Рудик внимательно и с явным удовольствием изучил меню, подозвал официанта и спросил, насколько свежие у них устрицы.

– Выловлены в Лангедоке, под Перпиньяном, сегодня ночью, доставлены специальным самолетом час назад, – с гордостью сообщил тот.

– Это хорошо, – одобрил Рудик. – А то мне недавно в одном ресторане с пеной у рта пытались доказать, что замораживание нисколько не портит вкуса устриц. Я им на это ответил, что в таком случае сжигание нисколько не снижает ценность денег, и предложил в качестве оплаты горсточку пепла от сожженной купюры. Они почему-то не согласились.

Он заказал дюжину лангедокских устриц, порцию морских улиток с зеленым салатом и чесночным соусом и лангет с луком-шалотом. Выбрав бутылку эльзасского белого вина урожая девяносто восьмого года, он на этом остановился, только попросил официанта:

– Устриц ни в коем случае не открывайте, я сделаю это сам.

Скромный в еде Леня ограничился рагу из морепродуктов и бокалом сотерна.

Как только официант отошел от стола, Рудик повернулся к Маркизу и спросил:

– Ну, и что тебя интересует на этот раз?

– Тебе что-нибудь говорит такое название – «С-студия»?

Рудик на минуту задумался.

– Если это то, о чем я думаю, ты влез в настоящий гадюшник. Смотри, ступай осторожно, не наступи какой-нибудь змее на хвост!

– Рудик, ты мне так и не ответил. Что там опасно, я прекрасно понял и без тебя, но что это за контора?

– Эта самая «С-студия» недавно выделилась из крупного, хорошо и давно известного проектного института «Петропроект». Причем, насколько я знаю, выделилась с целью проведения проектных работ по одной-единственной теме: проектирование сверхскоростной железнодорожной магистрали «Москва – Петербург».

– Что-то я об этой магистрали слышал, – вставил реплику Леня. – Какой-то колоссальный проект, очередная стройка века… Поезд должен проходить весь путь всего за два часа…

– Вот-вот, – кивнул Рудик. – А чем славились все стройки века? Тем, что в них вбивались немыслимые средства, значительная часть которых оседала в карманах руководства разных уровней.

В это время к столу подошел официант, и Рудик замолчал. Он вооружился ножом для устриц и переключился на другую тему:

– Чем хороши устрицы, это тем, что с ними еще нужно побороться. Они защищают свою жизнь до последнего, чем и доказывают, что все еще живы.

Он ловко продел кончик ножа между створками, слегка надавил, и раковина открылась. Выдавив на моллюска капельку лимонного сока и полюбовавшись тем, как устрица сжалась под воздействием кислоты, Рудик ловко отправил ее в рот.

– Жестокий ты, Рудик, – поморщился Леня. – Как ты можешь так безжалостно обращаться с живыми существами? Сразу видно, у тебя нет никаких домашних любимцев.

– Зато у тебя, по-моему, их слишком много, – ответил Рудик, открывая следующую устрицу. – Но ты ведь и сам не вегетарианец!

– Но я никого не ем живьем! – Маркиз приступил к рагу. – Все, кого я ем, уже давно убиты и приготовлены, причем не мной лично. Ну ладно, мы сюда пришли не для дискуссии по вопросам морали. Что еще ты знаешь про эту «С-студию»?

– Ты же знаешь, я не люблю вести деловые разговоры во время еды! – поморщился Рудик. – Все удовольствие пропадает! Ну ладно, так уж и быть… Больно уж тема интересная. Так вот, с этой сверхскоростной магистралью дело обстояло так. Средства на ее строительство были выделены администрацией обоих заинтересованных городов, Москвы и Петербурга. Инвесторами создана компания «Моспитер», на чей счет и поступили деньги. Начались сметные, проектные и прочие подготовительные работы, потом вырыли котлован… и деньги неожиданно закончились. Куда они делись – никто так и не смог понять, да кажется, никто особенно и не пытался. Видимо, все заинтересованные стороны получили свою часть пирога и сразу же утратили интерес к судьбе этих денег. А деньги-то немалые, сотни миллионов, между прочим!

Леня присвистнул.

– И что, – проговорил он после небольшой паузы, – на этом сказка о спящей красавице заканчивается? Все герои будут жить долго и счастливо?

– Или умрут в один день, что более вероятно, – подхватил Рудик. – Нет, Леня, здесь начинается самое интересное. В Соединенных Штатах, а именно в Бостоне, существует такая фирма, она называется «Сэнди Браун Лимитед», которая занимается приобретением по всему миру обанкротившихся строительных фирм и незавершенных проектов. Во главе этой фирмы стоит довольно молодой человек, зовут его, как нетрудно догадаться, Сэнди Браун. Говорят, он начал свою карьеру в шесть лет, купив на карманные деньги обанкротившийся детский сад…

– Рудик! – воскликнул Маркиз. – Ты расширяешь сферу своих деловых интересов! Раньше ты знал все только об отечественном бизнесе, а теперь вышел уже на мировую арену!

– Только тогда, когда это связано с отечественным бизнесом, – усмехнулся Рудик. – Дело в том, что фирма «Сэнди Браун» проявила интерес к нашему проекту, к этой самой сверхскоростной магистрали, и согласилась вложить в нее большие средства. То есть не просто большие средства, а по-настоящему огромные!

– Но их же опять разворуют! Зароют в тот же котлован, куда уже положили сотни миллионов!

– Сэнди Браун не так прост, – отозвался Рудик. – Обязательным условием его инвестиций является то, что управление компанией будет проходить под контролем его доверенного менеджера.

– Ты сказал, эта фирма располагается в Бостоне? – задумчиво произнес Маркиз, вспомнив сделанную Лолой магнитофонную запись.

– Именно, – подтвердил Рудик. – А что? Почему тебя интересует Бостон? У тебя там двоюродная сестра замужем?

– Нет, двоюродных сестер у меня, к счастью, нет, а вот в Бостоне живет один юрист по фамилии Гринбаум…

– В Бостоне живет несколько тысяч юристов, – осторожно проговорил Рудик, – и Гринбаум – не самая редкая фамилия…

– Этот Гринбаум – совладелец местной, петербургской, адвокатской конторы «Гринбаум и сын»…

– А, вот ты о ком! – Рудик ухмыльнулся. – Про эту семейку я тоже кое-что знаю!

– Господи, Рудик, – восхитился Леня, – а про кого ты не знаешь? Я думаю, таких людей очень трудно найти! И уж во всяком случае они наверняка не представляют никакого интереса!

– Ну конечно, ты немного преувеличиваешь. – Рудик смущенно зарделся. – Может быть, совсем немного преувеличиваешь… но про этих Гринбаумов я действительно кое-что знаю.

Он поудобнее устроился на стуле, подцепил вилкой улитку, обмакнул ее в соус и заговорил:

– Основатель фирмы, Гринбаум номер один, сейчас глубокий старик, ему уже девяносто пять лет, но он все еще полон энергии и палец в рот ему не клади – откусит руку по локоть. Несмотря на более чем преклонный возраст, он по-прежнему контролирует все дела фирмы и делает это твердой рукой. Сын его, которому сейчас около семидесяти, живет как раз в Бостоне, и он сейчас ведет значительную часть дел, в которых замешан российский капитал или российские бизнесмены. И наконец, внук, Гринбаум-младший, который руководит здешним отделением фирмы, явно удался не в деда и не в отца, у него нет фамильной хватки, да и умом, насколько я знаю, он не блещет…