Физическая боль отступала, но оставалась боль душевная, и с ней справляться было куда сложнее. Каждый день ко мне приходил психолог. Он задавал вопросы о нападении, но я не хотела копаться в себе, отказываясь от общения. Скрытая обида перерастала в слёзы. Но нет, я не позволяла себе плакать, старательно взращивая в душе знакомую, а потому более близкую мне ярость. Я отталкивала тëплые воспоминания о Дамире. Обида и ярость стали моим щитом, и я не готова была его опустить, боясь снова стать уязвимой.

- Ощущение беспомощности страшнее боли, да? - однажды заметил психолог, когда я молчала, уже в который раз думая, что не смогу никому рассказать, что терзает меня на самом деле.

Я не стала его разубеждать, терпеливо ожидая, когда останусь в палате одна. Но каждый день глядя в потолок, я ловила себя на том, что думаю не об издевательствах Айка, а о Дамире. Я снова вспоминала, как он обрабатывал раны, а потом нежно держал мои руки, словно боясь причинить ещё большую боль. Я злилась на себя за эти воспоминания, ведь мои чувства казались мне предательством. Обида разгоралось с новой силой, и меня раздирало от мысли, что в его глазах я видела свою боль. Тогда я поднимала щит, напоминая себе о том, что он снова мне солгал.

«Ну нет, хватит!» — мысленно твердила себе, понимая, что с каждым днём это убеждение будто теряет силу. Я чувствовала, что предаю себя, пытаясь найти ему оправдания.

За прошедшую неделю Дамир ни разу ко мне не зашёл. Едва придя в себя в больнице, я сама запретила ему приближаться к моей палате.

- Что случилось? - спросил он тогда, внимательно вглядываясь в моё лицо и будто надеясь найти там ответ.

Я выдержала этот взгляд и даже смогла удержать на лице безразличное выражение.

- Поиграли и хватит! - ответила ему. - Прошу тебя, уходи!

Я не собиралась объяснять, в чём дело. Для лжецов в моей жизни места больше не осталось.

Глава 16

Сильва

Выписавшись из больницы, я ещё две недели просидела дома на больничном. Полиция навещала меня последний раз ещё в больнице, а теперь, спустя две недели, меня вызвали в управление.

Зайдя в указанный на бланке кабинет, я едва не отшатнулась, увидев сидящего там Дамира. Услышав шаги, он обернулся и встал, а я едва успела нацепить на лицо выражение абсолютного равнодушия.

- Здравствуйте. Вы меня вызывали, - сообщила следователю, старательно избегая пристального взгляда Оборота.

Господин Кра́ммет оторвал взгляд от бумаг и кивнул на соседний с Дамиром стул.

- Да, проходите, присаживайтесь.

Садясь рядом с мужчиной, я надеялась, что он не заметит моих дрожащих рук и неожиданно увлажнившихся глаз.

- Госпожа Самерс, в принципе, по Вашему делу нам уже всё ясно, - начал следователь, перекладывая бумаги.

- Тогда зачем Вы меня вызвали? - спросила, не сводя с него глаз.

Мужчина открыл одну из папок и, достав лист бумаги, протянул мне.

- Распишитесь в двух местах: здесь и здесь, - он указал, где, - и ближайшие несколько месяцев, думаю, мы Вас вызывать не будем.

Я растерянно подняла глаза от протокола.

- Почему?

Краммет тяжело вздохнул.

- Потому что дело приняло такой оборот, что, боюсь, расследование займёт немало времени.

Я недоумëнно молчала, когда справа от меня послышался голос Дамира:

- Помнишь, я говорил, что Айк откупался от своих жертв, либо их запугивал?

Я едва заметно кивнула головой, продолжая смотреть в стол. Не дождавшись от меня никакой другой реакции, Дамир продолжил:

- Так вот, полиция подняла все старые дела, где Айк фигурировал как обвиняемый. Они снова открыты, и по ним заново будет проводиться расследование и дознание. А это займёт время.

- Кроме того, сейчас идёт поиск девушек и немагов, которые вообще не обращались в полицию, - взглянув на замолчавшего Дамира, закончил следователь.

- Немагов? - я потрясëнно взглянула на мужчину.

Он кивнул.

- Да. Рамм начинал как обычный садист. Сначала издевался над своими девушками, но постепенно вошёл во вкус и его странные сексуальные наклонности переросли в одержимость. А полтора года назад одна из его жертв, с которой он в то время, кхм, "играл", вдруг оказалась парой одного из Оборотов. Девушка сбежала к своему истинному и перешла в другой Мир. А Рамм, соответственно, остался без игрушки. Всё бы ничего, нашёл бы новую. Но Айк не любит делиться. Пока он считал девушку своей, никто не имел на неё прав. Но достать ту пару из того Мира оказалось невозможно - девушка была сиротой и даже шантажировать её было некем. Айк слетел с катушек и начал мстить Оборотам. Поэтому все последние жертвы Айка были немагами.

Я криво усмехнулась.

- Что ж получается, в этот раз родители его не откупят?

- Дело находится на контроле у правительств обоих Миров и курируется такими чинами, - следователь кинул короткий взгляд на Дамира, - что у господ Рамм просто не хватит силëнок с ними бодаться.

Я, наконец, повернулась к Обороту и наткнулась на его внимательный взгляд.

- Это ты, что ли, тот чин? - прищурившись, спросила его.

- Нет. Мои родители, - коротко ответил он.

- А, ну да, как же я забыла? Дипломаты межмирового уровня, семейная чета О́ртан. Только не пойму, ты им неродной, что ли - фамилии не совпадают, - издевательски протянула я и, не выдержав, отвернулась.

- Лэттер - девичья фамилия моей матери, - глухо произнёс мужчина.

Ну вот и ещё одна ложь всплыла. Дамир настолько боялся, что я узнаю, кто он, что даже в наш Мир пришёл под чужой фамилией.

- Господин Краммет, я Вам ещё нужна? - спросила, быстро поставив закорючки в нужных местах и вернув ему протокол.

- Нет, госпожа Самерс, - он покачал головой и устало потëр ладонью лицо. - Как я и говорил, в ближайшие месяцы мы Вас беспокоить не будем. Отдыхайте, набирайтесь сил, Вам здорово досталось от этого...

Следователь пожевал губами, явно подбирая слова, а я вскочила и быстро пошла к двери.

- Сильва, подожди! - донеслось в спину.

- До свидания, - не оборачиваясь, прикрыла дверь и со всех ног бросилась на выход.

- Сильва, стой! - послышалось в коридоре.

Ну уж нет! Я едва не снесла дверь и практически скатилась со ступенек. Боги