Федор молча смотрел на Ольгу, а Голодов, который на деле оказался вовсе не пилотом космического корабля, не хирургом и даже не ковбоем из детской киношки, закрыв ладошкой интимное место, вжался в угол шкафа, трусливо попискивая.

– Я актер, – на всякий случай выдавил он из себя и добавил: – Мне лицо портить нельзя. – При этих словах он, опять же на всякий случай, закрыл второй ладошкой левый глаз.

Федор едко усмехнулся и ушел – в его душе стало пусто…

Он работал и не возвращался в прошлое. Открытие нового филиала, договор с итальянцами, деловая поездка в Париж, совещания, подготовка к ежегодной международной выставке… Ни секунды свободной, ни одного мига на воспоминания. И все ушло, и стало все равно. И когда он якобы случайно встретился с Ольгой, она не вызвала в нем никакого негодования, никаких болезненных ощущений.

В принципе любви и не было – влечение, страсть… а при таком варианте все накладки сглаживаются куда быстрее.

Два месяца разлуки, и можно было бы все начать сначала, если бы не одно «но», а именно – голый Кирилл Голодов, прикрывающий ладошками то, что он считал в себе самым ценным, – эта картинка настойчиво торчала перед глазами и стояла между ними.

И все началось не сначала, а с холодного расчета – удобного всем.

Он работает, и ему не до женщин, она хороша собой, и желает иметь некоторую свободу.

Он не лезет в ее жизнь, а она не лезет в его.

УДОБНО, не более того.

* * *

Одиннадцать тридцать. Федор открыл дверь своей квартиры, включил в коридоре свет и приготовился к худшему – вряд ли Катю порадовал визит Ольги… Наверняка сейчас в него полетит что-нибудь тяжелое или на голову обрушится водопад проклятий и обвинений.

Но в квартире было тихо.

– Ушла?.. – еле слышно произнес Федор и метнул взгляд на кресло.

Нет, не ушла. Сумочка, украшенная бусинками-висюльками, на своем привычном месте.

Он подошел к гостевой комнате и осторожно приоткрыл дверь. Свернувшись калачиком, Катя спала.

Федор улыбнулся и тут же почувствовал болезненный укол в сердце. Отчего-то стало досадно, что она не дождалась его и не закатила скандал. Ей все равно? Очень жаль.

– К черту работу, – буркнул он, отправляясь в ванную. – Никуда я завтра не пойду.

День пятый

– Как прошел вчерашний день?

– Отлично.

– Ничего нового?

– Ничего нового. – Катя принялась листать журнал, намекая, что тема исчерпана. Внутри все так и кипело от желания поговорить об Ольге, но… Слишком много чести! Тьфу на нее, сто раз наплевать! К тому же не стоит показывать, будто это ее задело, а то еще вообразит бог знает что… – А вы опять не пойдете на работу?

– Не пойду.

– А наша компания не развалится от ваших частых прогулов?

– Все под контролем.

– Прекрасно.

– Прекрасно.

* * *

– Мне осталось совсем немного, и я выйду на свободу.

Кате хотелось добавить, что очередная затея Карла Антоновича с треском провалилась – она по-прежнему не трепещет при появлении Федора, но воздержалась – вряд ли бы удалось скрыть ехидные нотки.

– Может, отметим это радостное событие в ресторане?

– Я с вами никуда не пойду.

– Боишься?

– Нет.

– Тогда в чем дело?

А в чем, собственно, дело?… Почему бы не отправиться в дорогой ресторан и не налопаться там за чужой счет черной икры и омаров? Назло налопаться!

– А я много ем и не хочу вас ставить в затруднительное положение.

– Не волнуйся, денег мне хватит, – Федор улыбнулся, но тут же спрятал улыбку.

Он становился совсем другим, когда улыбался. Каким? Приятным и неопасным. Да, точно – приятным и неопасным. То есть нормальным. Без холодного оружия в рукаве. Катя тоже улыбнулась.

– Я подумаю.

– И когда будет готов ответ?

– Вы меня слишком торопите.

* * *

– А вы не думали с кем-нибудь познакомить Елизавету?

– С кем именно?

– С котом.

– Что?

– С порядочным котом.

– А такие бывают?

– Не смейтесь, я серьезно.

– Я вообще слабо понимаю, о чем идет речь, – Федор оторвался от бумаг и посмотрел на Катю. Она влетела в его кабинет, только чтобы поговорить о личной жизни его кошки?

– Она женщина, и ей нужен мужчина – чего здесь непонятного? Все просто.

– Сегодня я ей вряд ли кого-нибудь найду, – он покачал головой и вновь углубился в отчет.

– Эй, я с вами разговариваю! Елизавета, иди сюда!

* * *

– Давайте я уже начну знакомиться с делами компании. Где у вас тут что лежит?

– А что бы ты хотела изучить в первую очередь?

– Вашу налоговую декларацию.

* * *

– Вы не забыли наш разговор относительно Елизаветы?

– Я уже сделал пометку в ежедневнике.

– И что вы там написали?

– Что ей нужен кот!!!

* * *

– Так как насчет ресторана?

– А как насчет вашей декларации?

* * *

– Завтра я собираюсь поехать к Карлу Антоновичу. Он приглашал, да и мне хочется с ним повидаться, – Катя щелкнула телевизионным пультом и попала как раз на многосерийную сагу. Молодой хирург в белом халате бежит по коридору – лицо взволновано, челка подпрыгивает на лбу.

– Я отвезу тебя.

– Спасибо, но я уже договорилась с Вадимом.

Федор посмотрел на экран, на запыхавшегося Голодова – мечту многих женщин, поморщился и перевел взгляд на Катю. Что она сейчас сказала?

– Ты с ним общаешься?

– Да. – Она посмотрела на Федора и добавила: – Не понимаю, что они все находят в этом третьесортном актере? Гнать надо Голодова в шею – такой сериал запорол!

Федор на миг закрыл глаза, ему захотелось засмеяться, и он не отказал себе в этом удовольствии.

– Вы чего?

– Так… просто…

– А все же?

– Не важно. – Он успокоился и подошел к ней ближе: – К Карлу Антоновичу я отвезу тебя сам.

Он это сказал так, что перечить не хотелось, но Катя вспомнила Ольгу и ее резкие слова: «Все никак не нагуляется… он всегда приходит ко мне, и в его душе существую только я…» Вспомнила и нахмурилась.