Первым делом половой принес им салат из свежих овощей, разнообразной зелени, маринованных черных маслин и брынзы, обильно заправленный оливковым маслом, в меру посоленный, но зато круто наперченный. В меню входили так же теплый белый хлеб и темное, густое красное вино. Лучшего не приходилось и желать: вкусно, в меру экзотично, имея в виду себерянское происхождение едоков, и не слишком обильно, так как Лиза вполне обоснованно ожидала «продолжения банкета». И, разумеется, чутье капитана не подвело, «продолжение следовало».

– Тавче гравче! – сказал половой, ставя перед Лизой и Рощиным глиняные горшочки с аппетитно пахнущей запеченной фасолью.

– Определенно это белая фасоль, – озвучил Рощин свои впечатления, едва прожевал первую порцию блюда, оказавшегося не только вкусным, но и очень горячим. Что называется, прямо из печи.

– Лук, – поддержала его мысль Лиза, – перец… помидоры?

– Скорее всего, – кивнул Рощин, подцепив вилкой следующую порцию фасолевой запеканки, – но немного. И пряности, разумеется.

– Ну, куда ж мы без пряностей! – хмыкнула Лиза. – Мы без них никак и никуда!

Блюдо ей понравилось. Разве что несколько островато на ее вкус, но то ли еще будет в Индии и на Цейлоне! Так что, скорее, хорошо, чем плохо. В смысле вкусно, а не наоборот.

«Хвост» объявился как раз к третьему блюду – жаренному на вертеле козленку.

– Не помешаю?

На этот раз – видимо, для разнообразия или в целях маскировки – капитан Кениг оделся в статское платье: светлый костюм, рубашка-апаш в тон костюму и шляпа паганель[16], не к месту напомнившая Лизе о ее бывшем. Портрет иностранного путешественника завершали круглые очки с синими стеклами и элегантная трость с костяным набалдашником.

«Небось, стилет в “дрючке” прячет… или что похуже!»

– Здравствуй, Иван! – сказала Лиза вслух. – Какими судьбами?

– Да вот решил, что нам надобно объясниться, – поклонился двоюродный родственник, приподняв шляпу. – Добрый день, Елизавета! Здравствуйте, Вадим!

– Здравствуйте, Иван! – ответил Рощин, с интересом рассматривая капитана второго ранга.

– Объясниться? – подняла бровь Лиза. – Серьезно? Это что-то новое. И почему здесь и сейчас? Да садись ты уже, Иван! Не заставляй смотреть на себя снизу вверх, чай не великий князь!

– Спасибо, – Иван сел и уставился на Лизу, глаза в глаза. – Если не здесь, Елизавета, то где и когда? Вы же в Лемурию направляетесь, разве нет?

– Да.

– Ну вот! – кивнул Кениг. – Когда еще свидимся?

«И свидимся ли вообще. Ты это имел в виду?»

– Тебе заказать что-нибудь? – спросила Лиза, спокойно прожевав кусочек мяса. – Козленок у них тут деликатесный, и вообще!

– Вообще-то я уже сделал заказ! – улыбнулся разведчик.

И в самом деле, словно дождавшись этой его реплики, у стола возник половой и споро расставил на столешнице плошки с какими-то замысловатыми салатиками, блюдо белых лепешек и кувшин с вином.

– Что ж, ты, Иван, на редкость предусмотрителен! – признала Лиза. – Теперь приступай к исполнению обязательной программы.

– Я, собственно, хотел объясниться по поводу известных событий в ресторации «Ветер с моря».

– Темная история, не правда ли? – Лиза коротко взглянула на разведчика и вернулась к козленку.

– Нехорошая история, – согласился капитан Кениг и повернулся к Рощину. – Вадим, вы ведь можете дать мне слово, что все сказанное за этим столом останется строго между нами?

– Могли бы и не спрашивать, Иван, – пожал плечами Рощин. – Но коли уж спросили, слово офицера.

– Что ж, – тяжело вздохнул Кениг, – ты ведь, Елизавета, догадалась уже, что никакие это были не англичане?

– Ну, тут к гадалке не ходи! – поморщилась при воспоминании о тех событиях Лиза. – Я, Иван, грешным делом, англичан не шибко люблю, но при том уважаю, в том числе и за профессионализм. Не могли они так глупо подставиться! Знаешь, как говорит Константин Сергеевич, «не верю»? Вот так же и я. Не верю, и все тут!

– Права! – кивнул Иван. – И очевидно, имеешь на меня за это зуб!

– Не без этого.

– И опять-таки права! – согласился Кениг. – Есть мне за что у тебя, Елизавета, прощение просить, но представь себе, совсем не за то, о чем ты думаешь. Оттого я и хотел объясниться.

– Объясняйся! – предложила Лиза.

– Изволь! Не помешает, если я закурю?

– А что, ты это все для вида заказал? – усмехнулась Лиза, указав глазами на лепешки и салатики.

– Не знаю, – пожал плечами Кениг, наливая себе вина. – Возможно, позже…

– Ну, позже, значит, позже, – не стала спорить Лиза, – а я, с твоего позволения, доем своего козла!

– Bon appétit!

– Рассказывай уж, не мотай кишки!

– Умеешь ты, Елизавета…

– Не заговаривай зубы, Иван! Начал – говори!

– Начну с того, – заговорил Иван через мгновение, – что англичане тобой, Елизавета, действительно интересовались. Что-то там у вас в Африке с ними произошло…

– Шутишь? – подняла на него взгляд Лиза. – У меня с ними там много чего произошло, включая покушение на убийство и попытку изнасилования!

– Это-то понятно! – кивнул капитан Кениг, закуривая. – Но если бы только это, то скорее ты должна была ими интересоваться, а не они тобой! Кстати, ты не знаешь случайно, кто грохнул майора Седжвика? Нет? Ну, и бог с ним! Однако, когда стало известно, что он находится в Шлиссельбурге, кое-кто у нас решил, что в сложившейся политической обстановке какой-нибудь мелкий, но при том публичный скандал с участием офицера британской секретной службы мог бы оказаться весьма полезен.

– Ты называешь нападение на меня мелким скандалом? – искренно возмутилась Лиза.

– Имей терпение! – остановил ее Иван.

– У вас это где? – нарушил молчание Рощин.

– В отделе документации Адмиралтейства, – коротко объяснил капитан Кениг.

– Разведка имеет право действовать на территории Республики? – поднял бровь Рощин.

– Мы не совсем разведка.

– Как так?

– Отдел документации занимается внешней и внутренней контрразведкой.

– А внешняя контрразведка – это разве не эвфемизм? – поинтересовалась Лиза.

– Может быть, и так, – пыхнул папиросой Иван, – но это по факту, а по определению мы контрразведка.

– Но зачем вам тогда подставлять адмирала Ксенофонтова? – от недоумения Лиза даже про козленка забыла.

– Вот! – поднял Кениг указательный палец вверх. – Хороший вопрос, Елизавета! Я бы сказал, уместный во всех отношениях. И в самом деле, зачем? И ответ имеется. Незачем. Особенно если учесть, что Ксенофонтов близкий друг и единомышленник Набольшего адмиралтейства боярина Порхова, да и тебя, как ни странно, любит и уважает.