Он включил монитор, настроенный на вестибюль. Там было пусто. Боль возвратилась, прокатываясь по нему волнами, он едва не потерял сознание. Усилием воли он заставил себя сконцентрироваться. Да… Он должен предпринять нечто чрезвычайное. Да… Зрение его туманилось. Взгляд остановился на телефоне. Он пододвинул аппарат поближе, чтобы различить цифры. Медленно, через силу набрал номер. На пятом гудке ему ответили. Джад заговорил шепеляво и неразборчиво. Он уловил мелькание на экране монитора. Двое мужчин пересекали вестибюль, они шли к лифту.

Его время истекло.

Двое бесшумно подошли к квартире Джада и стали по сторонам двери. Тот, что покрупней, Роки, осторожно подергал дверь. Закрыта. Он вынул из кармана целлулоидную карточку и вставил ее в щель над замком. Он кивнул брату, и оба приготовили револьверы с навинченными глушителями. Роки скользящим движением переместил карточку к замку и медленно открыл дверь. Они вошли в холл и увидели, что все три двери, ведущие в другие комнаты, закрыты. Младший, Ник, попробовал открыть первую дверь. Заперта. Он улыбнулся брату, приставил дуло пистолета к замку и нажал на спуск. Дверь распахнулась, и братья вошли в ванную. Никого. Ник проверил туалет, а Роки возвратился в холл. Они не торопились. Они знали, что доктор дома. Работа доставляла им наслаждение, они как будто смаковали мгновения перед финалом.

Ник попробовал открыть вторую дверь. Заперта. Он отстрелил замок и осторожно двинулся внутрь. Кабинет. Пусто. Они улыбнулись друг другу и двинулись к третьей двери. Проходя мимо монитора, Роки поймал брата за руку. На экране было видно, как в вестибюль торопливо входят три человека. Двое в белых куртках санитаров толкали перед собой каталку, третий нес медицинскую сумку.

— Что за черт!

— Остынь, Роки. Видно, кому-то плохо. В этом доме сотни квартир.

Они завороженно смотрели на телевизор — санитары заталкивали каталку в лифт. Группа исчезла в кабине, и двери лифта закрылись.

— Дадим им пару минут, — сказал Ник. — Может, это несчастный случай. Тогда могут появиться и копы.

— Вот невезение!

— Не тревожься. Доктор никуда не денется.

Дверь в квартиру распахнулась, и, толкая каталку перед собой, вошли врач и два санитара. Убийцы успели спрятать пистолеты в карманы пальто.

Врач подошел к ним.

— Он мертв?

— Кто?

— Самоубийца. Мертв он или жив?

Братья в замешательстве посмотрели друг на друга.

— Вы, ребята, попали не в ту квартиру.

Врач прошел мимо убийц к двери спальни.

— Дверь заперта. Помогите мне ее взломать.

Братья удивленно смотрели, как врач и санитары плечами высаживают дверь. Врач вошел в спальню.

— Давайте носилки.

На кровати лежал Джад.

— Как вы себя чувствуете?

Джад взглянул на врача снизу вверх, пытаясь разглядеть плывущее в тумане лицо.

— В больницу, — прохрипел он.

Прежде чем уйти, убийцы успели увидеть, как санитары вкатили носилки в спальню, ловко переложили на них Джада и завернули его в одеяло.

Доктор проводил взглядом удаляющиеся фигуры. Затем повернулся к Джаду. Он лежал бледный, изможденный.

— Ты в порядке, Джад? — голос врача был полон глубокого сочувствия.

Джад попытался улыбнуться, но улыбка не получилась.

— Я о'кей, — сказал он и еле расслышал собственный голос. — Спасибо, Пит.

Питер посмотрел на друга, потом кивнул санитарам.

— Отправляемся!

Больничная палата была другая, но сестра — та же самая. Она сидела у постели, и ее первую увидел Джад, когда открыл глаза.

— Ну вот. Мы проснулись, — она произнесла это строгим тоном. — Доктор Харрис хочет вас видеть. Я скажу ему.

Она вышла из палаты твердой походкой.

Джад осторожно сел. Руки и ноги подчинялись ему с трудом. Он попробовал проверить свое зрение — каждым глазом отдельно рассматривал стул на другом конце комнаты. Зрение слегка затуманено.

— Желаете консультацию? — в палату вошел доктор Сеймур Харрис. — Так вот, вы у нас самый выгодный клиент. Боюсь, что вы удивитесь, когда увидите счет за обработку ран… Как спалось, Джад?

— Спал, как младенец. Что вы мне дали?

— Укол снотворного.

— Который час?

— Полдень.

— Боже! — сказал Джад. — Мне необходимо выбираться отсюда.

Доктор Харрис заглянул в карту Стивенса, висевшую на спинке кровати.

— Сотрясение… Раны… Контузия…

— Я чувствую себя прекрасно.

Доктор отложил медкарту в сторону.

— Джад, тебе здорово досталось. Больше, чем ты думаешь. Не делай глупостей, останься в постели, отдохни несколько дней. Потом возьмешь отпуск на месяц.

— Спасибо, Сеймур, — сказал Джад.

— Нет уж, уволь.

— Есть кое-что, чем я должен заняться немедленно.

Доктор Харрис вздохнул:

— Знаешь, кто самые негодные пациенты? Врачи. — Как бы признавая свое поражение, он сменил тему. — Питер провел здесь всю ночь, а теперь звонит каждый час. Он очень обеспокоен: думает, что тебя прошлой ночью пытались убить.

— Ты же знаешь врачей — у них слишком много воображения.

Харрис с минуту пристально смотрел на него.

— Ты аналитик. Я в этом профан. Возможно, ты прав и знаешь, как следует поступать. Но я бы не поставил за тебя и цента. Ты твердо решил, что не останешься здесь хотя бы на несколько дней?

— Не получится.

— О'кей, Тигр. Я разрешу выпустить тебя завтра.

Джад пытался протестовать, но доктор Харрис решительно оборвал его.

— Не спорь. Сегодня воскресенье. Парням, которые били тебя, требуется отдых.

— Сеймур…

— Я задам тебе вопрос еврейской мамы: хорошо ли ты кушал последнее время, детка?

— Не очень, — улыбнулся Джад.

— О'кей, я даю мисс Бедпэн двадцать четыре часа, чтобы подкормить тебя. И еще, Джад…

— Да?

— Будь осторожен. Обидно терять такого выгодного клиента.

И доктор Харрис ушел.

Джад на минуту закрыл глаза — хотелось отдохнуть. И почти тотчас услышал звон тарелок. Красивая сестра-ирландка прикатила тележку с обедом.

— Вы проснулись, доктор Стивенс?

Она улыбнулась.

— Который час?

— Шесть часов.