– Да нет, все в порядке, – почесав в недоумении лоб, ответил я. – Наверное, ветер чудит. Вы ничего не почувствовали?

– Да нет, ничего особенного... А ветер тут и впрямь бывает дикий, – подтвердил Фило. – Иногда просто с ног сбивает. Будь поосторожней, когда к перилам подходишь.

– Наверное, померещилось, – пробормотал я под нос, пожимая плечами.

Дверь в башне оказалась незапертой. Фило распахнул ее, но не стал учтиво пропускать меня и Анну вперед, как делал это во дворце, а вошел сам, после чего начал озираться, словно в поисках засады. Улыбка улетучилась у него с лица, а взгляд сделался суровым, как перед встречей с врагом.

Анну тоже как подменили. Она переступила порог с явной неохотой, хотя никто не принуждал ее идти с нами в башню. Пальцы целительницы нервно теребили поясок от платья, а походку сковало напряжение. Настороженность спутников, идущая вразрез с их заверениями о миролюбии гостьи, заразила и меня. Я неуверенно вошел в башню следом за Анной, гадая, чем вызвана такая перемена настроения моих спутников.

Второй ярус башни являл собой один большой круглый зал, показавшийся мне изнутри гораздо просторнее, нежели это представлялось снаружи. Очевидно, всему виной была причудливая игра света, отбрасываемого множеством узких окон. Струившийся из них свет разрезал полумрак зала на одинаковые сектора. Лучи света напоминали множество клинков, идеально прямых и ослепительно ярких – не иначе, от ангельских мечей, – направленных остриями в одну точку. Точкой этой являлся массивный круглый стол, расположенный в самом центре помещения. Чередование клиньев света и тени делало стол похожим на «колесо фортуны» – распространенное в моем родном мире приспособление для азартных игр. На столе не хватало только вписанных в сектора чисел, рукояток для вращения и стрелки, прикрепленной к оси «колеса».

Из-за контрастности освещения переходы между светом и темнотой выглядели чересчур резкими. Если «терминатор» проходил по какому-либо предмету – шкафу, стулу или гобелену, – та его часть, которая оказывалась в тени, практически пропадала из виду. Поэтому рассмотреть обстановку зала в деталях было сложно. Но из увиденного становилось ясно, что она приближена к средневековой – резная мебель; гобелены с незамысловатыми рисунками; стол, который по площади скорее напоминал деревянный помост, и большой камин, принятый мной поначалу за дверь в соседнее помещение. В кадушках вдоль стен росло несколько кипарисов. Меблировка не тянула на королевскую, больше походила на убранство замка вассала средней руки. Приглядевшись, я также обнаружил развешанные под потолком полотнища с незнакомыми гербами, а также расставленные на специальных подставках тут и там декоративные блюда. Именно блюда убедили меня в правдивости слов Фило, когда тот заявлял, что избегает устраивать пьянки в башне Забвения. В противном случае все эти произведения искусства были бы давно перебиты, а обстановка приобрела бы столь же упадочнический вид, что и во дворце. Но сейчас передо мной предстало, пожалуй, самое опрятное помещение из тех, где довелось сегодня побывать.

Требовалось время, чтобы глаза привыкли к необычному освещению зала. От непривычки мне даже почудилось, что фигуры Фило и Анны стали полупрозрачными, словно мои спутники являлись не людьми, а призраками. Причем иллюзия выглядела так реально, что, когда коротышка-диктатор заслонил собой стул, я продолжал в мельчайших деталях видеть тот сквозь человеческую плоть. А вот на меня световой эффект не распространялся. Вытянув руку, я отметил, что ладонь так и осталась непрозрачной, хотя я почти дотронулся ею до просвечивающегося плеча Анны.

Прямо чертовщина какая-то: живой человек в компании двух призраков, заведших его невесть куда! Вот сейчас неожиданно распахнется в полу потайной люк, и Проповедник провалится в шахту, заваленную костями таких же, как он, несчастных жертв нечистой силы.

Люк не открылся, и мое падение в объятья скелетов не состоялось. Вместо этого откуда-то из тени раздался усмешливый женский голос, молодой и приятный. Принадлежал он, как следовало догадываться, Кассандре Болтливый Язык.

– Кого это вы, мерзавцы, сегодня с собой притащили, дьявол вас побери? Моего адвоката? Проваливайте отсюда к чертовой матери, все трое! Не хочу вас видеть!

Честное слово, услыхав такое, я чуть было не прослезился от ностальгии! Дьявол и адвокат – в моем родном мире почти слова-синонимы, здесь они принадлежали к Мертвой Теме, и потому всуе не упоминались. Нетрудно догадаться, как потеплело у меня на душе от такого приветствия. И пусть от него веяло откровенным недружелюбием, для меня речь Кассандры была исполнена едва ли не материнской теплотой. Поэтому я и не сразу вник, что слова прорицательницы как-то плохо подходят для гостьи.

Кассандра сидела за столом лицом к нам, но лицо ее полностью скрывала тень. Снопы света из двух окон за спиной девушки падали на стол справа и слева от нее, оставляя на виду только плечи прорицательницы и ниспадающие на них пряди белокурых волос. Прямые длинные волосы Кассандры были подобны нитям шелка, а солнечные лучи заставляли их светиться изнутри матовым лунным светом.

Я отчетливо видел лишь волосы и руки девушки, но этого хватало, чтобы определить: она выглядит вполне нормально, а не в виде полупрозрачного призрака, как Анна или Фило. Что за заклятье легло на них при входе в башню Забвения, я не знал, но оно точно не относилось к проискам иллюминации.

– Что здесь происходит? – спросил я Анну (или ее призрак?), но она лишь загадочно улыбнулась и жестом пригласила меня к столу. Я посмотрел на Фило: «гном» стоял, скрестив руки на груди, и тоже улыбался, только уже не дружелюбной, а довольной и высокомерной улыбкой. Так улыбаются игроки в калибрик, когда им удается провести чертовски хитрую игровую комбинацию и отхватить крупный выигрыш.

«Ладно, не буду отвлекаться, – подумал я. – Фило свое слово сдержал – Кассандра передо мной. Все здешние чудеса обсудим позже»

– Ты – Кассандра? – поинтересовался я у прячущейся в тени девушки. Добавлять к имени Кассандры ее прозвище не стал, дабы ненароком не обидеть.

– Верно, меня зовут Кассандра, – подтвердила девушка, откинув со лба сбившийся локон. Лицо прорицательницы все еще оставалось для меня загадкой. – А ты что за фрукт?

Поскольку хозяин дворца почему-то отказался представлять меня своей гостье, пришлось делать это самому:

– Я – Проповедник, но я пришел сюда не обвинять тебя в одержимости Величием. Мне просто нужно задать тебе несколько вопросов. Говорят, ты умеешь заглядывать в будущее. Но я попрошу тебя использовать твой дар для другой цели – мне нужно разобраться со своим прошлым.

Не хотелось заводить разговор на эту тему при Фило и Анне, но они продолжали находиться рядом, а просить их выйти было неудобно.

– Ну и дела – Проповедник собственной персоной! – подивилась Кассандра. – Эй, Фил, признайся: ты специально притащил сюда чистильщика, чтобы запугать меня? Какой гениальный план, я уже дрожу от страха! Должно быть, прежние твои гости после такой встречи сразу раскошеливались. Только зря стараешься, вымогатель! В сотый раз повторяю: платить тебе я не намерена, и не мечтай! Однако ты опять меня удивил. Кого не надеялась увидеть в твоей банде, так это Проповедника. А ты, респетадо в шляпе, оказывается, не такой и праведный, как о тебе твердят. Сколько процентов тебе отстегивают? Пять? Десять? Или больше? А может, это ты здесь главный? Надо же, до чего додумался: по ручке ему погадать! Как мило! Вот вам мои аплодисменты! – Кассандра нарочито громко хлопнула три раза в ладоши. – Браво! А теперь пошли все прочь! Никакого разговора не будет! Или отпускайте из этой дыры на все четыре стороны безо всяких условий, или выгоняйте навсегда из Терра Нубладо, как обещали!