— Не думаю. В особняке она практически не жила. Да и Родион, как я уже говорил, по-своему заботится о ней. Зачем ему жена-калека?! В общем, благодаря брату Родиону…

Полина прикрыла глаза:

— Замолчи. Не говори так: благодаря Родиону.

Подумать только! Я должна еще и благодарить этого… Эту устрицу без ракушки за то, что не травит мою девочку наркотиками!

— Я поражаюсь твоей изобретательности в выдумывании ругательств, — попытался разрядить атмосферу Рязанцев. — Это говорит о злом уме и нелюбви к людям.

— Быть добрым в наши дни не каждому по карману. Достаточно уже того, что я живу по законам порядочных людей. Это, кстати, тоже весьма дорого стоит. Вообще, у тебя получается, что сволочь Родя добрее меня.

— Я этого не говорил, — доктор растерянно развел руками.

С мстительной радостью Полина отметила, что Рязанцев, как и она сама, боится рассердить противную сторону. Без сомнения, вынашивает насчет гостьи грешные планы. Вино приготовил. Завел разговоры о любви к людям. Не дождется!

— Формулировал, — отрезала Полина и встала.

Тут она вспомнила, что не добилась цели визита.

К счастью, Рязанцев сам торопливо остановил ее.

— Это еще не все.

Полина снова села и даже взяла в руки бокал, но пить не стала.

— Мне кажется, мы немного подружились со Светланой.

Полина вся обратилась в слух.

— Вчера она сказала: «Мне так хочется познакомить вас с одним человеком! Но мы сейчас в ссоре». Я спросил: «По чьей вине?» Светлана ответила:

«Не знаю».

Женщина радостно засмеялась. Она почувствовала, как холодные тиски, сжимающие ее сердце, слабеют. Точно Светлана, прежняя, добрая, доверчивая, уже вернулась в радостные объятия тетки.

И они обе забыли о самом существовании Роди, Отца Анастасия, о мудрости ожидания.

— Конечно, сейчас нужно быть очень осторожными. Когда тяжело больной медленно возвращается к жизни, резкие движения противопоказаны, — втолковывал гостье доктор.

— Да-да.

Полина сияла. Даже Рязанцев в лучах неожиданной радости казался ей симпатичнее, а его занудные рассуждения о сдержанности — терпимыми. Занятая своими мыслями, женщина опять встала и направилась к двери.

— Полина — позвал Рязанцев.

Она приостановилась, не оборачиваясь. Его голос, низкий, глухой, не обманул женщину. Рязанцев подошел сзади, крепко обнял ее за плечи и прошелся губами по шее Полины. Она хотела высвободиться, но неожиданно для себя так же, как тем нереальным утром, почувствовала странную предательскую слабость во всем теле, безволие.

Желание дрогнуло горячей искрой внизу живота и стремительно начало расти.

— Я пойду, — не трогаясь с места, прошептала Полина.

Рязанцев молча развернул женщину и приник к ее губам жадным, требовательным поцелуем.

«Где же твое самолюбие?» — уколола благоразумная мысль, и Полина положила ладони на руки мужчины, заставляя его приостановиться: «Пожалуйста». Рязанцев пытливо заглянул в глаза гостьи и снова наклонился к ней. И Полина с неожиданной радостью поняла: нет, она не уйдет отсюда. Ни за что!

* * *

Рязанцев приготовил завтрак и разбудил Полину поцелуем.

— Очень хотел потревожить тебя раньше. Еще среди ночи, — засмеялся он. — Но когда представил себе, какое сердитое лицо ты сделаешь… Вот как сейчас.

Женщина слабо улыбнулась.

— Мне нужно привести себя в порядок.

Рязанцев покорно, как большой пес, которого хозяйка отогнала от своих круглых коленей, поплелся на кухню.

Помешивая ложечкой сахар в чашке, Полина сказала:

— Собственно, я приходила не за этим.

Рязанцев выжидательно и слегка растерянно уставился на нее. Легкая краска покрыла щеки женщины. Получалось, что она становится в позу проститутки: попользовался — расплатись. Конечно же, Полина осталась на ночь с Рязанцевым не потому, что вынашивала на его счет далеко идущие планы. Но объяснять это глупо. Да и для доктора, наверное, подобные нюансы столь же важны, как для нее самой. И вообще Полина обязана думать о благополучии Светы, а не о самолюбии случайного партнера. Сейчас ей необходима помощь, и она добьется желаемого.

Женщина упрямо продолжила:

— Я хочу разыскать Васю.

Рязанцев по-прежнему молчал. Полина нервно дотронулась до шеи рукой и спросила прямо:

— Ты мне поможешь?

Валерий Иванович немного помедлил.

— Конечно.

Полине не понравилась его усмешка. А-я-яй.

Где же ваша хваленая доброта, терпение и любовь к ближнему, доктор?

— Но сегодня я не могу. Мне нужно в «Альбину». Вася ведь может потерпеть до завтра?

Эта короткая беседа неожиданно отдалила их друг от друга. Почему-то Полина расстроилась.

А ведь по идее должна радоваться: цели своей все-таки достигла.

Они вышли из дома вместе, отчужденные и хмурые.

— Я позвоню, — равнодушно кивнул женщине доктор и направился к гаражу.

Полина, кусая губы, смотрела на его удаляющуюся широкую спину. В ней вспыхнуло желание подойти к Рязанцеву, положить ладонь на его большую руку, заглянуть в непонятного цвета глаза и сказать пару слов. Пустых, ничего не значащих, но живых и теплых. Например: «Завтрак был чудесный».

Нерешительно Полина сделала шаг вперед и случайно встретилась взглядом с тщедушным парнем, полулежавшим на лавочке. Запавшие глаза, кожа серая, нездоровая, как у человека, который всю ночь не спал. По лицу блуждает бессмысленная улыбка. Наверное, под кайфом. Нанюхался бензина или выпил граммов двести спиртного с таблетками Парень с каким-то хищным любопытством наблюдал за только что расставшейся парочкой.

Сколько, наверное, грязных мыслей в его голове об уже немолодых любовниках! Полина густо покраснела, словно и вправду на глазах прохожих плюхнулась в жирную жижу. Торопливо села, как спряталась, в машину.

* * *

Полина курила на кухне и смотрела в окно пустым незрячим взглядом. Врачи, конечно, знают, когда и какую таблетку больному лучше принять.

Но и они очень часто ошибаются. И если бы не бдительность граждан, стоящих на страже собственного здоровья, смертность в России достигла бы еще более страшных размеров. Не нужно ждать подарков от судьбы. Их надо вырывать у нее силой.

Женщина загасила сигарету и встала.

Робко позвонила она в знакомую дверь. Тут же на пороге показалась племянница. Непроизвольно Полина порывисто обняла девушку. Та стояла прямо, неподвижно, как статуя.