Дверь маленькой лачуги начала раскрываться, я судорожно соображала, где бы укрыться, когда сзади взревел стремительно приближающийся мотор, в спину ударили два снопа света от фар, взвизгнули тормоза, и стали последовательно хлопать дверцы.

Я метнулась вбок, не оглядываясь - только бы скрыться в чаще, а там - уйду!!

- Стой, кто?! - заорали на меня.

- Бери ее! Она слышала!

- Твою мать! Быстрее!

Ну, Божественное Провидение, помоги! Я споткнулась о корень и рухнула лицом вниз.

Вскочила, дернулась - но двое парней уже обхватили с боков, третий ударил в живот. Я согнулась, хватая ртом воздух, пахнущие потом ладони прижали мои губы к деснам, меня потащили к дому, негромко нервно переговариваясь.

- Косого привезли?

- Привезли, на заднем валяется.

- Готовый?

- Готовенький. Обоссался со страху.

- Давай ее сюда!

Меня втащили в домик и уложили на расшатанную скрипящую кровать. Черт, я даже не пыталась вырваться, потому что парни знали, КАК надо держать.

С равнодушными лицами меня обыскали, вынимая все, что я приготовила для специальных случаев - и кастет, и иглу с сонным ядом, и по-настоящему действенный газовый баллончик, и пакетик с ядовитыми капсулами, и леску-удавку, и три двенадцатигранника. Не нашли только те три капсулы, что я предусмотрительно рассовала по тайным кармашкам в одежде.

- Да это Ведьма! - увидев гадальные кости, сказал старший из троих приехавших, расписной удалец лет двадцати восьми, с золотыми зубами, весь дорогой, напряженный и очень опасный. - Мне ее Дядя описал.

- Алексей Никитич? - переспросил маленький ублюдок. - Он что, сам не приедет?

- Нет, занят, - ответил удалец, который скорее всего и был тем самым Племянником.

- Что с ней делать? - спросил старший из собачьих охранников.

Мужчина поглядел на меня с задумчивым, пренебрежительным равнодушием.

- Я же предупреждал, Таня, - произнес он вкрадчиво, и я только теперь узнала его голос, - не лезь в наше корыто. Здесь воняет. А теперь ты не только нанюхаешься. - Он обернулся к старшему. - В вольер, вместе с Косым. Идите выгрузите. Чтоб к утру и следов не осталось.

До меня медленно доходил смысл сказанного, пока хлопали дверцы машины и стихал звук мотора.

Все это время парни стояли не двигаясь. Затем мужчина обернулся ко мне, ухмыльнулся нехорошей улыбкой и кивнул своим молодчикам.

- Ну что, ребята, начали, - бесстрастно проронил старший.

Первый из парней методично и бесстрастно содрал с меня одежду, порвал трусики, раздвинул ноги, которые держал второй, тут же вошел в меня - я вздрогнула от боли, стиснула зубы - и столь же методично продолжал.

Я лежала замерев, пытаясь расслабиться, сдержать растущую ненависть и протест, еле удерживая ноги от того, чтобы дернуться и резко распрямиться прямо ему между ног.

Стараясь не обращать внимания на боль, я, не сопротивляясь, искала выход. И не находила его.

Вольер. Бешеные голодные псы. Я и какой-то Косой.

Лишь прошептала "не надо...", когда меня поворачивали спиной специально для маленького ублюдка, но относилось это не к его потугам...

Они даже отпустили меня, похлопав по ягодице - "за послушание", и не стали завязывать рот липкой лентой, как таращившемуся на нас связанному Косому - грузному мужчине лет сорока с глазами, полными ужаса.

Мне дали набросить на себя мою куртку и надеть штаны.

Я прижала руки к животу, который горел изнутри, словно ободранная напильником рана, и послушно поплелась за ними.

У самого стола не выдержала, упала. Меня пнули, с руганью велели подняться. Помогли, обхватили, резко дернули вверх;

Поднимаясь, я ухватилась за кромку стола, качнулась и нащупала иглу, небрежно брошенную в сторонке от изъятых у меня вещей. Пьяным движением ухватила ее и поплелась дальше, прижимая к низу живота.

В холодной ночной темноте спрятала иглу, проколов, словно булавкой, штанину.

Нас подвели к бетонному приземистому зданию с железной дверью.

Мужчина что-то мычал, пытался сказать.

Парни не отвечали.

Старший открыл дверь. Косого швырнули вперед, его тело с глухим стуком ударилось о земляной пол.

- Не надо!.. - слабо взмолилась я, хватая их за одежду.

Они молча отворачивались, не очень решительно подталкивая вперед.

- Чего ж ты хочешь, дура? - сказал старший. - Не надо было лезть. Я могу только стукнуть тебя сам, а потом бросить ТУДА. Хочешь?

Я отрицательно мотнула головой, мучительно простонала:

- Не надо!

- Жить хочется, сука?! - внезапно ощерился коротышка, искаженным лицом нависая надо мной. - Проси!! - Он схватил меня за волосы, дернул так, что из глаз брызнули слезы, я, содрогаясь, заревела:

- Пусти!

- Проси, сука!! - завизжал он, свободной рукой ударяя меня по лицу. - А то мы посмотреть, как тебя жрать будут, не можем, собачки резвые решеточки ломают, приходится стеночки строить! Проси!!

Один из парней схватил недомерка тяжелой рукой и отшвырнул в сторону.

- Кончай! - сказал старший. И неожиданно толкнул меня вперед.

Я пролетела три шага и упала.

Дверь закрылась с тройным щелканьем замков.

Опустошение и ужас навалились вместе с темнотой, но тут же я услышала мычание связанного и бросилась к нему.

Судорожно срывая узлы веревки, я, кажется, даже завыла от возбуждения. Мне вторил скрежет отодвигаемой плиты.

Веревка подалась в полной темноте, мужчина начал подниматься, когда я почувствовала сильный собачий запах.

Откатилась в сторону, нащупывая иглу, - и тут же страх улетучился окончательно, уступая место бешеной ненависти. И желанию ЖИТЬ.

Я подалась назад, почувствовала угол комнаты, прижалась к стене.

Впереди раздался полный ужаса и боли крик мужчины, потонувший в стенах каменного мешка, там боролись - боролись насмерть.

Собаки рычали, ревели, клацали челюстями. Несколько секунд - и крики Косого стихли. Теперь раздавалось только громкое чавканье и хруст раздираемой плоти. Трясущейся рукой я нащупала три комочка, вынула их. И по одному швырнула в ту сторону, где утоляли голод псы.

Я не двигалась, только все сильнее и сильнее дрожала, без сил оседая на пол.

И через несколько секунд услышала, как мощные лапы скребут землю в моем направлении.

Я не знала, почуют ли мой страх эти псы, бешеные от горячей свежей крови. Я не знала, спасет ли меня чертов Ванин раствор и ядовитые капсулы, но точно знала, что капсул три, а собак четыре.