потом устало упала на продавленную кровать и положила руки на выпирающий живот, от которого не было никакого спасу- фоморская кровь была сильна в младенце и его не брали ни яды, ни заклинания, ни физическое воздействие.

Глава 28

Вова шёл по аэропорту Дублина и сам себе удивлялся. Какого черта он опять сюда явился? Дома всё казалось логичным и правильным. А сейчас он чувствовал себя на чужой территории, да и немного поостыл.

Всю осень и половину зимы он периодически переписывался с Катей. Она, конечно, была не в его вкусе, да и их общение романтики не предполагало, но что-то щёлкнуло в нём, когда она на какое-то время пропала из соцсетей, и он решил позвонить ей по видеосвязи. И кого бы вы думали он там услышал, а после увидел?! На весь дом басил Брес и кружил коршуном вокруг кудряшки. Эффектным таким гривастым коршуном!

Этого Вова уже стерпеть не мог и решился на спасательную операцию. Одну вон уже фомор увёл. И что получилось? А Катька ещё бестолковее и эмоциональнее. С такими мыслями он рванул оформлять документы и покупать авиабилет.

А сейчас шёл и не понимал: он ехал спасать по-дружески или нет?

На арендованном авто он вскоре припарковался возле дома Дарины и Балора и ему навстречу вышли две копии его подруг. Почему копии? Потому что красок и энергии в них явно не доставало, чтоб претендовать на статус живых людей.

Дом был не большой, но вместительный. Поэтому комнат хватало всем, а Дарине было легче находиться среди людей, потому что она чувствовала, как сходит с ума от ежедневного ожидания и еженощных поисков. После встречи с Домну прошло две недели, но ничего не изменилось. Единственным якорем для эмоций и разума был браслет, который Рина каждый вечер крутила в руках, уговаривая себя, что всё будет, нужно только дождаться.

Она каждую ночь бродила по ночным тропам Ирландии, не чувствуя холода, и, не жалея голоса, звала мужа. Но ответом ей была только тишина.

Брес появлялся всё чаще, но настроение его было далеко от радужного. Однажды он признался:

— Я не могу найти одну стерву — фэйри. Она одна исчезла с места битвы. И я не смогу спокойно спать, пока не узнаю, где она.

А ещё у Дарины были подозрения, что спать он не может ещё по одной причине. По глупой и наивной рыжей причине, которая болтала с обоими мужчинами, совершенно не замечая их взглядов на неё и друг на друга. Рина со временем поняла, что в начале знакомства Катя не имела на Вову никаких видов, просто она такая и есть: разговорчивая, простая и открытая. За это она и прикипела к своей подруге.

И вот брюнетка сидела на кухне в любимом кресле с горячим чаем в руках, поджав ноги и укутавшись в куртку Балора, и наблюдала забавную историю, в которой начинала проступать фигура с тремя углами.

— Кать, а ты помнишь песню на всех дискотеках крутили? — тянул внимание кудряшки на себя Вова, показывая всеми способами, как много общего у него с Катериной.

— А я по дискотекам не ходил, даже по балам, когда моложе был. Гораздо интереснее проводить ночи под звёздным небом на лоне природы… — увлекал её в романтические дали Брес.

А рыжая только и успевала крутить головой и отвечать, сёрбая чаем:

— Ну а как же, она из каждого утюга играла! Да, я тоже любила походы именно за это, а теперь почему-то не хожу…

Когда одновременно наперебой прозвучали предложения сходить в клуб и в поход, Дарина едва не засмеялась, немного отвлекаясь от своих тяжёлых дум.

А кудряшка, казалось, совсем не понимала, куда дует ветер и продолжала тарахтеть о своём, никому не отказывая и не давая надежды. Либо её коварство просто не знало границ.

Очередная ночь, очередной сон и блуждание в лугах.

Дарина шла, уже не вглядываясь в даль. Она решила попытаться прочувствовать. Закрыла глаза и пошла наугад. И каким же было её удивление: она ни разу не оступилась и не упала, сон был на диво безопасным состоянием.

Она шла и пыталась нащупать какие-то магические потоки, какую-то связь, притяжение, но тщетно. Пнув с досады землю, Дарина открыла глаза и зашлась в радостном крике: впереди на тропинке среди разбросанных по долине камней лицом к ней стоял Балор. Стоял и смотрел на неё.

Девушка помчалась изо всех сил, её супруг тоже сделал шаг навстречу…

Звук будильника был последним, что издавали электронные часы.

— Чёрт, черт, черт! — колотила руками по постели Дарина, а малыш колотил её живот изнутри.

— Что случилось?! — одновременно в комнату ввалились сонные Катя и Вова, и одновременно посмотрели на останки часов возле стены, в которую швырнула устройство королева фоморов, а потом друг на друга — мужчина явился в одних пижамных штанах, а рыжая в теплой сиреневой пижаме с принтом в виде смешного зайца.

— Я видела его. Но не успела ничего сказать, ничего спросить… Сработал будильник.

— А зачем ты его заводила? — спросил Володя.

— Брес должен был с утра отвезти меня в поликлинику, анализы нужно сегодня сдать. Чёёёёрт… — брюнетка обессиленно спрятала лицо в ладони.

— Ничего, милая, ничего. Раз он появился, значит не уйдет. Я в него верю, — обняла подругу Катя.

Но следующая ночь опять прошла в пустых блужданиях в окрестностях того места, где Рина увидела мужа.

Проснувшись не в духе и уставшей, Дарина спустилась на кухню. Но увиденная сцена прервала поток мрачных мыслей.

— А что происходит? — обратилась брюнетка, кутаясь в плед, к прилипшей к оконному стеклу Кате.

Кудряшка тянула шею и опиралась ладонями на створки окна, упираясь носом в холодное стекло, будто так ей будет лучше видно и слышно.

— Там Вова с Бресом…

— И?

— Они спорят…

— Из-за чего?

— Из-за кого… Из-за меня! — Катя наконец-то обернулась, и ее лицо выражало полное недоумение, — Представляешь?!

— Да, легко! — усмехнулась Рина.

— Как легко?! С чего вдруг?

— Да они же сейчас брачные танцы перед тобой устраивают. Ты правда не замечала? — пришёл черёд удивляться брюнетке.

— Не-а… — Катя медленно села на стул, а потом, вспомнив, подскочила и опять устремила взгляд в окно.

— Так что конкретно сейчас случилось? — спросила Дарина.

— Приехал утром Брес. А мы с Вовой уже сидели кофе пили, я блинов напекла, Масленица же… — кушай, кстати. Так вот. Брес тоже сел за стол, начал хвалить, какая я хозяйка. А Вова вспылил, что нечего мне пыль в глаза пускать. А Брес психанул,