Надя испугалась – таким она Грозовского еще ни разу не видела. Он слюной брызгал от ярости, он глаза пучил так, что это могло плохо кончиться…

– Дима! – Надя схватила его за руку.

– Давайте! – Он выдернул руку и выкинул ее вперед, как полководец, посылающий войска в бой. – Рога трубят! Пенаты ждут! И корм! – Он пнул шелуху на полу. – Корм свой не забудьте!

Грозовский вылетел из гостиной, шибанув дверью с такой силой, что со стены упала картина с котятами.

Тетя Зина, сложив газетку, встала.

– А все ты! – отвесила она дядьке подзатыльник. – Поехали, Надьку поглядим, поехали, Надьку поглядим! Поглядел?!

– Теть Зин! – взмолилась Надя, глядя, как тетя Зина запихивает в дорожную сумку свои вещи.

– Чего сидишь?! – заорала тетка на дядьку. – Давай, сумку складывай!

Дядя Толя встал и сунул кулек с семечками в сумку.

– Дядь Толь!.. – В отчаянии Надя попыталась отобрать у родственников мигом заполнившуюся вещами сумку, но силы были неравны.

Дядя и тетя гордо прошествовали с баулом к выходу.

– Теть Зин, дядь Толь. – Надя хватала их за руки, пыталась остановить, но дверь красноречиво захлопнулась у нее перед носом.

Надя разрыдалась.

Позор-то какой… Родню выгнать!

Грозовский заглянул в гостиную.

– Уехали? – как ни в чем не бывало спросил он.

Надя вытерла слезы и промолчала.

– Я спрашиваю, уехали?

– Дим, ты что, с ума сошел, да?

– Нет. Но еще немного этого пансиона, и я в самом деле вполне мог умом тронуться! Знаешь, ты уж уволь меня впредь от незапланированных визитов твоих родственников! Очень прошу! – Дима дурашливо сложил на груди руки, а Надя решила – сейчас или никогда.

Или сейчас она докажет, что в этом доме она хозяйка, или навсегда останется гостьей.

– Ах, так, да?! – Она буром пошла на Диму, уперев руки в боки.

– Да, именно так.

Он не сдвинулся с места, Надя уперлась носом ему в грудь и у этой груди возмущенно спросила:

– Чем же это мои родственники тебе не угодили?! Чем это они тебе не по вкусу пришлись?!

– Я этого не говорил, – пробасил сверху Грозовский. – Очень милые люди! Прекрасные! Но доза очень большая! Ясно?! Ну, в общем, извини, конечно. Я, наверное, погорячился…

– Ничего себе! Погорячился он! Нет, ты посмотри на него! – Надя поколотила кулаками Грозовского по груди – сейчас или никогда! – Ни за что ни про что людей оскорбил! Меня опозорил! Как я теперь в глаза-то им буду смотреть?! А?! Погорячился он!

Дима отпрыгнул от нее и заорал:

– Ну все, хватит! Знаешь, я устал! Давай на сегодня закончим!

Она что-то ответила, он тоже…

Скандал получился грандиозным.

Надя уже почти одержала победу, разбив об пол кофейную чашку и блюдце, как вдруг Грозовский увидел на столе голубые глянцевые конверты.

– Это что?! – Он схватил пригласительные.

– На столе твоем лежали, – Надя вдруг смутилась – ну как же трудно перевоспитывать закоренелого холостяка, плейбоя и мачо.

– Ах, на столе! На моем! В моем кабинете! – Глаза у Грозовского опять опасно вылезли из орбит. – Так какого черта ты себе позволяешь шуровать на моем столе в моем кабинете?!

– Я думала, мы с тобой пойдем… – пролепетала Надежда. – Приглашения же…

– Ах, ты думала!!! Она думала! Она, видите ли, думать умеет!

Дима порвал конверты в мелкие голубые клочки.

Утром Надежда пришла в агентство зареванная.

Почуяв «добычу», Дарья немедленно зашла в ее кабинет.

– Что-то случилось? – ласково спросила она.

– Все! Все напрасно! Даром только по магазинам бегали! – Надя зашвырнула сумку на подоконник, села за стол и закрыла лицо руками.

– Да что случилось-то?

– С Димкой поругались. Так что никуда мы не идем!

– Какая жалость! – Дарья не смогла скрыть радость, вспыхнувшую в глазах, но Надя на нее не смотрела – так и сидела, закрыв ладонями лицо.

– Кучу денег извела… выходит, зазря.

– Да, действительно. – Даша подошла к ней и даже погладила по плечу. – Вообще-то странно…

– Чего странного-то? Будто ты сама никогда не ругалась. Ведь ругалась же!

Надя отняла от лица ладони и в упор посмотрела на Дарью.

– Да нет, странно, что… Я просто сама слышала… А, ладно! – махнув рукой, Даша улыбнулась.

Надя почувствовала раздражение.

Опять Дашка гарцует на шпильках, опять тонко намекает на «толстые обстоятельства».

– Да что ты слышала?

– Димка при мне говорил заказчикам, что встретится с ними именно в Палас Отеле. Именно на этом приеме. Да не волнуйся ты! – Даша снова погладила ее по плечу. – Не волнуйся, пойдете вы на прием!

– Нет! – Надя не удержалась и разрыдалась. – Димка даже пригласительные вчера порвал… На мелкие кусочки! И вообще… Вчера такое было! Димка такой стал последнее время… ни на какой козе к нему не подъедешь…

– Димка такой же, какой был всегда. Просто ты его не очень хорошо знаешь… – прошелестела на ухо Дарья.

«Ну почему, почему она всегда оказывается права?» – подумала Надя.

* * *

Песков терпеть не мог теннис, но приходилось играть, потому что теннис обожала Грачева. А еще она любила поговорить о делах на теннисном корте. Не в кафе, не в машине, не на скамейке в парке, а с ракеткой в руках и в белой короткой юбчонке.

Наверное, Рита считала, что ракетка и юбчонка очень ее молодят. А может, ее забавлял Песков, плохо принимавший подачи?

Она любила быть лучшей, и Песков давал ей такую возможность – черт с ней, пусть скачет по корту, лишь бы доверяла ему и выполняла все свои обещания.

А обещания были – ого-го!

Пятьдесят процентов акций «Авгура», место компаньона и огромные проценты от каждой сделки, не зарплата, а доля!

Песков, правда, метил гораздо выше, но боялся признаться в этом даже самому себе. А шансы были очень реальные…

Он недавно узнал, что Рита в ссоре со своим женихом, средней руки олигархом. А где ссора, там и разрыв. А где разрыв, там и утешить можно. Да так, что и в загс сводить… Печать в паспорт поставить и – все деньги в дом! Компаньон и муж в одном флаконе. Учитывая, что Грачева старше его лет на десять…

Нет, на это рассчитывать не приходится. У нее здоровья на пять лошадей хватит. Вот если только несчастный случай… Автокатастрофа, например… Тогда…