Что-то вновь громыхнуло, а потом кто-то разразился грязной бранью. Это был Шписке, который яростно дёргал входную дверь зоомагазина, явно пытаясь взломать её.

Неожиданно позади него остановилась полицейская машина. Настоящая, всамделишная полицейская машина!

Звери на мгновение замерли. Потом прижались ухом к двери и стали слушать, что происходит на улице.

– Какое счастье, что на свете есть двери, – с облегчением констатировал Фридолин. – И какое счастье, что их можно запереть. Тут мы в полной безопасности.

– Ну, наконец-то вы приехали! – с улицы раздался голос Шписке. – Что вы так долго? Меня ограбили! Час назад пони украл мою пластиковую ключ-карту!

Полицейские вначале опешили, но потом сухо ответили, что у них нет времени на всякие шутки и розыгрыши.

Однако Шписке не сдавался.

– Это был маленький, совсем малюсенький пони, понимаете? – его голос дрожал от возбуждения. – А на голове у него была голубая мигалка. Такая же, как на крыше вашей машины. Вы мне не верите? Я не вру! Всё было именно так! Наверняка у него ещё были сообщники. Я уверен, что среди них есть некая красная панда. Ей уже как-то раз удалось обвести меня вокруг пальца!

– Красные панды есть исключительно в зоопарках, – сурово ответил один из полицейских.

– Нет! – буквально завопил Шписке. – Она была тут! А ещё с ней была совершенно брутальная синица! Вернее, лазоревка, но не суть. Главное то, что эти трое вероломно завладели моей картой и сейчас наверняка пытаются пробраться ко мне в зоомагазин! Это очень опасные преступники!

Он рассказал полицейским, что давно уже подозревает городских зверей в том, что они его обкрадывают. Постоянно пропадает кошачий корм, ну и ещё некоторые вещи.

Тут полицейские не выдержали и разразились безудержным хохотом. Женщина-полицейский предположила, что Шписке, возможно, просто несколько переработался, и посоветовала ему устроить себе длинный отпуск.

Но Шписке не хотел в отпуск! Он хотел получить обратно свою пластиковую карту! Ведь у него завтра очередная прыг-скокиада, которую он ни в коем случае не может пропустить. Он требовал, чтобы полицейские приняли у него заявление против шайки бандитов, состоящей из карликового пони с мигалкой на голове, вероломной красной панды и брутальной лазоревки.

Полицейские продолжали хохотать, а мужчина-полицейский поинтересовался, как зовут того пресловутого пони и по какому адресу он проживает.

– Секунду! – воскликнула Флопсон.

Она спрыгнула со спины Фридолина и подошла к клетке с черепашкой Роней.

– Если хотите, мы можем и вас освободить, – предложила она.

– Спасайся, кто может! – заорал геккон. – Лично я хочу на волю!

– И мы тоже! – громко зашипели две зеленые змеи.

Но Роня, маленькая мудрая черепашка, печально покачала головой.

– Магазинные животные понятия не имеют о том, что такое свобода, – пояснила она. – Ни один из нас не проживёт и трёх дней на воле, увы.

– Ерунда, – перебил её геккон. – Три дня? Да легко!

– Но ведь ты даже не способен отличить льва от лошади! О какой свободе ты говоришь? – возразила Роня.

– Какая лошадь? Где? – удивлённо спросил геккон.

Роня покачала головой и показала на Фридолина.

– Мы не знаем, кто наши друзья, а кто враги. Мы понятия не имеем о том, кто может нас съесть, – печально произнесла она. – А ты подумал о том, где мы будем жить? Спать? Мы же даже улицу толком перейти не можем.

– То есть как это не можем? – упрямо прошипела змея. – Взяли и переползли! Вперёд и с песней!

– Вот именно, что нет, – отрезала Роня. – Нас мигом задавит машина.

Флопсон вспомнила, как ей самой было непросто, когда фрау Плюмпух выставила её за дверь и она внезапно оказалась одна в этом неизвестном, огромном, диком мире. Без друзей она бы в жизни не справилась.

– А где вы собираетесь добывать еду? – спросила она.

– Ой, вот насчёт этого я вообще не переживаю, – отмахнулся геккон. – Меня наверняка кто-нибудь покормит. Ты только посмотри, какой я милый!

– Городские животные обычно питаются отходами из мусорников, – рассказала Флопсон.

– Отходы? Из мусорников? – геккон поморщился. – Ну уж нет! Тогда я лучше останусь тут!

– И я, – подхватила змея.

Тем временем шум голосов снаружи постепенно начал стихать. Полицейские пожелали Шписке здоровья, успехов и счастья. Флопсон слышала, что они с трудом пытаются удержаться от смеха. Двери полицейской машины захлопнулись, послышался шум мотора, и полицейские уехали.

– Ох! – Флопсон хлопнула себя по лбу. – Чуть не забыла!

Она схватила огромный пакет и доверху наполнила его кошачьими консервами, сухим кормом и различными кошачьими вкусняшками. Потом со своей тяжёлой ношей вновь вскарабкалась Фридолину на спину.

Пони открыл входную дверь и гордо прошествовал мимо ошарашенного хозяина магазина. На спине у него восседали три кролика, хомяк с чёрной повязкой, красная панда, с трудом удерживающая огромный пакет, наполненный кошачьим кормом, и напыжившаяся лазоревка. Фридолин включил мигалку и по-полицейски козырнул Шписке.

Сам же хозяин магазина от удивления потерял дар речи. Он лишь молча стоял и таращился на них.

– А… понятно… это полиция, – наконец, тихо выдавил он. – Здравствуйте.

Флопсон рассмеялась.

– Здравствуйте! Да, это действительно полиция! – подтвердила она. – Только звериная полиция!

Разумеется, Фридолин первым делом помчался в городской парк. Тётя Мони уже не могла дождаться, когда же, наконец, сможет обнять свою любимую Изюминку. Флопсон спрыгнула на землю и теперь бежала рядом к Фридолином. Она была безумно горда собой. Ведь у неё всё получилось. И раскрыть преступление, и освободить кроликов. Какая же она молодец! К тому же они пережили столько захватывающих приключений!

Когда они добрались до парка, Флопсон бесстрашно помчалась по песчаным дорожкам и зелёным лужайкам. Ветер дул ей в лицо, и она чувствовала себя по-настоящему счастливой. Ведь теперь она не боялась ни самого парка, ни зверей, которые тут обитали. Теперь она чувствовала себя уверенно! Она во всём разбиралась и всё знала. И о кроликах, и о де Винтер, и о мышах. Как это и полагается хорошему полицейскому.

Джек всю дорогу молчал. А Фридолин стрелой мчался по парку, лихо перескакивая через кусты и клумбы. Наконец, они остановились у чёрного входа в кафе. Ведь именно тут, рядом с многочисленными мусорниками, и проживало всё кроличье семейство.