— Вы как, уже читали сегодняшние газеты? — спрашивает она, зачем-то подмигивая мне. Я качаю головой. — Ну, вы даете, еще нет? Вот это фото! Нечасто такое увидишь.

У меня внутри все перевернулось. Я вскакиваю с кровати и бегу прямо в больничной пижаме к ближайшему киоску. Все сегодняшние одиннадцать газет публикуют на первой странице мою фотографию. Крупным планом. Я вишу на той самой палке, и ноги у меня размером с голову борца-сумоиста Разница только в заголовках. «Будущая суперзвезда Каролин Шатц сегодня висит на вертеле», «Каролин Шатц, открытие года, протянула ноги», «Ноги у Каролин Шатц как боксерские груши» (разумеется, ноги тоже крупным планом). У меня отходняк.

Какое унижение! Я поднимаюсь пешком на восьмой этаж в свою палату. Боюсь сесть в лифт — вдруг у кого-нибудь в руках окажется сегодняшняя газета.

В палате меня ждет Сильвестр с огромным букетом цветов.

— Не бери в голову, Каро, популярность — это такое дело. Когда завтра увидят твое шоу по телику, они по-другому запоют. Все придут в восторг. И послезавтра об этом напишут в газетах. Ничего страшного не случилось, главное, что на тебя уже обратили внимание!

Я киваю. А что мне еще остается делать? Потом выпиваю свой уже успевший остыть кофе. Сильвестр принес мне кое-что из одежды.

— Это Эви собрала. Все передают тебе большой привет. Я тут поговорил с врачом, он сказал, что в принципе ты хоть сейчас можешь ехать домой, — говорит он ласковым голосом.

Домой? Мой дом в Ватцелъборне.

— Давай ты поедешь ко мне, Каро, там мы сможем лучше о тебе позаботиться.

Я соглашаюсь. Потом я еще подписываю какую-то квитанцию, предъявляю медицинский полис и, тяжело ступая, иду с Сильвестром к парковке. Перед светофором он берет меня за руку. Вероятно, он думает, мне не известно, что нельзя переходить дорогу на красный свет. Сейчас он подарит мне плюшевого мишку и купит в киоске пирожное.

Чтобы казаться, повзрослев, я включаю телефон. В больнице буквально три тысячи человек указывали мне на то, что из-за моего включенного телефона хуже работает кардиостимулятор, установленный в палате одной пенсионерки, очень бодрой и активной для своих лет.

Мы едем в огромном лимузине в дом Сильвестра. Наконец останавливаемся, и шофер ждет, пока откроются огромные железные ворота. Потом едем по дорожке, выложенной гравием, вдоль которой растут тополя. Впереди дом. Это даже не дом. Это какой-то дворец. Замок. Мечта всей жизни. Белоснежного цвета, с расписными ставнями и крытыми балкончиками. Стены украшают вьюнок и розы. И веранда, настоящая деревянная веранда! Сколько себя помню, всегда мечтала жить в доме с верандой. Какое чудо там сидеть, когда на улице идет дождь!

Шофер выходит из машины и открывает мне дверцу, и потом мы идем по парадной лестнице к центральному входу, где нас встречает настоящий мажордом. Дом Сильвестра легко затмил бы собой даже Итонский колледж.

Я слышу шаги. Это жена Сильвестра выходит нам навстречу.

— Моя дорогая! Я так рада с вами познакомиться! Пожалуйста, зовите меня просто Анжела. Сильвестр так много рассказывал о вас. Прошу, входите. Чувствуйте себя как дома!

Анжеле на вид около сорока пяти. Она, наверно, с детства пользуется косметической линией «Шанель». На ней костюм от Карла Лагерфельда. Это я сразу заметила. А руки у нее такие, что, скорее всего, ей ни разу в жизни не приходилось мыть посуду. На безымянном пальце левой и правой руки по кольцу с огромным драгоценным камнем. И цепочка тоже не из разряда красивых подделок.

Я явно не вписываюсь во всю эту роскошь. Эви, конечно, делала все из лучших побуждений, однако в моих брюках и футболке, только если пол протирать.

— Анжела, моя дорогая! — Сильвестр большими шагами подходит к своей жене и обнимает ее. — С тобой Каролин в надежных руках. Бедняжке в последнее время пришлось нелегко. Каролин, я попрошу Фреда забрать из отеля твои вещи и привезти их сюда, ты поживешь первое время у нас. Тут места на всех хватит, дом ведь большой, но если что-то тебя будет стеснять, ты только…

— Спасибо, Сильвестр, — говорю я быстро. Какие бы вещи Фред мне ни принес, все равно в этом замке из «Тысячи и одной ночи» я буду выглядеть замарашкой.

— Ну, тогда, — Сильвестр смотрит на свои золотые часы, — я снова на работу. Увидимся вечером. Ах да, чуть не забыл, Анжела, распорядись насчет праздника, отметим дебют Каролин со всеми вместе!

Анжела кивает:

— Феликс мне уже звонил. Я сказала Зиглинде, что надо приготовить. Зиглинда — это наша кухарка, — объясняет она мне.

Все понятно. Как же без кухарки. Анжела, наверно, думает, что миксер — это такая машинка для чистки картошки. Хватит завидовать, Каро!

Сильвестр треплет меня по щеке и целует в лоб жену, потом садится на заднее сиденье своего огромного автомобиля и уезжает.

Я стою как неприкаянная и не знаю, что делать дальше.

— Каролин, давайте я вам сначала покажу наш дом, чтобы вы могли побыстрей здесь освоиться, — говорит Анжела и берет меня под руку. — Пойдемте со мной!

Еще какое-то время я нахожусь в нерешительности, вдруг здесь выдают специальные тапочки, как в музее, чтобы не испачкать паркет, но нет, ничего такого не происходит.

Пока мы обходим дом общей площадью в четыреста восемьдесят квадратных километров, Анжела рассказывает, что они с Сильвестром женаты уже более тридцати лет. Он сделал ей предложение еще студентом, и поначалу им пришлось ютиться в однокомнатной квартире, где даже отопления не было. Она, Анжела, тогда подрабатывала моделью, чтобы было чем платить за аренду и хватало на еду. Но потом дела у Сильвестра пошли в гору. Сначала он работал кабельщиком на одном производственном предприятии, а потом стал быстро продвигаться по службе, накопил денег и открыл свою фирму. И Анжела его всегда поддерживала. Да, насчет «Шанель» и мытья посуды я была неправа. Вообще, все мы иногда ошибаемся. Может быть, у нее просто очень хорошая кожа или она ходила на лифтинг.

— Сильвестр вас очень любит, — продолжает Анжела. — Он считает, что вы похожи на нашу дочь. К сожалению, мы видим Манон только раз в год. Она живет со своей семьей в Новой Зеландии. Она и ее муж профессионально занимаются парусным спортом.

Почему я все время знакомлюсь с людьми, которые так или иначе связаны с парусниками, будь они неладны? Разве Малыш Джо не говорил, что дочь Сильвестра — первоклассная наездница? Гм. Ни о каком ранчо Сильвестр мне тоже не рассказывал. Но зато дом у него такой, же большой, как Техас. Каждая комната плавно переходит в другую. Это даже не комнаты, а целые анфилады комнат. Очень высокие потолки, не меньше четырех метров, плафоны, лепные украшения, люстры, створчатые двери. Тут даже есть библиотека с настоящей деревянной лестницей, чтобы было удобней доставать книги с верхних полок. И кабинет, в котором поддерживается необходимая температура и стоит ящик для сигар.

— Вы будете жить здесь. — Анжела открывает следующую дверь, и мы заходим в комнату. Аромат роз тут просто божествен. Огромная кровать с балдахином словно устлана их лепестками, но запах не резкий, а очень приятный. Стены тоже выкрашены в розовый цвет. Секретер и туалетный столик в стиле бидермейер. Картины Шагала и Матисса — сто процентов не репродукции, а оригинал.