– Но тогда почему…

– Ты спрашиваешь почему? – Надя разозлилась по-настоящему. – Ты издеваешься над людьми, а потом спрашиваешь почему?

– Подождите. – Стас подошел к Жене, взял из пакета банку. – И так депрессняк, а вы еще между собой ссоритесь.

Надя тоже подошла к ним и приняла банку от Стаса.

– Но что происходит, Стас? – спросила Женя.

– Я точно не знаю, но, похоже, что за нами тоже придут. За нами за всеми придут.

* * *

Сережа не мог сказать, что видел этого мужика, как доктора и отца, наяву. Не мог. Но это его беспокоило и в то же время нет. Очень странно, когда около тебя появляются незнакомые люди, говорят с тобой, а потом исчезают, словно призраки. Скажи он об этом напрямую, не выдумав историю с кошмаром, определили бы его в дурку тут же. Пришлось наплести, как ночью ему снилась школа. И в ней к нему в классе пристал этот мужик не то в черном плаще, не то в пальто.

– А ты описать его сможешь? – спросил Андрей Игоревич.

– Ну, он такой… – начал Сергей.

– Ну-ка иди сюда.

Психолог усадил Сережу на свое место, а сам начал что-то печатать на клавиатуре. Саша хотел посмотреть, что там происходит, но передумал. Сережа с интересом наблюдал за изображением на мониторе.

– Так. Сначала выбираем овал лица. Толстый мужчина был? Худой?

– Не худой, не толстый. Средний. У него еще такие ямочки… – Сережа задумался.

– Такие? – спросил доктор после манипуляций с клавиатурой.

– Да. Наверное. Если бы картинка была целой…

– Сейчас все будет. Так, глаза. Выбирай.

Сережа взялся за мышь и начал листать страницы с образцами глаз. Трудно было сказать вот так, глядя только на одни глаза.

– Ты можешь их примерять, – будто прочитав его мысли, сказал Андрей Игоревич.

Сергей примерил. Третья пара глаз подошла, будто кто-то невидимый рисовал портрет незнакомца, приходившего к Сергею в классе, а потом и во дворе.

Дальше были носы и рот. Тут было проще. Человеческие детали были разложены по категориям. Полные губы, средние и тонкие. У человека в черном были тонкие. Сережа выбрал и примерил на лицо фоторобота. Вторые примеренные губы подошли. С носом пришлось повозиться. Только ему казалось, что вот этот – прямой – подходит, он брал какой-нибудь другой, и тот подходил еще больше. Первый, второй, третий, шестой, девятый, тринадцатый, потом снова шестой, опять первый. Сережа все-таки решил остановиться на шестом. Всмотрелся в получившееся лицо. Оно, но чего-то не хватало.

– Волосы, – подсказал доктор, заметив замешательство мальчика.

– Да. Короткие такие, как у папы.

Прическу они подобрали один в один, и вот на Сережу уже смотрел тот же самый человек в черном, как из…

– Как из моего сна.

Андрей Игоревич поколдовал еще с клавиатурой. Слева, на одной из полок, зажужжал принтер. Психолог подошел и вынул распечатанный фоторобот.

– Вам не знаком этот человек? – Андрей Игоревич протянул распечатку Александру.

Истомин посмотрел на доктора. Ему эти игры казались бесполезными, но лист он все-таки принял. Саша посмотрел на портрет. Лицо как лицо, ничего выдающегося. Таких, как он, в метро тысячи спускаются.

– Вы знаете его? – снова спросил доктор.

– А почему вы решили, что я должен его знать?

– Понимаете, детские образы не берутся откуда-нибудь, из воздуха. Их привносят в их жизнь взрослые. Другое дело, если образы собирательные. Монстры, например. Но здесь-то все ясно. Мальчик видит во сне мужчину в черном плаще. Возможно, он бывал у вас, когда Сережа был еще маленьким?

Саша еще раз посмотрел на портрет. Если бы он увидел его в метро, то и не запомнил бы. А если бы приходил домой?

– Да не приходил он к нам! – слишком резко ответил Александр и отдал портрет доктору.

– Ну, не приходил так не приходил, – сказал Андрей Игоревич и положил лист на стол. – Ну что ж, сегодняшний сеанс все-таки подошел к концу. Жду вас через неделю.

Саша встал из кресла.

– Вы думаете, за неделю я вспомню, приходил этот мужик ко мне или нет?

– И не только. Вы мне еще расскажете, что у вас произошло за это время.

Истомин усмехнулся.

– Если я вдруг захочу рассказать кому-нибудь о том, что у меня произошло за неделю, я позвоню маме.

– Похвально, что вы не забываете родителей, но тем не менее я вас запишу на семнадцатое число. А приходить или нет – решать вам.

– Спасибо и до свидания, – произнес Истомин и вышел из кабинета.

Сережа пошел за ним, но у двери остановился.

– Скажите, а это плохо?

– Что именно? – не понял Андрей Игоревич.

– Когда ты видишь незнакомых людей.

– Почти всегда этому находится объяснение, – уклончиво ответил доктор.

Мальчик кивнул.

– А мы найдем?

– Мы будем искать.

Когда пациенты вышли, Андрей Игоревич сел в кресло за стол и взял портрет. Серый человек, таких на дню к нему с десяток заходит. Такого трудно выделить из общей массы.

Андрей перевернул лист обратной стороной, взял ручку и подписал: Сергей Истомин. Открыл ящик стола и бросил в него портрет. Он лег на два точно таких же.

* * *

Истомины сели в автобус и всю дорогу молчали. И только у самого подъезда Саша решил заговорить с сыном.

– Сынок, ты мог бы сделать для меня одну вещь?

– Конечно, – не задумываясь, ответил Сережа.

– Пообещай мне не общаться в Интернете с людьми, которых ты не знаешь в реале.

Саша прекрасно знал, что это трудное задание. Процентов семьдесят в Сети никогда не видели друг друга. Но он услышал простой и быстрый ответ.

– Хорошо, пап.

За простым и твердым ответом легко укрыть ложь, но Истомин не обратил на это внимания ни у подъезда, ни потом, в квартире. К тому же в квартире их ждал сюрприз. Едва переступив порог, они поняли: здесь кто-то есть, кроме них. Александр завел сына за себя и сделал шаг вперед.

– Эй! Кто здесь?

– Ваша мама пришла. Молока принесла.

Из спальни вышла Лида с двумя клетчатыми сумками.

– То, что не забрала, можешь выбросить. На развод я подам сама.

Истомины опешили. Ее не было ночь, да, по сути, ее не было давно, а теперь она уходит вообще. Ну, Саша примерно так и представлял дальнейшее развитие событий. Лида подошла к Сереже. Он опустил глаза. Она поцеловала его в лоб.

– Когда-нибудь ты меня поймешь. Кстати, я буду жить недалеко, можешь заходить ко мне в гости.