К счастью, с поиском документов в последнии дни все складывалось удачно. Неожиданно я поняла, что наш Пончик любит погрызть бумаги, связанные с медицинской тематикой. Может, пахло от них чем-то вкусным.

Вот и в то злосчастное утро вместо того, чтобы убедиться в работоспособности принимающего модуля телепорта, я внимательно смотрела за рыжим пушистиком, который грыз что-то похожее на медицинскую карту. Поэтому и не провела дополнительную проверку, что обернулось для нас в итоге роковой ошибкой.

Министр Ралвей, конечно, мужчина темпераментный и неудержимый, как локомотив. Мы даже глазом моргнуть не успели, как он оказался в передающем модуле телепорта и… исчез. Это было логично, ведь телепорт работал на передачу. Но вот то, что Грос Ралвей не появился в принимающей капсуле поразило нас как удар молнии. Кажется, даже Пончик был в шоке.

На профессора была страшно смотреть. Несмотря на то, что мы видели на экране, что нашего случайного подопытного нет в “приемнике”, Альберт побежал в соседнюю комнату, чтоб лично в этом убедиться. Даже руками прощупал дно и стенки капсулы. Вернулся он совершенно осунувшимся, с всклокоченными волосами и ничего не выражающим взглядом.

Я хотела было предложить посмотреть логи операций, записанных в передающем модуле, но состояние профессора внушало мне все большее беспокойство. Он просто сел на пол у телепорта, обнял руками колени и уткнулся лицом в сплетенные руки. Что-то неразборчиво говорил. В какой-то момент мне показалось, что его плечи дрогнули.

— Профессор, — тихо сказала я, опускаясь рядом с ним на пол, — давайте посмотрим историю операций, у нас же все записывается. Найдем ошибку…

— Это не просто ошибка, — ответил Альберт, — это крах моей карьеры как ученого. Мало того, что я погубил своего единственного друга, так еще и совершил непростительную ошибку, начав тестирование на разумных существах до проведения трех стандартных задокументированных экспериментов над лабораторными животными.

Тут я вспомнила все те заметки в газетах и обрывки слухов, которые узнала о том медицинском исследовании, которое меня так интересовало. Там ведь тоже был скандал по поводу использования непроверенной методики лечения сразу на больных детях. Альберт был уверен в успехе, а родители не хотели ждать положенных трех лет, потому что многие дети могли не дожить до окончания исследования.

Судя по всему именно в этом эксперименте участвовал сын Клер, владелицы кондитерской. Кстати, я как-то видела этого паренька. Он был бодр и весел, хоть и немного худощав несмотря на то, что у его матери в кондитерской были самые вкусные эклеры во всей столице!

Это объясняло, почему профессор впал в такое отчаяние. Второй провал накануне великого открытия! За несоблюдение этики экспериментов и наплевательское отношение к технике безопасности его могут вообще изгнать из научного сообщества и лишить лицензии. Это убьет Альберта! Без науки он не проживет и дня. В мозгу что-то щелкнуло, и решение пришло само собой.

— Профессор, — тихонько сказала я и тронула его за плечо, — нам надо составить акт о неудавшемся эксперименте. Чтобы не было судебного разбирательства. Давайте впишем мое имя в бланк, и всю ответственность за проваленный эксперимент возьму на себя я — самонадеянный студент-недоучка.

Альберт поднял голову и посмотрел на меня каким-то тягучим взглядом.

— Что ты говоришь, Оливер?! Это же поставит крест на твоем будущем! Тебя пожизненно лишат ученого статуса! Перед тобой закроются все пути в науку. Ни одна лаборатория или университет не захотят иметь с тобой дело!

— Ну и что? Не факт, что я когда-то смог бы самостоятельно заниматься исследованиями. Для того, чтобы закончить обучение, мне пришлось бы потратить еще много времени и денег, — я глубоко вздохнула, так как тут я совсем не лукавила. Карьера ученого, о которой я так мечтала, никогда не станет моей реальностью.

— Я очень ценю твою самоотверженность, Оливер! Но за свои проступки надо отвечать самостоятельно, — профессор поднялся, — в одном ты прав: нам необходимо найти ошибку и понять, как исправить ее и вернуть Гроса.

И мы принялись за поиски причин произошедшего. Сначала извлекли самописец, фиксирующий все операции и их параметры. Затем проверили работоспособность принимающего модуля. Собрав все данные, мы попытались сложить картину из этих кусочков головоломки.

Обработав все показания датчиков, мы пришли к очень странным выводам. Министр Грос Ралвей был удачно перемещен с помощью телепорта в принимающий модуль, от которого даже пришел ответ о результативном завершении операции. Однако, в нашем “приемнике” не было ни громогласного дроу, ни записей об этом событии. Складывалось ощущение, что где-то есть еще один такой аппарат, и именно туда перебросило министра.

— Это невозможно, — повторял профессор, и я была с ним полностью согласна.

Телепорт был опытным образцом, принимающий и передающий модули настроены на одну частоту и используют одну магическую волну. Других просто не существовало! Но, судя по пропавшему Гросу Ралвею и результатам проверки датчиков, где-то во вселенной должен быть еще один принимающий модуль, и именно в него случайно телепортирован наш заказчик.

Глава 16. В поисках причин

Альберт

Ты не ученый, Альберт, а просто дилетант-неудачник. Гнать тебя из науки метлой. Поганой. Как можно было собрать такой телепорт, который работает через раз? Уж сейчас никакой диверсант не смог бы зайти в комнату с приемником! Вначале она надежно охранялась сигнализацией, затем мы пришли, отключили охрану и кроме своих там никого не было. Не подозревать же Гроса, в конце концов? Ох, и где его искать-то теперь?

Я сидел, погрузившись в свои чертежи и записи многолетней давности. Когда-то, в позапрошлой жизни, мы с Изи писали совместную работу на тему мультивселенной, и натолкнулись на теорию, что все имеющееся пространство — это кусок великолепного сыра и в каждой дырочке своя мышка. Которая иногда может прогрызть стенку и попасть в соседний тоннель.

Что, если в альтернативной реальности параллельный Альберт собрал такой же модуль и включил его одновременно с нами, или, скорее, на тысячную долю секунды раньше меня. И Гроса затянуло именно туда. Интересно, есть ли у того Кеназа свой Оливер, или ему повезло больше моего и с ним работает, скажем какая-нибудь Оливия? Хотя если тот профессор хоть немного я, женщине в его лабораторию проникнуть без шансов. Уж точно не в качестве ассистента. А может, в той вселенной они и могут быть вместе? Хотел бы я туда попасть. Стоп, Альберт, опять не о