наверху. Поинтереснее стало только непосредственно перед высадкой на берег: прямо по курсу из мути вдруг вынырнула вертикальная скала, вся в наростах ракушек, кораллов и водорослей. И рыб там было много, одна причудливее другой. Почему-то вдруг в голову пришла мысль об акулах, но внушительного вида подводные ружья у сопровождающих успокаивали.

«Вот бы понырять тут спокойно, в свое удовольствие! — Размечтался Дима, — рыбку вкусную половить. Что скажешь, Барс?»

«Рыбка — это хорошо, — ответил кот, — но ныряй без меня, ладно? А еще лучше вообще не ныряй. Не доверяю я этим аквалангам».

«Не, без тебя не интересно, — ответил Дима, — тогда уж с удочкой лучше. Или спиннингом, а?»

«Вот это дело!» — одобрил Барс.

Они поднялись на поверхность по железным ступеням — скобам, вбитым прямо в скалу, и оказались на небольшой скальной площадке, которую то и дело накрывали волны. Справа виднелся небольшой пляж, покрытый мелкой черной галькой. За пляжем в гору шла узкая дорожка-серпантин. У самого ее подножия расположилось небольшое кафе, сделанное из беленых деревянных брусьев, с открытой площадкой, защищенной от солнца широкими зонтиками. Кое-где на белых лежаках загорали люди.

Площадка упиралась в огромную слоистую скалу, которая нависала над морем и частью пляжа, грозя в любую секунду обрушиться, как показалось Диме. Он поспешил открыть контейнер, чтобы вытащить кота; затем посадил его на законное место у себя на плечах.

На поверхность выбралась Джессика и жестом, чтобы не перекрикивать шум моря, указала в сторону небольшой сторожки, притулившейся там, где пляж упирался в скалу. В той стороне висел растянутый на скале баннер c надписью на английском: «Diving center».

Вшестером, они двинулись туда. Сопровождавшая их вооруженная охрана осталась под водой.

В сторожке они сняли дайверскую экипировку, аккуратно развесив акваланги на специальных креплениях, и переоделись в «гражданскую» одежду, заботливо припасенную для них в шкафчиках.

Санек обеспокоенно наблюдал за Колей. Тот старался не подавать вида, но было заметно: воспоминания никуда не делись. Прошлое зашевелилось скользкой рыбиной на дне почти пересохшего пруда. Виной всему — черный пляж, да скала, сложенная из слоистой магмы… тот, другой остров был очень похож на этот.

Скала — кусок отколовшегося магматического поля на щитовом вулкане. Много тысячелетий его подтачивала река, что брала начала в ледниках, на самой вершине — там, где дремала кальдера.

Тогда солдат впервые нарушил строжайших приказ. Из миссий нельзя забирать «зайцев», ни при каких обстоятельствах. Поэтому даже когда его оправдали, он тщательно скрывал происхождение Коли, чтобы другим неповадно было; но тогда ему повезло — после миссии руководство управления согласилось с тем, что у парня огромный потенциал ходока. Несколько месяцев взаперти, когда, казалось, мало что было способно вернуть его к нормальной жизни — его сердце растопил крошечный котенок… лишь после этого он стал настоящим новым подданным Росской империи. Получил свое первое имя, и стал Колей.

Только Санек, да пара высших чинов в Управлении, знали о том, из какого ада пришел этот парень.

Теперь, выходит, только они вдвоем разделяли эту тайну. Те чины давно погибли.

Коля чуть дольше, чем было необходимо, возился со шнуровкой кроссовок. И глаза его блестели чуть сильнее, чем обычно.

«Ты как?» — Санек не смог удержаться от беззвучного вопроса; если он сам сейчас все это чувствует, если картины прошлого встают, как живые — те же звуки, тот же запах — что же сейчас переживает он?

«Нормально, — ответил Коля, и постарался улыбнуться, — ты ведь здесь».

Его миссия не имела никакого отношения к судьбе безымянного парнишки, у которого даже имени не было. Только буквенно-числовое обозначение.

Так было проще всем. Живые химические бомбы — они не должны были напоминать людей. Некоторых специально рожали на продажу, чтобы прокормить остальных. Их держали отдельно, в пещерах и на задних дворах. Как скот. Чтобы не разбирать, где чей, и не привязываться.

Но он каким-то образом чувствовал свою маму. Всегда радовался, когда она приходила на кормежку. Он до сих пор помнил эти моменты. Даже смог убедить себя, что она задерживалась чуть дольше, когда приходила его очередь. Один раз погладила его по голове — ласково так, как нормальных детей. Он помнил этот раз. До сих пор.

Учебка показалась пареньку, который тогда еще не был Колей, настоящим раем. Их учили разным интересностям: как читать карты, как находить дорогу в темноте, как определять цели. Кормили досыта, впервые в жизни. Говорили, как важна их миссия, и что их жизни дорого стоят, поэтому они нужны хорошим людям. А после успешного выполнения миссии, их ждет второе рождение, уже полноправными детьми, которых смогут любить родители. Вот только учеба закончилась слишком уж быстро.

— Ну что, пешком или на фуникулере прокатимся?

Джессика была неотразима в легком светлом платье, подчёркивающим ее идеальную фигуру.

— Пешком! — Отозвался солдат.

— На фуникулере! — Одновременно с ним сказал Дима, и тут же добавил, — Барс тоже за фуникулер!

— Фуникулер, — Коля поднял руку.

— Меняю решение, — чуть натянуто улыбнулся Санек, — я тоже за фуникулер.

Джессика посмотрела на него, потом на Колю. Снова на него.

«Ну и чуйка у этой дамочки», — сказал Санек беззвучно.

«Она просто хорошо тебя изучила», — улыбнулся Коля.

«Подрастешь — не будешь таким ханжой», — в тон ему ответил солдат.

— Тогда поехали, — кивнула Джессика, — билеты продаются там, возле ресторана. Пойду куплю. Ждите меня на стартовой площадке.

Там, на адском острове, фуникулера не было. Его разрушили еще до начала штурма. Санек хотел выйти с тропы как можно ближе к цели, но так получилось, что он оказался на тропинке, в районе разрушенных домов, над этой скалой. Обороняющиеся активно использовали биологическое оружие. Настолько массированно, что он не мог рассчитывать на свой модифицированный иммунитет, и носил защиту. Разведка гарантировала, что ни один из штаммов не опасен для кошачьих. В том мире их истребили. У них не осталось своих ходоков.

Весь кошмар, который творился в том мире, люди сделали сами. Там не было прорывов с троп, не падали метеориты, не случались эпидемии. Люди просто вошли во вкус войны.

— Глядите-ка! — Дима ткнул палец в стекло кабинки фуникулера, указывая на скалу, — эта штука похожа на теленка. Как будто он лежит на боку, и тянется губами к воде, чтобы напиться.

— Ага, — ответил Коля, приглядевшись, — а во-он так черная — это рана у него на горле, из которой вытекает кровь. Поэтому он и упал на бок.

Джессика удивленно вскинула брови, но промолчала, продолжая любоваться видом.

— Да ну тебя, — махнула рукой Таня, — как скажешь что-нибудь… ой, а что это