бурлящим потоком протянут длинный, толщиной в руку, деревянный брусок. Марина Петровна осторожно ползет по этому обледенелому, скользкому импровизированному мостику, крепко держась за него. Полы длинной ее шубы свешиваются и полощутся в ледяной воде. Она старается как-то подобрать их. И тут вдруг боковым зрением она увидела, как Шеф, ползущий в своем черном суконном пальто следом за ней, начинает медленно соскальзывать в ледяную воду. Она кожей ощутила испытанный им пронзительный холод и вздрогнула. То ли полицейские, то ли спасатели начали обвязывать его руки толстыми канатами и тянуть вверх.

Шефа вытащили, но его протез утонул. Прыгая на здоровой ноге и размахивая костылем, он кидался на своих спасателей – Шеф был очень гневлив. Марина Петровна подумала, что им следовало бы спуститься в метро на станции Маяковская.

Три медвежонка

Марина Петровна живет в этом районе уже более двадцати лет. Когда она идет по улице, навстречу ей почти всегда попадаются одни и те же люди. С некоторыми она уже познакомилась, она здоровается с ними, справляется о самочувствии, гладит и треплет за холку собачек.

Но иногда ей кажется, что все эти люди статисты. Что живут они совсем в других районах, далеко друг от друга, а сюда приезжают рано утром на работу. Пока Марина Петровна не появилась на улице, они сидят где-нибудь за углом на трехногих табуретах, завернувшись в пледы, и пьют кофе из бумажных стаканчиков. Зимой страдают от холодного ветра, летом – от жары.

Когда же Марина Петровна выходит из дома, то рыжая, с круто завитыми волосами женщина-режиссер тычет желтым от постоянного курения, с длинным ногтем, пальцем в сценарий и дает отмашку статистам. Те, сняв пледы и побросав стаканчики, тянутся в разных направлениях на улицу. Когда Марина Петровна скрывается в дверях ближайшего магазина, те снимают накладные носы и волосы, бросают бутафорские очки и отправляются в кассу за гонораром.

Марина же Петровна последнее время заинтересовалась новой телевизионной программой. Ее героями были два медвежонка. Маленькие, пушистые, с блудливыми мордочками, они под светом ярких софитов, непосредственно перед телевизионными камерами, безобразничали в квартирах. Забирались на кухню, вытаскивали продукты, потом, перепачканные вареньем и маслом, обвалявшись в муке, засыпав пол крупой и сухофруктами, влезали в платяные шкафы, вываливали оттуда белье, обувь, били посуду и устраивали потрясающие безобразия и настоящие погромы.

Нельзя сказать, что Марину Петровну слишком занимали эти бесчинства, но ее удивляло, зачем это делается. После окончания очередной передачи она стояла на балконе своей квартиры. Вдруг она увидела, что продюсер этой телевизионной программы, стоящий внизу под балконом, бросил ключи от очередной, подлежащей разгрому квартиры Марине Петровне. Это означало, что пришло время и ей стать статистом. Теперь ей придется изображать впавшую в отчаяние от горя и возмущения хозяйку разграбленной и обезображенной квартиры.

На следующий день она уже сидела на скамеечке возле подъезда означенной квартиры. Тихий безветренный вечер. Кругом покой. Солнце садилось за крыши соседних домов, а ярко-красный закат говорил о том, что завтра будет ветреный день. Сидящие рядом на скамейке старушки вели мирную беседу. А вот и медвежата. Их уже трое. Привыкшие постоянно безобразничать, они тихонько шли по улице, задевая и хватая все, что ни попадалось им на пути. По дороге они уже искупались в фонтане, мимо которого проходили, мокрая шерсть прилипла к груди и животу, а потому лапы их казались невероятно длинными.

Марина Петровна протянула к одному из них руку, потрепала его по спине и начала чесать за ухом. Он откликнулся на ласку, открыл пасть, показывая еще молочные острые желтоватые зубы, и начал игриво покусывать руку Марины Петровны. Она понимала, что хоть медвежонок и маленький, но играть с ним следует осторожно. Ведь в азарте игры он может сильно укусить. Ну, что ж, пора начинать работу.

17 марта 2012 г.

Весенний этюд

Ранняя весна. Ярко светит солнце. Накануне был теплый, весенний день, и хотелось верить, что зима кончилась, что наступила настоящая весна, что пора убирать в дальний шкаф теплые вещи и уже можно ходить без шляпы. Но сегодня вдруг похолодало, ударил легкий морозец, и весна отступила. Но яркий, ослепительный солнечный свет позволял надеяться, что она еще порадует всех своими дарами.

Марина Петровна медленно шла по огромному и почти пустынному песчаному пляжу. Песок мокрый, тяжелый и такой плотный, что на нем совсем не остается следов. Впереди видна длинная полукилометровая песчаная коса, ведущая в море. Марина Петровна свернула туда и опять пошла, не оставляя за собой следов.

Навстречу ей вырвалась толпа играющих в футбол ребятишек. Они гоняли мяч с таким азартом, что песок вокруг был взрыт, как будто здесь прошел трактор. Раза два их мяч подкатывался к ногам Марины Петровны, и она, неожиданно для себя, делала очень удачную подачу. Тогда мальчишки радостно и восторженно кричали ей вслед: «Хурра, казака! Хурра, казака!»

А она все шла и шла, тихо и спокойно, совсем не оставляя за собой следов. Наконец она достигла конца косы. Там, у самой кромки воды, стояли три небольших игрушечных кораблика высотой в ее рост. Периодически волна покрывала кораблики, захлестывая их до самого верха. На морозе вода замерзла, и кораблики в лучах яркого солнца сверкали, как будто сверху донизу были облиты серебром. И не просто серебром, кое-где в металл были вставлены чистой воды бриллианты, которые ослепительно сверкали, бросая вокруг разноцветные блики.

Детские голоса доносились громко и отчетливо. Весной воздух приобретает какие-то необыкновенные свойства. Речь идет не только об особых запахах, запахах талого снега, просыпающихся почек, готовых проклюнуться сквозь ворох прошлогодних сухих листьев цветков мать-и-мачехи. Звуки также становятся отчетливыми, звенящими и несучи-ми, они летят вдаль и будят в душе мечты и желания.

И Марина Петровна подумала: «Откуда эти ребятишки знают, что я русская? Что, у меня это на лбу написано?»

18 марта 2012 г.

Встреча однокурсников

Марина Петровна и ее однокурсники в прошлом году весело и торжественно отпраздновали пятидесятилетие окончания института. Все прочие, «не круглые», даты отмечались не шумно, но никогда не пропускались. Просто у всех была договоренность, каждый, кто находится в Петербурге в первую субботу июня, приходит в институт и ожидает сокурсников возле «семерки» – седьмой аудитории. В этом году получилось так, что у Марины Петровны в конце мая были семейные дела в Петербурге. В связи с этим они с мужем и решили, покончив с делами, остаться в городе еще и