– Сын видел, как ты устала, – Масамо нежно погладила внука по головке. Этот ребенок был надеждой всей Упонии. – Такэо всю ночь не давал вам спать. Зря вы отказались от няни.

– Куроки решил, что это лишнее, – возразила Сора, хоть и была отчасти согласна с императрицей. Помощь в этом отдаленном и огромном дворце ей бы не помешала. Но муж решил иначе: он хотел воспитать сына без привлечения чужих и Сора ясно понимала, что именно так он хочет исправить ошибки своих родителей, что так мало проводили времени с ним и его сестрой.

Они пару минут помолчали, любуясь маленьким мальчиком и перебирая в голове нейтральные темы, но подходящей почему-то не находилось.

– На юге снова волнения? – решилась спросить невестка, в последнее время отошедшая от политики. Она уложила малыша в колыбель, щедро украшенную всевозможными игрушками, висящими сверху. А вот колыбель, что стояла в рабочем кабинете, довольно странно смотрелась, но окружающие умилялись – думая, что отец хочет больше времени проводить с сыном, но Сора знала правильный ответ – кроватка пришла из Грепиль.

– Да, – подтвердила императрица и подошла к каминной полке, на которой расположилось множество фотографий: Сора со своими подругами, Куроки с Сакурой в детстве, Куроки с Сорой и своей любимой певицей, групповые снимки семьи для прессы. Множество. Но из всего многообразия выбивался лишь один полароидный снимок, вставленный в тонкую серебряную рамку, явно сделанную на заказ. Именно на этом снимке ее сын необычно широко улыбался, положив голову на плечо темноволосой девушки.

– Это княжна Грепиль, – пояснила Сора, с отточенной безразличностью в голосе. – Ему года четыре или пять…

– Я помню, – немного нахмурилась Масамо. – Они с княжной познакомились на приеме в … Девяносто девятом. Точно. Мы с мужем тогда были рады, тому что Куроки наконец-то начал общаться с людьми. Но я не знала, что они настолько дружны.

Последнее слово было произнесено со скепсисом и будто обвинением, что Сора не уследила за Куроки. Милочка, а приструнен ли твой скакун? Справляешься ли ты со своей задачей? Или ей это просто показалось?

Вторая спальня князя больше напоминала больничную палату, нежели место для сна. Несколько экстренных кнопок, разбросанных по всей комнате, специальный закрытый шкаф с медикаментами и оборудованием – не придавали комнате уюта.

Альберт отдыхал после сеанса физиотерапии, на которых настаивали врачи и Мария.

– Подойди ко мне, сын мой, – Альберт, лежавший в постели, потянул вошедшему Руже руку. Временами всем казалось, что князя на самом деле все его передряги со здоровьем забавляют и вовсе не тревожат. Постоянные визиты врачей и кашель, он бессовестно ставил в конец своего списка «забот». Да, князь Грепиль был одним из самых дружелюбных и добрых людей, но вся эта веселость и попустительское отношение к своему здоровью беспокоило не только близких.

– Это совершенно не смешно, Альберт, – Руже сел на край кровати у бедра друга и принялся рассматривать его бледное, немного опухшее лицо. – Что ты делаешь с собой? Княгиня Мария сама не своя. А Анна…

– О ней я и хотел поговорить, – прервал его князь, приподняв чуть дрожащую руку. – Давно пора.

– Я не играю с ней, – начал отпираться Виктор. – Она все – таки княжна.

– А еще моя дочь, – Альберт слабо улыбнулся. – Я знаю, что инициатором была она и что если бы ваши чувства не были бы взаимны, ты бы не посмел пудрить ей мозги.

– Хорошо, – с недоверием произнес Руже, не особо понимая куда дальше заведет разговор его друг.

– Ты понимаешь, что она может начать строить планы. Долгосрочные планы.

– Намекаешь, что Анна планирует брак со мной? – Виктор мимолетно посмотрел на свою левую руку. – Я не глуп и довольно много времени провел с ней. Она бы не стала рушить нашу дружбу, если бы не надеялась на нечто большее.

– И что ты думаешь обо всем этом? – Альберт чуть закашлялся и потянулся за кислородной маской.

– Даже если рассматривать это как брак по расчету, то это хороший расчет, – усмехнулся Виктор. – Но… но… Господи, знал бы ты как дико обсуждать это с тобой! Но нам хорошо вместе. Всегда так было. Просто она повзрослела, и я однажды увидел в ней женщину. А она… поддалась моему природному обаянию.

– Что ты хочешь сказать?

–то, что у нас есть большой шанс быть счастливыми. Я не загадываю на будущее, оставлю это Анне. Будь что будет. Подожду, ибо она должна созреть и все понять. И если брак, то пусть брак. А что? Я стану князем.

Альберт засмеялся закашлявшись. Часть его была рада такому выбору Анны: умный, расчетливый и верный. Он бы сам до такого не додумался. Но другая часть нашептывала о разнице в возрасте, похождениях Виктора, о том, что его девочка банально хочет отомстить этому чертовому упонцу. И что она в нем нашла? Ни лица. Ни идей. Упонец был серым и блеклым, особенно на фоне своей сестры. Или же упор делали на стабильность?

– Все будет хорошо, – Виктор взял друга за руку и чуть сжал. – Мы не собираемся торопиться, не бойся. Все будет, как положено. Я так хочу. Анна так заслуживает. Мы не можем быть на сто процентов уверены в будущем, вдруг она завтра встретит другого и бросит меня – старика? Все будет хорошо.

– Все будет хорошо, – повторил за ним Альберт, задумавшись о правильности не торопить коней. – Анна часто это повторяет.

31.03.2004

Мне не вериться, что в двадцать четыре ты стала регентом. Хоть и при таких серьезных обстоятельствах. Но я уверен, что после отдыха Альберту станет легче. Свежий воздух всем приносит сил.

Теперь моя юная подруга – ее Святейшество княжна Анна Полиньяк. Звучит помпезно до безобразия. Но я счастлив за тебя. Безумно счастлив, ты сумеешь продержаться все это время с высокоподнятой головой. Я верю в тебя! И Такэо тоже.

Знаешь, я и не знал, что они так быстро растут. Ведь еще вчера он издал свой первый крик, а сегодня я спокойно беру его на руки и рассматриваю часами его беззаботную, самую честную улыбку. И эти ощущения не передать словами – это маленькое чудо заменяет тебе воду, еду и солнце. Невероятно и непостижимо.

С любовью, К.

Глава 12

– Что это? – Анна влетела в гардеробную, где Хезер наводила порядок. Женщина обернулась, на секунду показалась удивленной, потом как ни в чем не бывало, продолжила свою работу.

– Судя по всему письмо, – коротко с долей иронии ответила Хезер.

– Очень смешно, – княжна села на