– Я слушаю, – мягче сказал Истомин.

– Саш, Александр Михайлович, здравствуйте.

После вчерашнего визита он стал по-другому относиться к ней. Как ему показалось, у них много общего.

– Привет, Света. Что-то случилось?

– Нет. Я просто звоню узнать, все ли в порядке.

– Более чем, – отстраненно ответил Саша.

– А хотите, я заеду после работы?

Этот вопрос застал его врасплох. Хотел ли он? Очень. Он очень хотел ей рассказать о докторе, об уходе жены, да еще черт знает о чем. Лишь бы…

– Ну, до вечера?

– Да, Света, до вечера.

– Я привезу чего-нибудь вкусненького.

Саша кивнул и нажал «отбой».

– Как я жил до этого? – спросил он сам у себя.

Это не было сарказмом. Он действительно не понимал, как не замечал ее до сих пор. Если вчера он считал, что ему нужна всего лишь женская ласка, то сегодня он уже был уверен, что ласка ему нужна именно от Светы. И, возможно, это взаимно. Но не сейчас, вечером. А сейчас холостяцкий обед для двух голодных мужиков.

* * *

Кто на видео в этот раз, Сережа примерно догадывался. Это кто-то из Женькиных друзей. Он был уверен в этом. И когда увидел помятую рожу Скороходова, Сережа даже улыбнулся. Значит, ублюдок получил по заслугам. Но его улыбка начала меркнуть, когда он понял серьезность происходящего. Док прислал ему видео не для того, чтобы показать избитого одноклассника. К концу ролика непременно кто-то умрет. И этот кто-то в данный момент, скорее всего, уже мертв. Как бы Сережа к нему ни относился, он не желал ему смерти. Он никому не желал смерти. Но не Док. Впервые за эти два дня Истомин задумался о психическом здоровье виртуального друга. Что-то не то с уважаемым пользователем Dr Weber. Сережа мог догадаться и раньше. Зачем нормальному мальчику прятаться под таким ником? Нет, нормальные, конечно, и не такой ник могли придумать, но Сережа хотя бы знал их настоящие имена. Может, Док и не скрывает свое. Ведь Сережа даже у него ни разу и не спросил, как по-настоящему его зовут.

Сергей переключил свое внимание на ролик. Скороходов тем временем разговаривал с невидимым собеседником. Что-то доказывал, потом слушал, кивал, соглашаясь. Все как и в предыдущих роликах. Собеседник убеждает их сделать то, что они потом и делают. Артем в очередной раз кивает и выходит из комнаты. Возвращается он с каким-то едва заметным предметом в руке. Только единожды это что-то в руке дает отблеск, и Сережа понимает, что это скорее канцелярский нож или широкое лезвие от него. Практически сразу же, ну или примерно через минуту, в комнату к Артему забегает его отец. Машет руками, орет. Он подбегает к компьютеру, и последнее, что видит Истомин, – это то, как Скороходов-старший вырывает провода.

Что Док этим хотел сказать? Несмотря на то, что, судя по всему, Артем остался в живых, Сергей был недоволен. Ощущение, что его обманули, было болезненным и не спешило уходить. Он потянулся к мышке, чтобы отключить плеер. Но вдруг ролик снова ожил. Скороходов-старший все крушил, а Артем сначала молча наблюдал за ним, но потом, что-то крикнув, бросился на родителя с лезвием или ножом. Из дыры в горле отца ударил небольшой фонтанчик, и только потом мужчина закрыл ее руками. Рука за несколько секунд почернела от крови, будто на нее надели перчатку. Мужчина упал на колени, а потом и вовсе завалился на бок. Артем посмотрел на свои руки. Было видно, что в его планы такое развитие событий не входило. Потом он подошел к раскуроченному компьютеру. Сережа не мог понять, каким образом камера продолжала до сих пор снимать. Но это непонимание ушло на задний план. Сереже стало интересно, что с собой сделает Артем. Какую смерть он выберет себе. Артем не подвел его. Он выбрал смерть что надо. Хотя сам бы Сергей предпочел прыгнуть в окно. Но Истомин понял, что ему нравится смотреть на смерть других людей. И еще до того, как Скороходик повесился на шнуре от мышки, еще до того, как отец ворвался в спальню и начал орать о запрете компьютера, Сережа решил, что сам попросит Дока присылать ему подобные ролики.

* * *

Александр хотел окликнуть сына, но потом решил проверить, чем он занимается. Он пожалел о своем решении, как только переступил порог комнаты Сергея. Ребенок смотрел очередной ролик. Саша несколько секунд утешал себя, что это всего лишь какой-нибудь фильм. Но фильм этот был очень реалистичным. А когда в кадре появился парень, уж очень похожий на одноклассника Сергея, Саша не выдержал и спросил:

– Это что?

В его голосе еще не было угрозы. Скорее легкое недоумение. И разочарование. Какие бы помои ни лились из Всемирной сети, Саша был уверен, что ни капельки не попадет на его ребенка. И это не из-за разборчивости растлителей и мошенников. Он был уверен, что его Сережка не из тех, кто непременно захочет посмотреть, что там под наклейкой 16+.

– Я тебя спрашиваю, что это?!

Здесь также не было угрозы, но недовольство отсутствием ответа было налицо. Сергей даже не пошевелился. Александр слишком поздно понял, что замышляет парень на видео. И только когда на экране произошло самоубийство, реальное, черт бы его побрал, самоубийство, Саша закричал. На угрозы с проклятиями он на этот раз не скупился.

– Что это?! Где ты взял этот ролик?! Где ты взял все эти ролики?!

Он схватил Сережу за руку и сдернул с вращающегося стула. Мальчик испуганно смотрел на разъяренного отца и молчал. Большие немигающие глаза наполнили слезы. Потом Саша, как всегда, пожалеет о своем поступке, но сейчас он был слишком зол, чтобы обращать внимание на такие мелочи, как плачущий ребенок.

– Кто тебе их присылает?! Отвечай!

Александр схватил компьютерную мышь и дернул. Сложил вдвое и замахнулся. Рука замерла. Он не бил Сережу с первого класса. Тогда тоже был особый случай. Именно тогда он ударил его ремнем в первый и последний раз. Слезы уже текли по щекам Сережи. Александр отбросил мышь.

– Ладно! Не хочешь говорить?! Не говори! С этой секунды ты наказан!

Он снова вернулся к компьютеру и, мало заботясь о его целостности, начал вырывать провода. Схватил сетевой шнур и, повернувшись к сыну, затряс им.

– На месяц! Ты наказан на месяц!

Развернулся и вышел из спальни.

На кухне он бросил шнур в мусорное ведро. Ведро подпрыгнуло и завалилось набок. Очистки рассыпались по полу. Первое желание Саши было подойти и разбросать весь мусор по кухне. Истомин не столько злился, сколько был обижен. Он ошибся в собственном ребенке. Неужели так все плохо? Саша вспомнил, с каким интересом Сережа смотрел на то, как вешается его одноклассник. Вешается? Может, это инсценировка? Тогда все не так плохо. То есть, конечно, и не хорошо, но все-таки смотреть сцены насилия в кино лучше, чем то же самое, но в натуре.

Где произошел сбой? Как узнать, что ты сделал не так? Может, надо было просто поговорить с парнем, а не бросаться на него? Надо поговорить. И с Сережкой, и с родителями этого одноклассника. Саша забыл, как его фамилия, но он узнает. Завтра сходит в школу и все узнает. Если надо, он на уши школу поставит. Какой-то ублюдок снял фильм и прислал его ребенку. За это надо наказывать.