– Я знаю про ведьм. Давай дальше.

– «С этими словами Дон Кихот с копьем наперевес дал шпор Росинанту и бросился на великана. Одной рукой великан без труда выбил у Дона Кихота копье. “Ха-ха-ха, несчастный рыцарь, – рассмеялся он, – ты и впрямь веришь, что можешь меня одолеть?”… Тогда Дон Кихот обнажил меч и опять перешел в атаку. Но так же легко, вторым кулаком, великан отбросил меч в сторону – вместе с рыцарем и его жеребцом… Росинант поднялся на ноги, а вот Дон Кихот так сильно ударился головой, что она у него слегка кружилась. “Увы, Санчо, – сказал Дон Кихот, – лишь целительный бальзам, приложенный к моим ранам рукою дамы сердца моей, прекрасной Дульсинеи, позволит мне пережить рассвет”. – “Чепуха, ваше благородие, – ответил Санчо, – у вас всего лишь шишка на голове, будете как новенький, стоит только увезти вас от этой мельницы”. – “Не от мельницы, а от великана, Санчо”, – сказал Дон Кихот. “От этого великана”, – сказал Санчо».

– Почему Санчо не сражается с великаном? – спрашивает мальчик.

– Потому что Санчо – не рыцарь. Он не рыцарь, а значит, у него нет ни меча, ни копья, только нож для чистки картофеля. Он может только – и мы с тобой завтра это узнаем – водрузить Дона Кихота на своего осла и доставить в ближайший трактир отдохнуть и восстановить силы.

– Но почему Санчо не стукнет великана?

– Потому что Санчо знает, что великан – это, на самом деле, мельница, а с мельницей воевать не выйдет. Мельница – не живое существо.

– Это не мельница, это великан! Он мельница только на картинке.

Он откладывает книгу.

– Давид, – говорит он. – «Дон Кихот» – необычная книга. Даме из библиотеки, одолжившей нам ее, она кажется простой книгой для детей, но на самом деле она совсем не простая. Она представляет нам мир двумя парами глаз – Дона Кихота и Санчо. Дон Кихот считает, что воюет с великаном. Санчо – что с мельницей. Большинство из нас – вероятно, не ты, но все же большинство из нас – согласится с Санчо: это мельница. Включая и художника, нарисовавшего мельницу. И человека, написавшего эту книгу.

– Кто написал эту книгу?

– Человек по имени Бененгели.

– Он живет в библиотеке?

– Не думаю. Не исключено, однако, я бы сказал, маловероятно. И уж точно я его там не видел. Его легко узнать. Он носит длинные одежды и тюрбан на голове.

– Зачем мы читаем книгу Бенгели?

– Бененгели. Потому что я ее нашел в библиотеке. Потому что думал, она тебе понравится. Потому что это полезно для твоего испанского. Что еще ты хочешь знать?

Мальчик молчит.

– Давай на этом остановимся и продолжим завтра – следующим приключением Дон Кихота и Санчо. Назавтра я рассчитываю, что ты сможешь найти на странице Санчо с большой буквы «С» и Дон Кихота с «К».

– Это не приключения Дона Кихота и Санчо. Это приключения Дона Кихота.

В порт прибыл крупный сухогруз, который Альваро называет «двуутробным»: у него трюмы в носу и в корме. Грузчики делятся на две бригады. Он, Симон, – в бригаде носового трюма.

Утром первого дня разгрузки он слышит из трюма возню на палубе и визг свистка.

– Это пожарный сигнал, – говорит кто-то из его товарищей. – Быстро выбираемся!

Он чувствует дым уже на трапе вверх. Он валит из кормового трюма.

– Все с борта! – вопит Альваро со своего места на мостике рядом с капитаном. – Все на берег!

Как только все грузчики втянули трапы, корабельная команда захлопнула огромные люки трюмов.

– Тушить огонь не будут? – спрашивает он.

– Они его душат, – отвечает товарищ. – Через час-два погаснет. Но груз погибнет, это точно. Хоть рыбам сбрасывай.

Грузчики собираются на пристани. Альваро делает перекличку.

– Адриано… Агустин… Александр…

– Здесь… Здесь… Здесь… – прилетают ответы.

Тут он добирается до Марциано.

– Марциано… – Молчание. – Кто-нибудь видел Марциано? – Молчание. Из-под закрытого люка в безветренный воздух тянется струйка дыма.

Матросы открывают люк. Их тут же окутывает плотный серый дым.

– Закрывай! – командует капитан и говорит Альваро: – Если ваш человек там, с ним уже кончено.

– Мы его не бросим, – говорит Альваро. – Я спущусь.

– Нет, не спуститесь, пока я командую этим судном.

В полдень кормовой трюм открывают еще раз. Дым такой же густой, как и прежде. Капитан приказывает затопить трюм. Грузчиков распускают.

Он пересказывает события дня Инес.

– А про Марциано мы так наверняка и не узнаем, пока они завтра утром не откачают воду из трюма, – говорит он.

– Чего вы не узнаете про Марциано? Что с ним случилось? – спрашивает мальчик, вмешиваясь в разговор.

– Думается, он уснул. Проявил беспечность и надышался дымом. Если вдохнуть много дыма, ослабеешь, голова закружится, и уснешь.

– А потом?

– А потом, боюсь, уже в этой жизни не проснешься.

– Умрешь?

– Да, умрешь.

– Если умер, он отправился в следующую жизнь, – говорит Инес. – Так что не о чем беспокоиться. Пора тебя купать. Пойдем.

– А можно Симон меня искупает?

Давно он не видел мальчика нагишом. Он с удовольствием отмечает, как округлилось его тело.

– Встань, – говорит он и смывает остатки мыла с мальчика, вытирает его полотенцем. – Давай быстро тебя вытрем, и потом сразу наденешь пижаму.

– Нет, – говорит мальчик. – Я хочу, чтобы Инес меня вытирала.

– Он хочет, чтобы вы его вытерли, – докладывает он Инес. – Я ему не гожусь.

Вытянувшись на кровати, мальчик позволяет Инес за собой поухаживать: вытереть между пальцами на ногах, между ног. Большой палец во рту, глаза, одурманенные всепоглощающим удовольствием, лениво следят за Инес.

Она присыпает его тальком, как младенца, помогает надеть пижаму.

Пора спать, но он никак не отцепится от истории с Марциано.

– Может, он не умер, – говорит он. – Можно мы пойдем посмотрим – Инес, ты и я? Я не буду вдыхать дым, честное слово. Можно?

– Нет смысла, Давид. Марциано спасать поздно. А трюм залит водой.

– Не поздно! Я могу нырнуть в воду и спасти его, как тюлень. Я умею плавать где угодно. Я тебе говорил, я же фокусник.

– Нет, мой мальчик, нырять в затопленный трюм слишком опасно, даже фокуснику. Ты можешь там застрять и не выплыть. Кроме того, иллюзионисты не спасают других людей, они спасаются сами. И ты не тюлень. Ты не учился плавать. Пора тебе уже понять, что люди плавают или делаются фокусниками не одним только желанием. Нужно годами упражняться. И вообще, Марциано не хочет, чтобы его спасали и возвращали к жизни. Марциано обрел покой. Он, вероятно, вот прямо сейчас пересекает моря навстречу следующей жизни. У него будет отличное приключение – начать все заново, чистым. Ему не придется больше работать грузчиком и таскать на плечах тяжелые мешки. Он может быть птицей. Он может быть чем пожелает.