— Хотите чаю? — предложила Ирна.

— Не откажусь, — кивнул комиссар, протягивая ей пакет. — Тем более что здесь кое-что к нему.

По пути Антти заскочил в продуктовый магазин и прикупил коробочку конфет и пару заварных пирожных, покрытых коричневой глазурью. Сам в детстве любил такие.

— Что вы?! — ужаснулась молодая женщина, заглядывая в сверток. — Зачем? Это же так дорого!

— Ничего-ничего, — успокоил ее гость. — Может, вам помочь?

— Сама управлюсь, — смущённо улыбнулась Ирна и тут же упорхнула.

Комиссар неспешно подошел к портрету и впился в него глазами. Госпоже Саари на картине лет этак на пять-шесть меньше, чем сейчас. Наверное, только-только университет закончила. С холста смотрела счастливая девушка с сияющими счастьем глазами и озорными ямочками на румяных щеках. Художник был мастером — изображение прямо-таки дышало жизнью.

— Кто это рисовал? — спросил Лэйхо, когда хозяйка вернулась и пригласила его на кухню, извинившись, что в комнате гостей принимать негде.

— Мой брат, — тихо произнесла преподавательница.

— Хорошая работа, — похвалил Антти. — А где он сейчас?

— Он… — закусила губу Ирна. — Он… умер. Два года назад. Ему едва исполнилось двадцать пять…

— От чего?

— Болезнь. Сгорел буквально за пару месяцев.

Комиссар понимающе кивнул.

— Мне предстоит срочная поездка по делам службы, — чуть погодя сообщил он. — Нисса останется одна и… Я хочу попросить, если это, конечно, вас не затруднит, чтобы вы присмотрели за ней на время моего отсутствия.

— Да, конечно, — с готовностью согласилась Саари. — Мне не сложно.

— Я заплачу, — Лэйхо извлек бумажник.

Но Ирна остановила его решительным жестом:

— Не обижайте меня, господин комиссар.

— Антти, — напомнил он ей. — Мы договорились, что вы будете звать меня по имени.

— Да, точно. Так вот, не надо всего этого, Антти… Вы когда уезжаете?

— Я сообщу, — пообещал Лэйхо, поднимаясь со стула. — Завтра или послезавтра.

— Договорились. Я пока тоже утрясу свои дела.

Прощаясь, он по-старомодному поцеловал даме руку. Та не отняла горячей ладони, одарив гостя ласковым открытым взглядом.

* * *

Дочка тоже принимала гостя. Разумеется, Паси Айкио.

Комиссар нахмурился. Хорошо он придумал, решив пригласить Ирну приглядеть за Ниссой. Хоть он и полностью доверяет девушке, но любовь слепа, а уж тем более — первая. Как бы не натворило дите глупостей. Сейчас за ней глаз да глаз нужен.

Решив не мешать детям общаться, Лэйхо тихо удалился к себе в кабинет, где первым делом запер «Золотой билет» в сейфе. Разумеется, пока он не станет никому сообщать о своих разысканиях. Потом, быть может, но не сейчас. Нужно самому все хорошенько проверить.

Сев за стол, комиссар быстро написал рапорт на имя Генерала с просьбой командировать его на пару дней в пограничный с Северными территориями район. Цель командировки: осуществление мероприятий, связанных с обеспечением безопасности предстоящих Больших Пандейских Игр. Обоснование: согласно полученным сведениям, готовится новый теракт, направленный против участников соревнований. Требуемая поддержка содействие сотрудников тамошнего отделения Департамента Благополучия. Задействование непосредственных подчиненных ввиду участившихся инцидентов в столице считается нецелесообразным. Дата, подпись.

«Все правильно, — усмехнулся комиссар, перечитав написанное. — Незачем тащить с собой подчиненных. Особенно зная, что среди них есть предатель».

— Какая-то куцая вышла война, — недовольно бросил Первый. — Слишком скоротечная. Ни Хонти, ни Страна Отцов не успели как следует потрепать друг друга…

Радетели в полном составе собрались в официальной резиденции правительства Пандеи, размещавшейся в здании бывшего дворца наместника. В свое время неугомонный принц Кирну потратил немало средств из имперской казны, чтобы соорудить жилище, достойное владыки одной из самых богатых провинций государства. Дворец получился огромным, просторным, с многочисленными залами и покоями, интерьер которых создавали лучшие архитекторы, обойщики и мебельщики страны. Вокруг него построили высокую стену из красного кирпича с угловыми башнями и зубцами по краю. Со стороны резиденция напоминала крепость. Прямо перед нею раскинулась Площадь Согласия с Усыпальницей первого Первого.

По негласной договоренности в резиденции постоянно жил только Первый, а остальные кормчие имели здесь личные покои, в которых можно было заночевать после таких вот дружеских пирушек, до которых глава государства был большим любителем. Ему нравилось, изрядно напоив своих престарелых соратников, разглядывать их сквозь запотевший бокал с вином, наблюдая, как с Радетелей слетает человеческое подобие, уступая место животным инстинктам. Зачастую хмельные соратники принимались уморительно петь и плясать, но главное — алкоголь развязывал языки, и выбалтывали то, о чем трезвыми предпочитали благоразумно помалкивать.

Сегодня главным действующим лицом, развлекавшим всю честную компанию, стал Шестой — старенький фельдмаршал, наконец-то закончивший свои мемуары о третьей Хонтийской, издав их полумиллионным тиражом, и теперь «проставлявшийся» в надежде на получение вожделенной премии.

В то время как восемьдесят пять процентов управляемого ими народа питалось суррогатами и искусственными продуктами, стол Радетелей ломился от исключительно натуральных деликатесов. Рыбу, мясо, овощи и фрукты для руководства страны выращивали в специальных заповедниках, снабженных мощной антирадиационной защитой. Напитки гнались на особом заводе. Кое-что доставлялось и из-за границы. Тот же Шестой страсть как любил хонтийское «огненное пойло» — напиток простонародный, но напоминавший фельдмаршалу времена его солдатской юности, Пятый обожал светлое пиво из Страны Отцов, а Восьмой готов был продать душу за белое вино, изготавливавшееся на южном побережье Островной Империи.

Все заботы по снабжению лежали на Третьем — не зря же Генерал в неплохих отношениях с главами вражеских спецслужб. Кроме сведений, они обменивались и дефицитными в условиях перманентных военных конфликтов товарами…

— Я с вами полностью согласен, — поддакнул он Первому. — Однако осмелюсь заметить, что мы все равно остались в выигрыше…

— Как так? Поясни! — насупился глава государства.

Удивляясь, он неизменно хмурился, а не поднимал брови, поэтому лоб восьмидесятидвухлетнего старца практически не был изрыт морщинами. Ну, конечно, пластические хирурги тоже поработали, однако сила привычки осталась.

— Страна Отцов в этой войне проиграла, лишившись как большей части своих танков, так и, что немаловажно, растеряв амбиции и претензии на мировое первенство. Еще не скоро она восстановит военную мощь. К тому же, как сообщает мне мой источник, у них там начались кое-какие проблемы с использованием этих их башен…