В этом и заключалась прелесть Дома старых дев, верно? Единственное существо, которое могло бы там во что-то вмешаться, – это Поппи.

– А вам не кажется, что они вмешиваются лишь потому, что любят вас и желают вам только самого лучшего? – Джейн вздохнула. – Иногда мне хочется, чтобы был кто-то… Ну, чтобы прямо не вмешивался, но все же заботился обо мне. И дело не в том, что Рэндольф не заботится. Он-то как раз заботился. И он меня любит. Но забота брата – это совсем не то, что материнская любовь. Или, например, сестринская.

– Да, верно, – кивнул лорд Эванс. – Сколько вам было, когда погибли ваши родители?

– Четырнадцать.

– Каролине сейчас столько же.

– Да, понимаю… Племянница лорда Эванса выглядела необычайно юной, когда читала сегодня утром, сидя на одеяле. Она, Джейн, тоже читала, когда пришла мать Кэт, чтобы сообщить ей об аварии и гибели родителей…

Тут граф шагнул к ней и положил руку на плечо.

– И у вас не было других родственников, чтобы поехать к ним?

Она покачала головой.

– Нет. Практически никого.

Отец и мать были единственными детьми в своих семьях. Наверное, имелись какие-нибудь дальние кузины, которые могли бы взять Джейн к себе, но она не хотела покидать Лавсбридж и жить среди чужих. И еще она не могла бросить Рэндольфа, так как знала, что брат в ней нуждался. Он не смог бы справиться в одиночку в своей конторе.

– Мы с Рэндольфом справлялись. Впрочем, мне очень жаль его. – Джейн вздохнула. – Вот тут мне бы следовало вмешаться. Я много лет слышала сплетни о том, что он вернулся домой, отказавшись от любимой женщины. Но я ни разу его об этом не спросила.

На глаза Джейн внезапно навернулись слезы, и она тихо всхлипнула. Как она могла совершенно ничего не замечать? Наверное, думала только о себе…

– Нужно было сразу же вмешаться. Возможно, я бы спасла Рэндольфа от долгих лет одиночества.

Лорд Эванс приподнял пальцем ей подбородок и, глядя в глаза, проговорил:

– Но вам ведь было всего четырнадцать… А родители Имоджен ни за что бы не допустили этого брака.

– Не будь я камнем на шее Рэндольфа, они с Имоджен могли бы сбежать и пожениться в Шотландии, – возразила Джейн. Ее руки каким-то образом нашли путь к груди лорда Эванса.

– Джейн, это не вы ему помешали. Рэндольф мог бы увезти Имоджен в Гретна-Грин, если бы ему хватило мужества. А после того, как они поженились бы, отец Имоджен уже ничего не смог бы сделать. И Рэндольф привез бы ее в ваш дом в деревне.

– Но бедняжке Имоджен пришлось бы жить со мной, а поладить со мной не так-то просто, – со вздохом прошептала Джейн.

Граф улыбнулся и сказал:

– Неужели?.. Никогда бы не подумал.

Джейн засмеялась и легонько оттолкнула его.

– Не дразнитесь, милорд.

Он перехватил ее руки и снова привлек к себе.

– Вы не можете изменить прошлое, Джейн, поэтому не стоит переживать из-за него.

И это была чистейшая правда. Как бы ни было тяжело, иногда приходится принимать вещи такими, какие они есть.

Вдруг подул ветерок, ветки деревьев закачались, и несколько прядок волос затрепетали у лица Джейн. Лорд Эванс тотчас убрал их ей за уши – как и вчера вечером, – но на сей раз его пальцы задержались у ее виска, затем скользнули вниз, к подбородку. Глаза же не отрывались от ее губ.

«Я должна шевельнуться, – сказала себе Джейн. – Ведь это не прошлое, это я изменить могу».

Но она не хотела ничего менять. Она хотела, чтобы он снова ее поцеловал. Хотела понять, так ли это было чудесно, как ей запомнилось.

Где-то вдалеке ухнула сова. Сердце Джейн гулко заколотилось, и стало тяжело дышать…

Наконец губы графа прикоснулись к ее губам – как и вчера вечером. И это легкое прикосновение тотчас отдалось в ее грудях и в самом интимном местечке между ног. Однако на этот раз Джейн позволила себе расслабиться и прижалась к графу. Позволила? Да она прямо-таки расплавилась – другим словом описать свои ощущения Джейн не смогла бы. И это были чудесные, волшебные ощущения…

А тело графа – оно казалось необычайно твердым и теплым. Джейн тут же вспомнила, как оно выглядело, когда было обнаженным. Ах вот бы его одежда вдруг исчезла… И ее – тоже!

Его язык прикоснулся к ее нижней губе – и в то же мгновение Джейн пронзило желание, и она еще крепче прижалась к графу, стиснув ладонями его ягодицы…

«Боже милостивый! – восклицала она мысленно. – Да что же это со мной? Я никогда раньше ничего подобного не чувствовала!»

Сделав над собой усилие, Джейн оттолкнула лорда Эванса, и он мгновенно отпустил ее. Когда же он заговорил, в его голосе прозвучала озабоченность:

– Джейн, что случилось?

– Я… – Должно быть, он решил, что она сумасшедшая. Надо думать, ни одна взрослая женщина не реагирует так на простой поцелуй. – О, ничего страшного. Просто я хочу вернуться в дом. Сейчас же, – добавила она с дрожью в голосе.

– Что, проспал?.. – спросил Роджер.

Алекс нахмурился, глядя на своего улыбавшегося зятя и, тихо вздохнув, пробурчал:

– Иди к дьяволу.

Роджер по-прежнему ухмылялся.

– Встал не с той ноги, да?

Алексу ужасно хотелось как можно сильнее приложиться кулаком по этой ухмыляющейся физиономии, однако он сдержался и спросил:

– Почему ты до сих пор в столовой?

Хотя раз уж он обречен на чье-либо общество, то лучше Роджер, чем мама, Диана или даже какая-то из девочек.

Граф молча подошел к буфету. Остался лишь хлеб? Что ж, вот и хорошо. Возможно, хлеб с маслом его желудок выдержит. Он отрезал себе ломтик.

Проигнорировав вопрос Алекса, виконт сказал:

– Можно его поджарить.

– Ни к чему.

– Чай свежезаваренный. А если хочешь, то я велю подать тебе кофе.

– Пусть будет чай. – Алекс сел. – И неплохо бы остаться одному. Я уверен: у тебя множество важных дел.

Роджер все еще улыбался, но теперь в его глазах заплескалось беспокойство.

– Боюсь, что мое самое важное дело на данный момент – это ты, Алекс. – Роджер налил шурину чаю и протянул чашку. – Диана очень за тебя тревожится. И я также.

– Чертовы сестры, вечно сующие свой нос куда не просят! – пробурчал граф себе под нос. Что ж, возможно, он в состоянии посмотреть на это с точки зрения Джейн. Да, он знал, что Диана его любила и вмешивалась только потому, что искренне за него волновалась. Но это не значит, что сестра имела право совать свой длинный нос в его дела. Он давно уже не ребенок, он взрослый мужчина…

Что же касается Джейн… Хм… а может, вчера вечером он повел себя с ней… чересчур страстно? Нет, наверное, нет. А она вела себя как-то очень уж странно: прошла путь от уступчивости к панике за несколько секунд.