Завтра дело, и поэтому сегодня мы все отдохнем, чтобы вы расслабились, и никто не смел накручивать себе нервы. Вот это могло бы стать настоящей проблемой.

Муравей тем временем отодвинул в сторону охранника и распахнул дверь, музыка стала еще громче. Она словно качала любого вошедшего в воздухе. А еще внутри было слишком много людей, у меня невольно зарябило в глазах от количества звездочек чужой техники, и я отключился от своей искры. В таких условиях мне приходится полагаться не на свои таланты игига, а на знания и рефлексы, полученные на тренировках Курильщика.

— Мы бронировали, — Гусеница тем временем сунула несколько купюр в руки администратору, и нас без лишних вопросов отвели за один из столиков сбоку от танцпола.

— Колы и рома, — Скарабей озвучил, что мы будем пить.

— Еще текилы, лимона и соли. Я научу нашего младшенького, как их смешивать на женском теле, — Гусеница хихикнула и оценивающе смерила меня взглядом.

— Мне водки, — Муравей решил сразу поднять ставки, а потом первым из нашей компании ринулся танцевать.

В бою и просто на улице он казался немного неуклюжим, сказывалась его стальная искра, но здесь все это совсем не мешало. Наоборот, придавало плавности и какого-то животного магнетизма его движениям. Не прошло и пары минут, как Муравей был уже не один, рядом с ним собралась группа из трех девушек, и они все о чем-то весело болтали. Я искренне не понимал, как он это делает.

А вот Комар и не собирался понимать: он просто пользовался талантами неожиданного Казановы.

— Муравей работает как обычно! — хихикнул черноволосый парень. — Я к нему, надо поддержать друга, чтобы он не посрамил честь команды.

— Пройдусь по клубу, посмотрю, что тут есть, — я тоже поднялся.

Гусеница уже задрала футболку, оголив живот и пупок — видимо, готовилась учить меня пить текилу. Это заводило, все посторонние мысли действительно ушли из головы. Я улыбнулся тому, что Скарабей опять оказался прав, а потом прошелся по танцполу, задержался у бара, глядя, как десятки незнакомых мне людей знакомятся, соблазняют друг друга... Сегодня никто из них совсем не думал о том, что будет дальше.

Музыка сменилась, зал погрузился в темноту с резкими и короткими вспышками света, в которых ничего не получалось разглядеть. Я подхватил со стойки налитый для меня бокал, осушил — это было что-то очень крепкое. Крепче, чем я ожидал. И тут меня схватили за ладонь и потащили в центр зала — сначала я подумал, что это Гусеница догнала меня, но нет. Рука была другой, и фигура. Тоже красивая, но чужая.

— Я тебя знаю? — у меня все не получалось разглядеть двигающееся лицо передо мной. Черные волосы, черты лица необычные, но притягательные.

— А это важно? — чужой голос звучал хрипло из-за количества выпитого. Музыка тоже мешалась, но мне неожиданно показались знакомыми тембр и интонации.

В этот момент руки девушки прижали меня к себе, стало тепло и от выпитого алкоголя, и от чужого тела. Музыка била по ушам, задавая ритм, и мы с незнакомкой двигались синхронно, то удаляясь, то прижимаясь друг к другу. Словно это не танец, а что-то другое…

— Красивая подружка! — мимо в танце пронеслась Гусеница, она уже забыла про меня и нашла себе другое увлечение на вечер. Вот и прекрасно, мне почему-то было хорошо рядом с незнакомкой и не хотелось уходить.

— Не забывай меня. Я скоро вернусь, — чужие губы прижались к моему уху, а потом девушка растворилась в толпе.

Я мгновенно потерял ее из виду, и словно назло именно в этот момент в зале добавилось света. Если бы незнакомка ушла чуть позже, я бы успел разглядеть ее. Или так все и было задумано? Осторожная мысль исчезла так же быстро, как и появилась. Я еще несколько минут ждал, что моя таинственная спутница вернется, но ее не было. И тогда я попробовал повторить.

Новый бокал, новое знакомство, новые танцы. Было даже неплохо, организм выкладывался, все посторонние мысли сгорали в этом пламени. Кроме одной — с незнакомкой все было немного по-другому. Лучше…

***

Анна до последнего затягивала отправку в Тверь. Возможно, ей хотелось узнать, что будет дальше делать Пожарский, но тот словно сквозь землю провалился. Возможно, она не желала прощаться с детством. Отец даже так и спросил, точно ли она хочет прямо сейчас идти в корпоративные игиги, предложил отложить все еще на год… И только тогда она взяла себя в руки. Приказала приготовить на утро машину, а сама отправилась на ночную прогулку. Если завтра начнется ее работа в «Скорости», то стоит это отметить.

Водитель довез ее до «Грязных танцев» и остановился на углу, чтобы подхватить, когда она решит закончить. Девушка зашла внутрь через отдельный вход для аристократов, прикрыв лицо вуалью. Специальным артефактом вроде маски, только попроще и для гражданских. Он ничего не скрывал на камерах, но отводил от себя взгляды, мешая сосредоточиться. Сегодня Анне не хотелось лишнего внимания: просто потанцевать, погрузиться в толпу, музыку, и все… Она вытащила из-за стойки бутылку текилы, из-за вуали бармен ее даже не заметил. Ничего, она оставит ему достаточно чаевых, чтобы он покрыл недостачу.

Девушка уже хотела отойти в сторону, когда увидела его. Пожарский, которого она потеряла и не могла найти, сидел в баре и собирался отрываться в компании… Анна присмотрелась к парням и девушке, что следили за ним со своих мест — это же были Жуки. Значит, их что-то связывало. Ей захотелось уйти, но потом девушка вспомнила, что решила сегодня развлекаться. Призвав искру, она подхватила текилу из своей бутылки и заменила ею почти весь легкий коктейль, что заказал себе Пожарский. Раз он гуляет, то пусть делает это правильно.

Потом через приложение Анна отправила заказ и чаевые диджею, погружая зал в правильный полумрак. Вышло идеально. Девушка хихикнула про себя, а потом подхватила Пожарского за руку и потащила танцевать. Он так ничего и не понял. Это было обидно. Но даже не поняв, он отдался ей, отдался танцу. Это было приятно… Часы мигнули, заказанная музыка и темнота подходили к концу.

Анне хотелось продолжения, но в то же время она боялась, что магия момента может закончиться. Пусть лучше будет мало, но идеально, улыбнулась она про себя, а потом ушла. Только на прощание выкрутила вуаль на максимум и впилась Пожарскому в губы, просто