеться. Я спешу. Когда я возвращаюсь и заползаю в хижину, Лкетинга интересуется, что я так долго делала на реке и кого встретила. Удивленная, отвечаю, что я здесь никого не знаю и очень торопилась. Он молчит.

Я обсуждаю с ним и с матерью свою поездку домой, так как моя виза заканчивается и через две недели я должна покинуть Кению. Эти двое не в восторге от такой новости. Лкетинга с тревогой спрашивает, что будет, если я не вернусь, ведь мы уже заявили о намерении пожениться. «Я вернусь! Нет проблем!» – отвечаю я. Поскольку я не бронировала билеты, планирую вылететь через неделю. Дни летят. Не считая наших ежедневных церемоний омовения, мы проводим время дома и обсуждаем наше будущее.

В предпоследний день мы лениво лежим в хижине и вдруг слышим громкие женские крики. «Что это?» – удивленно спрашиваю я. Лкетинга внимательно прислушивается. Его лицо темнеет. «В чем проблема?» – снова спрашиваю я, чувствуя, что что-то не так. Вскоре входит расстроенная мать. Она сердито смотрит на Лкетингу, обменивается с ним двумя-тремя фразами. Он выходит на улицу, и я слышу, как он с кем-то громко спорит. Я тоже хочу выползти, но мать мотает головой. Когда я снова сажусь, сердце колотится как сумасшедшее. Это, должно быть, что-то плохое. Наконец Лкетинга возвращается и садится рядом со мной, все еще очень возбужденный. Снаружи тихо. Я хочу знать, что происходит. После долгого молчания выясняется, что перед хижиной стоит мать его давней подруги с двумя другими женщинами.

Довольно! Пора проявить твердость. Я впервые слышу о существовании девушки. Я уезжаю через два дня и хочу ясности. «Лкетинга, у тебя есть девушка? – спрашиваю я. – Может быть, ты должен жениться на ней?» Масаи усмехается и говорит: «Да, много лет у меня есть маленькая подружка, но я не могу жениться на этой девушке!» Я ничего не понимаю: «Почему?» Теперь я узнаю, что почти у каждого воина есть девушка. Воин готов покупать ей украшения на протяжении долгих лет, чтобы она выглядела лучше всех, когда соберется замуж. Но он не должен жениться на своей девушке. Им разрешено свободно заниматься любовью до последнего дня перед ее свадьбой, когда родители передадут девушку в дом жениха. Девушка только в день свадьбы узнает, кто станет ее мужем.

Потрясенная услышанным, говорю, что, должно быть, это очень плохо. «Почему? – удивляется Лкетинга. – Это нормально!» Он говорит, что девушка сорвала с себя все украшения, узнав, что он живет со мной до ее свадьбы. Она расстроена. Во мне медленно поднимается ревность, и я спрашиваю, когда он в последний раз был у нее и где она живет. «Далеко отсюда, в сторону Барагоя, и я не видел ее с тех пор, как ты здесь», – отвечает он. Обдумав ситуацию, я предлагаю ему после моего отъезда пойти к девушке и со всем разобраться. Если это необходимо, пусть купит ей драгоценности, но, когда я вернусь, этот вопрос должен быть улажен. Лкетинга не отвечает, поэтому я понятия не имею, что он собирается делать, когда я уеду. Но я доверяю ему и нашей любви.

Я прощаюсь с матерью и Сагуной, которым явно понравилась. «Hakuna matata»[12], – улыбаюсь я им, а потом мы отправляемся в Маралал на нашем лендровере, потому что я хочу на время моего отсутствия сдать машину в ремонт. Лкетинга планирует вернуться домой пешком. В лесу мы встречаем небольшое стадо буйволов, но они разбегаются, заслышав шум двигателя. Тем не менее Лкетинга немедленно хватает свое копье и издает хрюкающий звук. Я смотрю на него, смеюсь, и он снова успокаивается.

Мы быстро паркуемся, чтобы никто не заметил помятое крыло. Приходит хозяин-сомалиец и смотрит на повреждения. По его словам, работа будет стоить около шестисот франков. Я знаю, что цена вопроса – примерно четверть озвученной суммы. Я упорно торгуюсь, и в конце концов мы сходимся на трехстах пятидесяти, хотя даже это чересчур. Мы ночуем там же, где и всегда. Я сплю плохо – меня тревожит отъезд и множество комаров.

Прощаться трудно. Удаляющийся вместе с автобусной остановкой Лкетинга выглядит растерянным. Я укрываю лицо, чтобы не приехать в Найроби покрытой слоем пыли.

Чужая Швейцария

Я снимаю номер в туристическом отеле Igbol. Здесь я наконец-то хорошенько наедаюсь. Я изучаю сайты разных авиакомпаний, пока наконец не нахожу рейс на Allitalia. Спустя много месяцев я звоню домой. Очень волнуюсь, сообщая маме, что ненадолго приеду. Два дня, оставшиеся до отъезда, кажутся невыносимыми. Я брожу по улицам Найроби, чтобы убить время. На каждом углу калеки и нищие, которым я даю мелочь. По вечерам в Igbol болтаю с туристами и отшиваю индийцев и африканцев, набивающихся в бойфренды.

Наконец я в такси до аэропорта. Когда самолет взлетает, я не слишком радуюсь возвращению домой, потому что знаю, как сильно Лкетинга и остальные члены семьи ждут моего возвращения.

В Майрингене, в Бернском Оберланде, где мама живет с мужем, после первой радости встречи я сразу чувствую себя не в своей тарелке. Жизнь понемногу входит в европейскую колею. В супермаркетах меня чуть ли не тошнит от избытка товара и даже еда в холодильнике уже не устраивает. У меня постоянные проблемы с желудком.

Я добываю справку на немецком и английском языках о том, что я не замужем. Теперь документы в порядке. Мама покупает красивый колокольчик для моего воина – это свадебный подарок. Я тоже покупаю маленькие колокольчики для своих коз. В конце концов у меня их уже четыре. Я шью по две новые юбки для мамы и Сагуны и покупаю два шерстяных пледа для нас с Лкетингой: ярко-красный для него и полосатый для нас двоих.

Багаж не из легких. На дне сумки – мое длинное белое свадебное платье. Это подарок от одного поставщика в честь завершения моего бизнеса. Я пообещала, что если когда-нибудь выйду замуж, то надену его. Платье пришлось взять вместе с прилагающимся к нему головным убором. На свадебное платье укладываются пакетики с пудингами, соусами и супами. Следующим слоем – подарки. Пустоты заполняются лекарствами, пластырями, бинтами, мазями для ран и витаминами. Пожалуй, хватит. Обе сумки забиты до отказа.

Приближается время отъезда. Вся моя семья считает, что Лкетинге на свадьбу нужно подарить кассету. Значит, в дорожной сумке будет еще и небольшая магнитола. Итак, вместе с тридцатью двумя килограммами багажа жду вылета в аэропорту Kloten. Я очень рада, что возвращаюсь домой. Да, прислушиваясь к внутреннему «я», теперь знаю,